Аристократ из другого мира 1 и 2 - Алексей Калинин

самом деле собираюсь сдаться и поэтому так начал речь? Ну что же, придется его слегка пообломать.

— Я всего лишь хотел сказать, что в стенах военной академии мы все равны. Тут мы учимся служить нашему отечеству и защищать нашу Родину…

При словах о Родине у меня кольнуло в груди. Как будто тонкая морозная игла коснулась сердца. Я вздохнул и продолжил:

— И если мои слова о равенстве были восприняты как оскорбление, то могу напомнить о том, что я всего лишь процитировал слова нашего многоуважаемого ректора Хидео Одзава: «Кто будет кичиться фамилией, тот будет жестко наказан. На поле боя никто не спрашивает родства. Так что и во время учебы забудьте про него!» Я такой же, как и остальные курсанты. Возможно, где-то лучше, а где-то хуже. Но я стараюсь не отставать от самых лучших учеников, потому что мне есть куда стремиться. Есть куда развиваться… А этот бой… Этот бой я считаю справедливым наказанием для тех, кто является выскочкой и чрезмерно кичится своим положением. И я никогда не встану на колени перед вами, многоуважаемый Камавура Тэкеши. Слышите? Никогда!

Минори только хмыкнул в ответ. Другие мастера остались невозмутимыми. А вот на лице Камавуры торжествующая улыбка сменилась ехидной. Он явно был доволен моими словами.

— Что же, мы дали хинину шанс, он его прохлопал. Тогда начнется бой! — с этими словами Камавура начал хлопать в ладоши, отходя из центра.

В ритм его хлопков шесть «подсадных уток» начали горлопанить заготовленную кричалку. Спустя несколько хлопков эту кричалку подхватило большинство курсантов, и вот уже под сводами арены раздавалось:

— Хинин — ху.ло! Хинин — ху.ло!! Хинин — ху.ло!!!

Я лишь улыбался в ответ. Камавура сел в своё кресло и махнул рукой, знаменуя начало боя.

Глава 23

Я сделал шаг вперед и поклонился. Опустил взгляд, выражая доверие к своим противникам и…

В этот момент мне и прилетело. Прилетело так жестко, как будто металлической рельсой по хлебалу приложили.

Перед глазами вспыхнула надпись:

Предотвращенсмертельный удар!

Если бы на всякий случай не включил экзоскелет Окамото, то этим бы бой и закончился. Подлый удар, подлый и невероятно сильный. Даже сквозь экзоскелет пробило так, что во рту появился вкус крови.

Спиной уперся в холодную стену арены. В пяти метрах застыли в боевых стойках десять человек. Бритые налысо головы, мускулистые руки, татуированные лица. И это только девчонки. Парни выглядели гораздо страшнее.

Ещё немного и они атакуют. Набросятся гиенами на раненного льва. Во рту противно ощущается металлический привкус крови, как будто жевал металлическую спицу. На груди чувствую неотрывный преподавательский взгляд. Ехидный, с прищуром...

Щука! С победным прищуром!

Неужели думает, что я сдамся и подниму лапки вверх?

Да вот хрен во всё рыло!

Игорь Смельцов не из таких! Я никогда не сдаюсь!

— Тупой хинин, надень трусы на башку и тогда мы подарим тебе легкую смерть, — проговорил заводила.

Тот самый заводила Минори, из-за которого я стою сейчас здесь. Один из десятерых. Мощный ублюдок… как кабан-трехлетка, вставший на задние ноги. И морда такая же противная, только клыков не хватает.

Похоже, что это от него прилетело. Прилетело подло, мерзко, в лучших традициях Минори.

Но почему смертельный удар? На арене не должны умирать ученики! Неужели они позволили себе переделать иероглифы на стенах, и теперь я нахожусь в смертельной опасности? Теперь мне угрожает не только унижение, но и смерть?

И при этом всём я должен сдаться?

— Х.й тебе! — я поднял голову, сплюнул кровь и улыбнулся.

Зрители радостно заорали. Их симпатии были на стороне аристократов, а вовсе не зарвавшегося простолюдина, к тому же из низшей касты. Однако, моя стойкость не могла не вызвать уважение. Да, зрители хотели, чтобы меня растоптали, но при этом они же желали, чтобы я как можно дольше сопротивлялся. Для зрелищности...

Началась атака…

На этот раз она началась именно так, как была запланирована. Первым в бой вступил Минори. Он швырнул огненный бумеранг, проводя отвлекающий маневр.

Следующим должен быть бросок Тетсуи морской волной, ориентированный на удар по ногам. За ним последует воздушное копьё от Джиро и начало ката завершит бросок молнии от Хидики.

Потом в бой вступают три девушки, одновременно выкидывая из земли земляные клыки. Шиджеру, Сузуму и Ютака накроют ледяными иглами сверху. То есть самая первая ката ориентирована на удар по всем фронтам. Чтобы ни одна блоха не проскочила без перелома ноги!

Вот только я знал про это ката! И я гораздо круче блохи!

Как только пылающий бумеранг в воздухе превратился в раскаленный диск, я начал действовать.

— Воздушный Вихрь!

Быстрые мудры создают защитное оммёдо, которое должно сходу разрушить ката. Из моих рук вырывается вихревая воронка. Она перехватывает в полете огненный бумеранг и швыряет в сторону Тетсуи. От неожиданности тот не до конца доводит свои мудры, и из его рук вырывается не волна, которая должна сбить с ног, а жалкая пародия на плескание из ведра.

Однако этого плескания хватает, чтобы погасить бумеранг, который с шипением пробивается сквозь пелену воды. Моментально остывший бумеранг перед исчезновением касается повязки на виске Тетсуи, срывая её на песок арены.

Тетсуи было хватается за неё, но разрыв произошел так, что её уже не связать. Конечно, Доспех Духа не позволил бы нанести увечье, но вот сорвать ткань, которая не являлась частью тела, он вполне мог позволить.

— Копьё Ветра!

Воздушное копьё Джиро чуть-чуть не долетает до меня, перехваченное вихрем. И на этот раз копьё касается налобной повязки Хидики, разрывая её в лохмотья. Как раз вовремя — разряд молнии уходит под потолок, а вовсе не вашего непокорного слугу.

Следом я опускаю свой вихрь так, что он подкидывает меня на добрых пару метров. Пролетая над вырывающимися из земли каменными зубами, я разворачиваюсь в воздухе и отбиваю возникший ледяной дождь.

Первое ката отбито. И отбито так резво, что потери пока что у противника в виде двух сорванных повязок. Я вижу, как дергается глаз Камавуры. Похоже, что он не ожидал такого развития событий.

Минори тоже чуть приоткрывает рот. Второе ката должен начать Хидики, но он в недоумении останавливается. Явно пытается осмыслить происходящее. Что же, можно и мне чуточку поблатовать, произведя контратаку.

— Небесные Сюрикены! — выкрикиваю я громко, моментально сооружая нужное оммёдо и растопыривая пальцы в конце.

С конца каждого пальца срывается каменная «звездочка». Точно рассчитанный бросок заставляет сюрикены вонзиться