Добро с кулаками - Денис Грушевский

— Ага, золотого песку! Как же! Черномазой старушечьей шелухой, вот чем она засыпит по самые уши. А затем между делом наколдует засуху! Лишние расходы на еду и похороны. Оставь её себе любезный аукционист и потешайся да резвись с ней, сколько влезет. Так уж и быть! — под всеобщий смех и одобрение выкрикнул один из братьев Даниел Брукс.

— Не хотите, как хотите! А ну проваливай отсюда старая ведьма. Жди вон там возле ямы, после решим, что с тобой делать, — зло проговорил аукционист и двое погонщиков утащили старуху с помоста. — Ну и, когда со старухой, злой ведьмой и якорем, тормозящим процесс, покончено, вернёмся к привлекательному, на мой взгляд, Нигеру-песне из страны Черножопии. Так что, начинаем? Хотя минутку, вот вам загадка: Чёрный круг, а посередине красная точка. Что это?

— Сдаёмся! Говори уже! Не томи! Отвечай сам! — закричала публика.

— Ягодка на жопе негра! — отвечал, ещё немного поинтриговав публику, весельчак аукционист. Публика эта в очередной раз уже расхохоталась.

— К делу дамы и господа, к делу! И давайте всё-таки не будем обижать да расстраивать гостя и как следует, поторгуемся. Тысяча пятьсот долларов! Кто больше?

— Тысяча пятьсот пятьдесят! — заявил брат Брукс.

— Тысяча шестьсот! — вступил в торги шериф.

— Тысяча шестьсот двадцать! — парировал второй Брукс.

— Тысяча семьсот! — лениво зевая, огласил почтенный сэр Майкл Олдбери, явно показывая свою слабую заинтересованность к данному лоту.

— Тысяча семьсот десять! — не сдавался шериф.

— Отлично, отлично! Наконец-то данное мероприятие стало походить на настоящий аукцион. Кто больше господа? — радостно поддержал всеобщее стремление купить нигера аукционист.

Однако на том торги и кончились. Аукционист, ругая себя за преждевременную радость, ударил в третий раз молотком, и негр достался шерифу. Неожиданно загадочный, молодой мистер Гарри Финчер до сего момента не принявший никакого участия в аукционе изъявил желание осмотреть якобы понравившегося ему нигера поближе. Конечно же, это было незамедлительно позволено. А направился загадочный, молодой мистер Гарри Финчер непосредственно к Бибибе. У Бибибы бешено заколотилось сердце, а волшебный дудук перестал звенеть в ушах. Тем самым временем началась продажа второго утреннего соседа Бибибы.

— Меня зовут Гарри Финчер. Скажи мне вот что, в кого ты веришь? На что уповаешь добрый негр?

Немного растерявшись от подобного нелепого в данной обстановке вопроса Бибиба, всё-таки собрался и ответил так:

— Я верю в духов предков и добрых и злых божеств, масса Гарри Финчер. Но много я слышал и о вашем Боге, распятом на кресте, в него я только начинаю верить.

— А веришь ли ты в переселение души в другое тело? — ещё более озадачил Бибибу белый господин. Да пойди, разбери, что там у этих белых господ на уме.

— Нет, масса Гарри Финчер, в это я не верю, — отвечал Бибиба не зная, расстроит или порадует своим ответом белого господина.

— А вот это зря! — и тут загадочный Гарри Финчер провёл ладонью круг перед самим носом и глазами Бибибы. В глазах на долю секунды потемнело, а далее начался какой-то кошмар. Память начала проделывать чудеса в обратном направлении. И это за какие-то доли секунд. Вспомнил Бибиба всю свою несчастную нигерскую жизнь в мельчайших подробностях. Вспомнилось даже то знаковое событие, когда вылазил он на свет Божий из утробы матушки своей. Самое важное оказалось далее. Отчётливо вспомнил Бибиба также в мельчайших подробностях свою прежнюю земную жизнь. Оказалось, что он и не Бибиба вовсе, а великий гроссмейстер финансовых и геополитических игр, почему-то из будущего, именно он Джон Рокфеллер. Осознание всего это повергло уже Джона Рокфеллера, пребывавшего в чёрном молодом теле в кратковременный ступор и шок. Руки и губы тряслись, язык онемел. А напротив стоял, конечно же, тот самый вечерний гость. Вспомнилось и тогдашнее несоответствие времени, гардероба гостя. За то теперь гардероб этот был к месту и как раз ко времени, да вдобавок очень дорог и моден.

— Это я тебе отключил на время химические связи мозга, блокирующие память бессмертной души! — повеселевшим голосом заговорил Гарри Финчер, он же вечерний гость. — Ну как дорогой Джон, ощущать себя в шкуре нигера? Не жмёт? Нигде не давит? Или к тебе теперь правильнее обращаться по имени Бибиба? Каково это, из решалы мирового масштаба перекочевать в жалкие нигеры? — После чего уже печально и сокрушённо поглядев на Бибибу-Рокфеллера пару секунд, гость сам и ответил: — Согласен, приятного мало!

Тем самым временем, кое-кто из толпы обратил внимание на данный странный диалог, и сфокусировался на нём. Этим кое-кем оказался садист Джон Эсквайр.

— Скажи-ка мне друг Даниел, что это за гусь мирно беседует вон с тем черномазым? — обратился Джон Эсквайр к одному из братьев Брукс.

— Как? Вы разве не знакомы? Это же Гарри Финчер, тот самый о котором ходит столько легенд и слухов, — отвечал Даниель.

— Так, а поподробнее можно? — заинтересовывался всё более Эсквайр.

— Да разве ты не слышал, что этот самый Гарри Финчер, нарисовался на материке непонятно, откуда, да с огромным состоянием в придачу? — вставил Стивен Брукс, а Даниель подтвердил.

— На позапрошлом привозе, поговаривают, Гарри Финчер скупил разом половину негритосов с привоза. Но вот в чём штука, сколько бы он не покупал нигеров, а покупает он их очень много, никто больше никогда этих нигеров в глаза не видел. Нигеры буквально испаряются. Ходят даже слухи, что в своём закрытом поместье этот уважаемый сэр ставит на нигерах какие-то тёмные эксперименты и опыты, — внёс свою лепту в диалог, стоявший рядом Уильям Дороти.

— Так-так! Очень, очень интересно! — ответил на это Джон Эсквайр.

— Вот в чём действительно можно не сомневаться, так это в том, что мистер Гарри Финчер большой эксперт по нигерам, — при этом Стивен Брукс многозначительно поднял указательный палец вверх.

— Истинная, правда! Если Гарри Финчер обратил внимание на какого-либо пусть даже внешне неказистого нигера, будьте благонадёжны господа, именно этот нигер и является алмазом в куче прочего мусора, — подтвердил Даниель Брукс.

— Очень, очень любопытно! — в очередной раз ответил Эсквайр. Дух азарта и соперничества завладел в эти минуты негодяем Эсквайром. Во что бы то ни стало, захотелось ему перекупить алмазного нигера у этого молодого неизвестного франта.

Тем временем продолжалась беседа между Гарри Финчером и негром по имени Бибиба.

— Я вот для чего немного раздвинул горизонты твоей памяти. Чтобы ты драгоценный осознал смысл происходящего. Кстати — это была не моя идея слепить из тебя негра, так что на меня не дуйся. Спасибо ещё скажи, что так. Была кстати и такая идея: слепить из тебя не Бибибу, а Биби-Бабу, что согласись менее приятно. Так что, сам понимаешь, могло быть и гораздо хуже. Уверяю тебя, есть бесконечное количество миров, для которых земля покажется райским местом. Поблагодари же провидение за то, что ты не в одном из них. Однако не стоит забывать и про бесконечное число миров, для которых земля будет адским местечком. Не забывай об этом. Вот туда и нужно стремиться. Так вот в последние годы жизни, будучи Джоном Рокфеллером, ты многое исправил и многое передумал. Это идёт тебе плюсом. Но всё это называется исправлением. Не аплодировать же тебе за это стоя?! То же, что происходит сейчас можно назвать другим немало важным словом — «искупление». Да-да именно оно! И скажу тебе более, отключи я тебе заодно и те химические связи мозга, которые постоянно оправдывают или ищут оправдание любому деянию, искупление это стало бы в разы тяжелее. Нет более строгого судьи для человека, чем он сам. Это всё будет, но потом, а пока побудь Бибибой. К вечеру память о прошлой жизни покинет тебя, и ты снова станешь послушным рабом, но дважды в год во время осеннего и весеннего равноденствия ровно в полночь память эта будет открываться для тебя и уходить лишь с восходом солнца, давая тебе, целую ночь на раздумья. — Обрисовал вечерний гость безрадостную перспективу.