Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента - Уильям Ширер

Ходят слухи, что большое вторжение в Англию назначено на 15 сентября, когда начнется полнолуние и будет сильный отлив в Ла-Манше. Я в любом случае использую этот шанс уехать.

Женева, 16 сентября

Новость, дошедшая через близкую отсюда границу с Францией, состоит в том, что немцы попытались осуществить высадку в Британии, но получили отпор и понесли тяжелые потери. Это сообщение следует воспринимать скептически.

Ланч с Джоном Уайнэнтом, главой Международного бюро труда. Он мужественно борется за сохранение своей организации и всех принципов, которые она защищает, спасая ее от удара, который нанесла война. Он более, чем любой другой американский общественный деятель, из тех, с кем я знаком, разбирается в социальных процессах и изменениях, которые произошли за последнее десятилетие как у нас, так и в Европе и которые зарождаются сейчас в результате войны. Мы поговорили о том, какая работа предстоит по окончании войны, если Англия победит и если не повторятся ошибки 1919 года. Он высказывал свои мысли о восстановлении хозяйства и переходе с военной экономики на мирную без диспропорций, высокой безработицы, снижения цен и депрессии, последовавших за прошлой войной. Лично я не способен заглядывать так далеко. Я не в состоянии видеть будущее дальше разгрома Гитлера. Сделать это — настолько гигантская и настолько сверхважная задача, что все остальное кажется второстепенным, хотя, несомненно, хорошо, что есть и более дальновидные люди.

Уайнэнт — симпатичный, сухощавый, застенчивый человек, в нем есть что-то от Линкольна, и он показал себя достаточно толковым политиком и администратором, раз его дважды переизбирали губернатором Нью-Хэмпшира. Думаю, он мог бы стать достойным преемником Рузвельта в 1944 году, если тот откажется от третьего срока.

Берлин, 18 сентября

Прошлой ночью по дороге из Базеля, где-то в районе Франкфурта, проводник в вагоне вдруг заорал: «Воздушная тревога!» — и вдалеке раздался звук орудийной стрельбы, но в нас не попали. На Потсдамский вокзал прибыли вовремя, и я еще раз убедился, что он цел, несмотря на сообщения Би-би-си. Заметил, как несколько солдат с легкими ранениями, в основном из авиации, отцепляют от нашего поезда специальный дополнительный вагон. Судя по повязкам, раны у них были ожоговые. Заметил также длиннющий санитарный поезд, никогда таких не видел. Он растянулся на полмили, до самого моста через Ландвер-канал. Санитары драили вагоны швабрами. Раненых, вероятно, выгрузили ночью. Обычно немцы разгружают свои госпитальные поезда с наступлением темноты, чтобы не волновать население лицезрением одной из самых мрачных сторон этой победоносной войны. Меня заинтересовало, откуда так много раненых, ведь на западе боевые действия прекращены три месяца назад. Поскольку носильщиков на платформе было мало, мне пришлось немного подождать, и я успел переговорить с одним рабочим-железнодорожником. Он сказал, что большинство раненых из санитарного поезда пострадали от ожогов.

Может, в тех историях, которые я слышал в Женеве, есть доля правды? Говорили, что то ли во время попытки немцев высадить крупный десант на английском побережье, то ли во время маневров с участием катеров и барж у французских берегов англичане задали немцам хорошую трепку. Из Франции в Швейцарию доходят сведения, что уничтожено множество немецких судов и барж и много немцев утонуло. Рассказывали также, будто англичане использовали новый тип радиоуправляемой торпеды (швейцарцы говорят, что это их изобретение), выбрасывающей на воду горящую нефть и поджигающей баржи. Так что те ожоги, которые я наблюдал на вокзале, заслуживают внимания.

Сегодня вечером Риббентроп неожиданно выехал в Рим. Многие гадают зачем. Мое мнение: чтобы сообщить Муссолини, что этой осенью попыток вторжения в Англию не будет. Это поставит дуче в затруднительное положение, ведь он уже начал наступление в Египте и продвинулся на сто миль в пустыне Сиди-эль-Баррани. Но эти усилия итальянцев, похоже, были предприняты только для того, чтобы отвлечь внимание от германского вторжения в Англию. Сейчас создается впечатление (хотя я все-таки думаю, Гитлер может попытаться напасть на Англию), что нынешней зимой война переместится на Средиземное море, где державы Оси постараются отправить Англию в нокаут, захватив Египет, Суэцкий канал и Палестину. Наполеон уже проделал такое однажды, но его удар не свалил Британскую империю. (Планировал Наполеон напасть и на Британию, тоже собирал суда и баржи в том самом месте, где и Гитлер, но на вторжение так и не решился.) А теперь захват Суэцкого канала державами Оси может вывести Британскую империю из строя. Причина нахождения здесь, в Берлине, подручного Франко, Серрано Суньера, заключается в том, что Гитлер хочет, чтобы Франко либо сам взял Гибралтар, либо разрешил германской армии прийти из Франции и выполнить эту задачу. Здесь много говорят о дележе Африки между Германией и Италией, и, если Франко вступит в игру, ему достанется кусок пожирнее.

После моего отъезда здесь был только один авиационный налет, поэтому пять миллионов берлинцев отоспались и теперь снова полны спокойствия и уверенности. Они и вправду думают, что британским самолетам не удается прорваться. Черчилль совершает ошибку, не посылая больше самолеты на Берлин. Хватило бы полдюжины бомбардировщиков, чтобы среди ночи загнать людей в подвалы и лишить их сна. Когда англичане прилетали почти каждую ночь, моральный дух в Берлине сильно пошатнулся. Я слышал много жалоб на то, что из-за недосыпания и повышенной нервозности снизилась производительность труда рабочих на военных заводах и даже государственных служащих в учреждениях. Чтобы опустошить Берлин, у англичан самолетов не хватает, но чтобы сломить дух самого главного города страны, их достаточно — по пять-шесть каждую ночь. Уж не надеются ли англичане, оставив в покое Берлин, остановить страшные бомбардировки Лондона? Было бы глупо на это рассчитывать.

Берлин, 19 сентября

Сэкономив немного бензина из моей ежемесячной нормы в тридцать семь галлонов, я поехал сегодня с Джо Харшем и Эдом Хартричем в Сименштадт, чтобы посмотреть, нанесен ли бомбардировками какой-нибудь ущерб заводу Сименса. Это один из наиболее важных военно-промышленных объектов Германии. Любопытно было также узнать, каково настроение рабочих. Мы не спеша объехали вокруг завода, но никаких следов повреждений найти не смогли. Тысячи рабочих, выходящих после дневной смены, показались нам откормленными и вполне довольными. У некоторых вид был просто преуспевающий: выходя, они закуривали сигары. Когда англичане в течение двух недель прилетали практически каждую ночь, нагрузка десятичасовой рабочей смены после бессонной ночи, как рассказывали мне немцы, уже начинала сказываться на них. Но сегодня они выглядели бодрыми.