«Звезды», покорившие миллионы сердец - Серафима Чеботарь

В 1924 году, незадолго до окончания, Алису вместе с другими «чуждыми элементами» отчислили из университета – однако кстати оказавшаяся с визитом группа зарубежных ученых пожаловалась высшим властям, и студентов восстановили. Алиса Розенбаум окончила университет с отличием в 1924 году.

Эта фотография использовалась в советском паспорте Айн Рэнд, датированном 29 октября 1925 года

Некоторое время Алиса работала экскурсоводом в музеях, а параллельно училась на сценарных курсах в Государственном техникуме киноискусства. Кино, особенно американское, Алиса обожала: там все было понятно – хорошие герои побеждали плохих парней, белое всегда торжествовало над черным. Америка казалась ей раем, где сбываются все мечты, и каждый человек способен добиться успеха. «Тогда Америка казалась мне самой свободной страной в мире, страной индивидуальностей», – вспоминала позже Айн Рэнд. в начале 1925 года Алиса опубликовала свои первые книги: это была биографическая брошюра об актрисе Поле Негри и небольшой буклет «Голливуд: город американского кино».

В том же году Розенбаумам каким-то чудом удалось получить американскую визу: оказавшиеся там родственники приглашали их в гости. Однако уехать удалось одной Алисе: при получении визы она обещала вернуться через две недели, но знала, что обратно не вернется. Позже она пыталась перевезти семью в США, ей это не удалось: ее родные погибли в Ленинграде во время блокады.

В январе 1926 года Алиса навсегда покинула ненавистную ей £овдепию, а через месяц ступила на пристань Нью-Йорка. Еще по дороге Алиса решила, что ее новая жизнь требует нового имени – и по приезде назвалась Айн Рэнд. Исследователи до сих пор спорят о происхождении ее нового имени: одни считают его финским именем, которое Алиса когда-то услышала на улицах родного города, другие – видоизмененным словом ayin, что на иврите означает «глаз», третьи просто считают производным от Алисы. Фамилию же Айн, недолго думая, взяла у своей пишущей машинки фирмы Remington Rand. Кроме машинки, у Айн было пятьдесят долларов, четыре киносценария и огромное желание добиться успеха – не так уж мало для девушки, которой был всего двадцать один год и которая едва говорила по-английски.

Пожив несколько месяцев у родных в Чикаго, и заодно продлив визу, Айн решила попытать счастья в Голливуде. У нее было красивое лицо и изящная фигура, но Айн, в отличие от тысяч девушек, приехала на фабрику грез не сниматься, а писать. По легенде, уже через неделю она наткнулась на знаменитого режиссера Сесила Б. ДеМилла, который собирался в то время снимать ленту «Царь Царей» о последних днях Иисуса. Впечатленный типично еврейской красотой Айн, он поначалу предложил ей пройти на пробы, но, узнав о том, что она не актриса, а писатель, дал ей работу в сценарной группе. Еще через две недели Айн заметила в толпе рослого красавца-актера: она уже видела его в ролях мужественных спасителей и защитников и, встретив наяву, немедленно влюбилась в это живое воплощение ее грез о настоящем герое. Актера звали Фрэнк: он был красив, добродушен и неплохо зарабатывал. Они поженились 15 апреля 1929 года – во многом из-за того, что у Айн истекал срок визы. Как она позже говорила, их бракосочетание проходило под прицелом ружья, которое держал Дядя Сэм. Однако брак оказался на удивление удачным: Фрэнк стал ее ближайшим другом, соратником, редактором и поверенным, он преклонялся перед талантом супруги и всегда был готов поддержать ее. В 1931 году она получила гражданство как миссис Фрэнк О’Коннор, но официально Айн так никогда и не взяла фамилию мужа.

Айн Рэнд с мужем Фрэнком О’Коннором

Четыре сценария, привезенные Айн из Советского Союза, последовательно отвергли все голливудские студии. Она подрабатывала где придется – официанткой, продавщицей газет, костюмершей, секретарем, пока наконец ей не улыбнулась удача: ее сценарий «Красная пешка» купил для Марлен Дитрих сам Йозеф фон Штернберг, однако мода на антисоветские ленты уже прошла, и фильм так и не был снят. В то же время в Голливуде, а затем и на Бродвее, была поставлена ее пьеса «Ночь 16 января»: пьеса имела два возможных конца, и должна была заканчиваться так, как решит выбранное из публики жюри присяжных. Полученная финансовая независимость позволила Айн сосредоточиться на написании ее первого романа «Мы живые», посвященного ужасам жизни в Советском Союзе. «Этот роман наиболее близок к автобиографии, чем все, что я когда-нибудь напишу, – утверждала она в предисловии. – Это автобиография не в прямом, но в интеллектуальном смысле. Сюжет выдуман, но фон реален». Два года она не могла найти издателя, пока наконец в 1936 году его не согласились выпустить американское издательство Macmillan Company и английское Cassells & Со.

Россия представлялась кладбищем, на котором существуют живые мертвецы – задавленные тоталитарным государством жители. Для американцев роман стал откровением; критики, хотя и не рассыпались в похвалах, все же отзывались о романе вполне доброжелательно. В начале сороковых роман был даже экранизирован в Италии – без ведома автора, и в шестидесятых перевыпущен в новой версии, одобренной Рэнд.

Окрыленная первыми успехами, Айн окончательно решила посвятить себя литературе. В 1938 году она опубликовала повесть «Гимн», посвященную отношениям личности и коллектива: там изображено общество, лишенное всего индивидуального – от личных чувств до местоимения Я, изобретение которого стало началом новой цивилизации.

Едва завершив «Гимн», Айн немедленно приступила к работе над следующим романом. Чтобы как можно более достоверно описать работу главного героя, архитектора Говарда Рорка, Айн несколько месяцев бесплатно работала в нью-йоркском архитектурном бюро. Роман посвящен отношениям творческих личностей, воплощенных в образе Говарда Рорка – первого «идеального человека», такого, «как он может и должен быть», – и бюрократической массы и «вторичных» людей – тех, кто ничего не создает, а лишь пользуется достижениями разума людей «первичных» и исполняет ими задуманное. Она работала не разгибая спины – могла тридцать часов просидеть за пишущей машинкой, не вставая даже перекусить. Чтобы поддерживать силы, она подсела на амфетамины – тогда они не считались наркотиками и свободно продавались в аптеках. Роман был отвергнут двенадцатью издательствами – позже Рэнд назовет это «двенадцатью ударами кнута» – и в 1942 году опубликован издательством Bobbs-Merryll Company: говорят, редактор издательства Арчибальд Огден пригрозил уволиться, если «Источник» не будет принят к печати.

Роман ждал неожиданный успех: критики оценили его как выдающееся произведение, а сама Рэнд названа «писателем огромной мощи с тонким умом и способностью писать блестяще, великолепно и резко». Гордый успехами жены Фрэнк рассказывал журналистам: «Она никогда не задавалась вопросом, придет ли к ней известность. Единственный вопрос был в том, сколько времени на это потребуется». Голливуд немедленно купил права на экранизацию – главную роль должен был играть Гэри Купер, а написать сценарий предложили самой Рэнд.