Лучший режиссёр (The best director) - WALL E

тобой было классно… — с улыбкой говорила Джессика, глядя на Тома. Её голос звучал неестественно, потому что она была чрезвычайно взволнована и боялась преждевременно услышать «стоп».

И всё-таки она это услышала.

— Стоп! Стоп! Стоп! — заметив, что Джессика стала играть ещё хуже, Ван Ян не выдержал и три раза подряд скомандовал остановиться. Из-за напряжения, накопившегося за последние дни, он резко вспылил, но быстро среагировал и успокоился. Он выдохнул, потирая лоб, и покачал головой, сказав:

— Сделаем небольшой перерыв.

После его слов Пфистер убрал с плеча камеру, стоявший рядом Гарри осторожно взял камеру и установил её обратно на стойку. Осветитель Стив Тейлор тоже отложил рассеиватель света, Том встал со скамейки, посоветовал Джессике расслабиться и отошёл в сторону любоваться горным пейзажем.

Джессика c хмурым видом и сжатыми кулаками сидела на скамейке и жаловалась про себя: «Какая же я идиотка!» Она боялась пересъёмок, особенно тех пересъёмок, которые случались по её вине. Она и так уже играла на пределе своих возможностей, перепробовала все приёмы игры, но по-прежнему не справлялась.

В течение полумесяца Джессика почти ежедневно попадала в такую ситуацию, неоднократно переснималась, слушала указания Ван Яна, но чем терпеливее вёл себя Ван Ян, тем сильнее она нервничала. Теперь она провалила двадцать два дубля подряд, установив новый личный рекорд. Она чувствовала себя так подавленно, что ей даже тяжело было дышать.

Двадцать два неудачных дубля стали абсолютным рекордом за весь съёмочный процесс. Ван Ян тоже ощущал себя беспомощным. Он уже максимально подробно описал Джессике эту сцену и высказал все мысли по поводу неё. Вообще-то будь это оригинальный телефильм, игра Джессики вполне бы соответствовала требованиям. В этом случае зрители, вероятно, обращали бы внимание только на её внешность и не стали бы задумываться о том, естественно ли она играет. Но такой подход не нравился Ван Яну. Создание фильма требует серьёзного отношения. Если же закрывать глаза на мелкие минусы, в конечном счёте из этих минусов сложится низкосортная картина.

Исполнительница главной роли в фильме Ван Яна не могла быть всего лишь красивой куклой. Ему требовалась яркая актриса, которая станет настоящей Габриэллой!

— Джессика, — Ван Ян подошёл, уселся на скамейку и, посмотрев на Джессику, недоумённо спросил: — Что с тобой? Раньше ты хорошо выступала, а сейчас что случилось?

Джессика, окинув его взглядом, попросила прощения:

— Ян, извини, я…

Она немного поколебалась и, стиснув зубы, легонько помотала головой:

— Ян, я не знаю, что делать.

— Отдайся чувствам! — без колебаний ответил Ван Ян. На самом деле в настоящее время и в будущем это самая большая слабость в игре Джессики. Ван Ян посмотрел в своей памяти её фильмографию. Она в каждой роли неизменно очаровательна и похожа на красивую куклу. В некоторых низкосортных комедиях её игра чересчур напыщенная и искусственная. Можно сказать, что смешить языком тела — это не её, комик из неё плохой.

Но по сравнению с другими проблемами самой серьёзной проблемой была отдача чувствам. Ван Ян поразмыслил и сказал ей:

— Думай о том, что происходит в этой сцене, ты должна как следует прочувствовать переживания Габриэллы в этот момент.

Он проанализировал:

— Она испытывает радость, ей слегка стыдно, она немного растрогана. Её речь — это голос её души, она даже в каком-то смысле признаётся в чувствах. Ты понимаешь?

Джессика молча кивала головой, а когда Ван Ян закончил говорить, она вдруг прямо заявила:

— Я это всё понимаю, но у меня не получается это сыграть.

— Ты сможешь! — решительно промолвил Ван Ян и похлопал её по тыльной стороне ладони, воодушевив: — Ну же, не говори себе, что не справишься. Я знаю, ты сможешь. Во время кастинга ты отлично себя показала, ведь так?

Джессика смотрела на него, желая что-то сказать, но так и не решилась. В итоге она прошептала:

— Ян, я не справлюсь.

Услышав от неё, что она не справится, Ван Ян немного разгневался и замахал руками, говоря:

— Да что с тобой? Ты сейчас мне говоришь, что не справишься, говоришь мне, что не способна сыграть свою роль?! Брось, Джессика, неужели хочешь, чтобы я за тебя сыграл в этой сцене?!

Он произнёс эти слова довольно громко, чем привлёк к себе внимание окружающих, но те немедленно отвели взгляды и отошли подальше.

Лицо Джессики покраснело, ей стало неловко. Ван Ян, осознав, что перегнул палку, взял её за руку и искренне извинился:

— Прости, Джессика, я просто слегка вспылил. Но не из-за того, что ты плохо играешь, а из-за того, что ты не веришь в себя.

Он крепче сжал руку Джессики, с улыбкой сказав:

— Нельзя терять веру в себя. Ты это понимаешь? Нужно быть увереннее!

— Это я должна извиниться, я недостаточно профессиональна, — Джессика улыбнулась ему, показывая, что не обижается на него. Оглянувшись по сторонам и увидев, что никто сюда не смотрит, она пододвинулась к Ван Яну и прошептала ему на ухо:

— Ян, я знаю, что надо отдаваться чувствам, но когда во время выступления я смотрю Тому в глаза…

Она глядела на Ван Яна и, больше не скрывая своих переживаний, произнесла:

— Они светло-зелёные, а не чёрные, как у тебя. Внутренний голос мне сразу напоминает: «Это Том»… Ян, на кастинге я смотрела на тебя, поэтому у меня получалось играть.

Так вот в чём дело? Ван Ян не знал, то ли плакать, то ли смеяться. В то же время он был растроган, ему хотелось поцеловать Джессику. Он знал, что эта милая девчушка иногда стремится казаться сильной и старается сохранить лицо, но сейчас она без стеснения открыла ему душу. Это ли не проявление её доверия к нему? Ван Ян призадумался и попытался избавить её от тревоги:

— Джессика, это всего лишь представление, не бери в голову эти дурацкие мысли. Я кричу: «Мотор», ты превращаешься в Габриэллу; я кричу: «Снято», ты снова становишься Джессикой… Подожди.

Он внезапно с недоумением спросил:

— Ты придерживаешься искусства представления или искусства переживания?

Джессика покачала головой, ответив:

— Я об этом не задумывалась.

Вспоминая собственные приёмы игры, она рассказывала:

— Во время выступления я задумываюсь над тем, как сейчас сыграть роль, потом настойчиво говорю себе, что я — это она, и заставляю себя сыграть её.

Это искусство переживания. Ван Ян пристально смотрел на неё и, вспомнив её будущие фильмы, пришёл к выводу, что в искусстве переживания она не добьётся успехов. Он предложил ей:

— Если ты никак не можешь избавиться от своего внутреннего голоса, тебе больше подойдёт искусство представления. В этом случае ты никак эмоционально не будешь связана