Дневная тень - Джеймс Баркли

Из могучей груди Танис-Верета вырвался оглушительный хохот.

— Как вы нам поможете? С Каанами практически покончено. Это встреча двух мертвых драконов. Ворота слишком велики, и вы не в силах их защищать. Когда Наики соберут новых союзников, вас уничтожат вместе с коридорами слияния.

Ша-Каан склонил голову. Танис-Верет знал далеко не все.

— Появилась возможность закрыть ворота, необходимо только выиграть время.

— Я не вижу причин тебе верить.

— Я сделал тебе предложение, Танис-Верет, — сказал Ша-Каан. — Решай, принимать его или нет. Я не стану на тебя давить. Я рисковал, в одиночку преодолев огромное расстояние, и ты оказал мне честь, когда согласился поговорить со мной. Обитатели моего измерения-слияния пришли к нам, чтобы при помощи своего искусства закрыть ворота. Ворота возникли в результате использования магии и могут быть уничтожены таким же образом. Но эти существа будут находиться на земле, лишенные защиты.

Если вы вступите в сражение на стороне Каанов, мы сумеем их защитить. И если они добьются успеха, Казны быстро восстановят свои силы. Я не верю, что Наики оставят вас в покое. И даю слово, что мы защитим вас в случае нашей победы. Мы не позволим врагам нарушать ваши границы, пока Беретов снова не станет много. Никогда больше Казны и Вереты не будут воевать. Наши земли не пересекаются, у нас нет причин для конфликта. Во всяком случае, Казны видят ситуацию именно так.

Я не жду ответа сразу. Будущее вашего Рода зависит от твоего решения. Я нуждаюсь в твоей помощи. Сейчас мне пора уходить. Нам, как и тебе, нужно приготовиться к последнему сражению. Надеюсь, я еще увижу, как Вереты выступят против Наиков.

— Да благословят тебя небеса, Ша-Каан, — сказал Танис-Верет, чей голос стал задумчивым. — Я отвечу на зов Наиков так, как должен. Не более того.

— Твое право, Танис-Верет.

Ша-Каан расправил крылья, попрощался и полетел в страну Каанов; на сердце у него стало немного легче.

Он думал о предстоящем сражении.

ГЛАВА 33

По мере приближения вечера страну Каанов окутал густой туман. Никто из драконов не пожелал остаться снаружи, все ушли в Чоул, коридоры слияния или собственные дома, если таковые имелись. Вороны расположились на берегу реки; очевидно, им предстояло провести ночь под открытым небом. Впрочем, ночь выдалась теплой, и спать на берегу было даже приятно.

Больше всего Хирада беспокоила неуверенность магов. Он видел тревогу в глазах Илкара, не мог не заметить, как нервно покусывал черенок своей трубки Денсер.

Четверка магов что-то напряженно обсуждала, разложив вокруг костра книги и тексты. Самые лучшие маги Балии и могущественный волшебник из Зитеска не могли решить проблему — а ведь у них имелась почти вся необходимая информация.

С другой стороны, что ж тут удивительного. Их попросили закрыть дыру в небе размером с целый город. Хирад мог только догадываться о мастерстве, которое для этого требовалось. И вновь он ощутил собственную беспомощность. Да, без воинского искусства им не удалось бы сюда добраться, но теперь только от магов зависела самая важная часть работы, а ему оставалось лишь пить кофе.

С противоположной стороны костра сидел Фрон, молчаливый и задумчивый, его длинные светлые волосы потемнели от влаги и спутанными прядями свисали на плечи. После смерти Уилла оборотень не проявлял никакого интереса к жизни, оживляясь только в те моменты, когда Воронам угрожала опасность.

— Фрон? — рискнул обратиться к нему Хирад.

Молодой воин оторвал взгляд от травы и посмотрел Хираду в глаза. В его взгляде не чувствовалось прежней силы. Исчезла решимость. Ничего не осталось, кроме скорби. Завладев вниманием Фрона, Хирад не знал, что делать дальше. Он понимал лишь, что необходимо прервать затянувшееся молчание.

— Как ты себя чувствуешь? — Хирад внутренне поморщился, задав столь дурацкий вопрос. Фрон долго не отвечал.

— Уиллу бы здесь понравилось… Знаешь, он был очень нервным — странно для такого талантливого вора. А здесь все наполнено такой безмятежностью… Уилл нашел бы здесь покой.

— Несмотря на то что вокруг летают огромные драконы? На губах Фрона промелькнула тень улыбки.

— Да, несмотря на драконов. Забавно. Маленькое существо, Любимчик Денсера, ужасно его напугало, а огромные драконы не производили никакого впечатления.

— Ну, не знаю, — ответил Хирад. — В драконах много хорошего, во всяком случае, в Каане. Но и Любимчик Денсера казался мне совсем не страшным.

— Наверное, — не стал спорить Фрон, вновь опустив взгляд к земле. — Я больше не могу, — неожиданно заявил он, застав Хирада врасплох.

— Что?

— Только он знает, о чем я говорю. — Фрон указал на Безымянного, который стоял неподалеку от магов вместе с тремя оставшимися в живых Протекторами. — Иметь в себе то, что ты одновременно любишь и ненавидишь в равной мере. То, чего не хочешь больше всего на свете, но не можешь иначе жить… Вот только его друзья не умирали, когда он был Протектором.

— Ричмонд умер.

— Безымянный ведь не стоял рядом с ним, верно? Он ушел, его никто не мог спасти.

— Как и Уилла, — горячо проговорил Хирад, подавшись вперед. — Послушай, когда Сайрендор Лан умер, я испытал такие же чувства. Мне казалось, что я бросил его, не встал рядом в момент опасности. Да, я отомстил, но знаешь, боль не стала меньше. Ты просто должен делать все, что в твоих силах. Радоваться тому, что у тебя осталось, и не думать о том, чего нет.

Фрон посмотрел на Хирада, задумчиво кивнул, и его глаза наполнились слезами.

— Ты хочешь мне помочь, Хирад, и я благодарен тебе. Но Уилл был единственной ниточкой, которая связывала меня с миром людей, когда я оказывался в обличье волка. Только он помогал мне вновь стать человеком. Только у него хватало мужества оставаться рядом со мной в худшие мои минуты. А я дал ему умереть, спрятался под шкурой волка; я испугался. И Уилл умер.

Ты не поймешь. Он был моей семьей, и я любил Уилла потому, что он знал меня и принимал таким, какой я есть. И никогда не судил меня. Теперь только стая никогда не станет меня судить. Когда мы вернемся в Балию, я их найду.

— Теперь Вороны стали твоей семьей, — сказал Хирад. — Мы сильны, и ты нам близок. Оставайся с нами.

Слова Фрона потрясли Хирада, он чувствовал, что оборотень уходит от них.

И вновь тень улыбки тронула уголки губ Фрона.

— Я не принадлежу к Воронам. Я не могу быть с вами без Уилла. — Он пристально посмотрел в глаза Хирада. — Но я не предам Воронов.

— Я знаю, — ответил Хирад.

Какая-то сила влекла Безымянного к Протекторам. Он чувствовал их одиночество, разлука с братьями их тревожила. И он стоял рядом, чтобы хоть как-то разделить их страдания. Сначала Протекторы не разговаривали, Безымянный чувствовал, что они погружены в себя. Тогда он решил нарушить молчание.