Час урагана - Песах Амнуэль

сделав вывод об иностранном происхождении заказа, Мухин подгонял под эту идею и собственные наблюдения. Нормальная реакция для непрофессионального филера.

— Скажите, Сергей, — следователь решил наконец задать вопрос, ради которого позвонил программисту, — мог ли в процессе работы над программой, Немировский узнать о заказчике нечто, чего тот, допустим, сообщать не хотел. Я понимаю, что никто не станет в заказе ни говорить, ни писать лишнего, но, может, хороший программист может и из неполных данных…

— Да чего вы темните-то? — удивился Мухин. — Хотите сказать, что Аркадия убил этот тип, потому что Аркадий слишком много узнал, так? Вы только сейчас до этого дошли? По-моему, это с самого начала было ясно.

— С какого начала? — вспыхнул Жилин.

— А с того, как Господь сотворил небо и землю, и была земля безвидна и пуста… Шучу. Запомните простую вещь, господин следователь, и может, вам проще будет делать выводы: Аркадий Немировский был одним из лучших хакеров в России, а может, и вообще… Программа была сетевая, и Аркадию ничего не стоило эту сеть расколоть, хотел этого заказчик или не хотел. Что бы тот ни заказывал, Аркадий на каком-то этапе работы наверняка уже знал о заказчике все.

— Что значит — все?

— Все — значит, все. Даже то, чем болел этот грузин в младенческом возрасте, поскольку это записано в его медицинской карте, а карта эта в каком-нибудь компьютере хранится, и если этот компьютер подключен к Интернету… В общем, все — значит, все.

— И если он узнал слишком много…

— Штирлиц, — с пафосом произнес Мухин, — вы слишком много знаете, нам с вами придется…

Он неожиданно споткнулся на половине фразы и замолчал, будто отключился. Потом сказал совершенно другим голосом — пустым, как бутылка из-под выпитого на прошлой неделе пива:

— Господи… Что я несу… Извините.

— Я правильно вас понял? — вздохнул Жилин. — Относительно мотива преступления.

— Вы меня правильно поняли…

Машина затормозила перед светофором, и водитель сказал:

— Здесь я сворачиваю вправо, а вам две квартала вперед.

— Знаю, спасибо, — Жилин распрощался с программистом, поблагодарил майора Кармагина и вылез из машины.

Подходя к зданию Гидрометцентра, он уже примерно знал, о чем будет спрашивать. Все равно работа выглядела неподъемной, но другого выхода не было.

Геннадий Степанович Положенцев, начальник отдела кадров, встретил следователя настороженно.

— А что, собственно, случилось? — спросил он, повертев в руке удостоверение Жилина. — Кто-то надебоширил? Так это не ко мне.

— Я вообще не лично к вам, — пояснил Жилин. — Вы ведь не знаете всех сотрудников, их слишком много?

— Память у меня хорошая, но не всеобъемлющая, — заявил Положенцев. — Кого принимал на работу лично, тех помню. Директор наш, к примеру, Алексей Германович. Он пришел к нам в восемьдесят шестом, а я, извините, тут сижу с семьдесят первого. Со времен застоя, хе-хе. Монстр, так сказать.

— Хорошо сохранились, — вежливо улыбнулся Жилин. Времени у него не было, но приходилось подыгрывать кадровику, чтобы впоследствии не возникло проблем.

— Да уж… — согласился Положенцев. — Так что все-таки все интересует?

— База данных на сотрудников, — сказал Жилин. — Сугубо формальные сведения. Ничего такого, что могло бы кого-то скомпрометировать.

— База данных, — сухо сказал Положенцев, — как раз и является секретной информацией. Как в исповедальне. У вас есть предписание?

— Нет, — признался Жилин. — Но вы же понимаете… Я могу его получить. Это отнимет время и ухудшит наши с вами отношения. Дело, которое я веду, к вашим сотрудникам отношения не имеет, можете не волноваться.

— Тогда для чего…

— Все расскажу после того, как вы мне разрешите ознакомиться с банком данных, — твердо сказал Жилин. — Все и еще кое-что впридачу.

Заинтересовал. Положенцев понимающе кивнул и сделал вид, что раздумывает.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Поднимитесь в двести вторую комнату, спросите Ольгу Перфильеву. Я ее предупрежу. А после возвращайтесь, я здесь до конца рабочего дня.

Он действительно надеялся на интересный рассказ.

Несколько минут спустя Жилин стоял за спиной девушки, которая быстро набирала какой-то текст на клавиатуре компьютера, и говорил:

— Вас зовут Ольга Перфильева, верно?

Девушка кивнула, не оборачиваясь.

— Я следователь Московской прокуратуры Жилин, вот мое удостоверение.

Он открыл книжечку и положил ее рядом с пультом, но Перфильева даже головы не повернула, Жилин так и не понял, увидела она его фамилию или ей было все равно.

— Геннадий Степанович звонил мне, — сказала Перфильева, не переставая стучать по клавишам, — сказал, что я должна оказать вам всяческое содействие. Что значит «всяческое»?

— Вы отвечаете за кадры? — поинтересовался Жилин.

— За кадры отвечает Геннадий Степанович, — поправила Ольга, — я отвечаю за банк данных.

— Это меня и интересует, — разговаривать, не видя лица собеседника и не зная, слышит ли он обращенные к нему слова, было неприятно, Жилин раздражался, но приходилось принимать правила игры. — Меня интересует для начала, сколько иностранцев работает в центре.

— Для начала? — удивилась Перфильева. — Геннадий Степанович сказал, что следователь задаст пару вопросов.

— Так сколько все-таки?

— Минуту, — пробормотала девушка, набрала какие-то команды, отчего на экране запрыгали, будто зайцы, окна, окрашенные в разные цвета, а потом все успокоилось, возникло меню, в котором даже Жилин, возможно, сумел бы разобраться, будь у него достаточно времени, и Перфильева наконец обернулась.

— Чего вы стоите? — удивилась она. — Садитесь, вот стул. Что конкретно вас интересует?

— Я же сказал, — Жилин начал терять перпение. — Сколько иностранцев работает в Гидрометцентре?

Несколько нажатий на клавиши, и Перфильева сказала коротко:

— Ни одного.

Так. Полный прокол. Чепуху спорол этот Мухин. Придется начинать сначала.

— Но если вас интересуют не только штатные сотрудники… — Перфильева отвернулась от Жилина, собираясь вернуться к прерванному занятию.

— То есть? — насторожился следователь. — У вас работают нештатники?

— Две категории, — Перфильева ткнула пальцем в экран. — Стажеры из трех университетов и контрактники, работающие по временным договорам.

— Сколько и откуда? — нетерпеливо спросил Жилин.

— Сейчас… Восемнадцать стажеров, университеты Стенфорд, Пайкс и Северная Каролина. И семеро работают по контрактам. Двое от Европейского космического агентства и пятеро японцев из Токийского метеоцентра.

— Японцы не нужны, — предвкушая возможную победу, пробормотал Жилин. — Стажеров пока тоже оставим в покое. Кто эти двое из ЕКА?

— Минуту, — новая серия ударов по клавишам, и Перфильева сказала: — Оскар Бреннер и Абдулвахаб Аль-Барауи.

— Бреннер… Немец? — Бреннер Жилина не интересовал, но начал он именно с этого имени.

— Да, вам нужны краткие сведения или полная рабочая карта?

— Полная карта — это много?

— Какая разница? — нетерпеливо сказала Перфильева. — Я распечатаю, и разбирайтесь сами. Или дам в файле, распечатайте у себя.

— Нет, — решил Жилин. — Давайте так. Сделайте два варианта — краткий и полный. Это возможно?

— Пожалуйста, — равнодушно сказала Перфильева. — По Бреннеру или по обоим?

— Давайте по обоим.

Через четверть часа, сложив в папку около полусотни листов, Жилин вышел из лифта в холл с витражами, изображавшими грозовые облака, и направился в