Наемники Судьбы.Пенталогия - Юлия Федотова

На самом деле никакого чуда не произошло. Просто Хельги вспомнил про Чужого и подумал с досадой: «Что же с тобой делать? Если бы хоть говорить понашему умел!»

Вот тот и «научился».

Макс не сразу решился пустить в ход свой нежданный лингвистический дар, предпочел скромно сидеть в углу и изучать обстановку. Двое подростков, Ильза и Эдуард, бросали на него любопытные взгляды, но заговорить стеснялись. Остальным было не до разговоров – они, похоже, собрались устроить обед. Прямо здесь, в мрачной полутемной пещере, заваленной кровавыми трупами! Неужели им кусок в горло полезет?.. Хотя костер – это хорошо. Становилось все холоднее, Макс в своей легкой одежде отчаянно мерз.

Светлоглазый Хельги счел нужным позаботиться о госте. Он удалился в черный коридор и вскоре вернулся с огромным кошмарным тулупом.

– Вот, – шепнул он, отводя глаза, – возьми. Холодно.

Тулуп пованивал тленом, рукав и ворот были испачканы красным. Но выбора не было, а стены уже начинали покрываться инеем. Стараясь ни о чем не думать, Макс набросил гадкое одеяние на плечи.

Наконец пещера была освобождена от трупов, ярко разгорелся костер из мебели (коекакая мелочь вроде стульев проскочила между пальцев Хельги и избежала возврата в родной мир) – и вся компания уселась вокруг, с вожделением поглядывая на котелок.

Ох и странная это была компания!

Из восьми сидевших у костра лишь трое были людьми: Рагнар, здоровенный парень с простоватой и страшноватой физиономией, от его мощной фигуры веяло какойто варварской силой и удалью; Ильза, юная и хорошенькая, но неухоженная и диковатая, и Эдуард, худосочный, нескладный отрок с ранней сединой в косматых волосах.

Остальные пятеро к роду человеческому явно не принадлежали. Приземистый, коренастый бородач Орвод (или Орвуд?), тот, что недавно страдал животом, больше всего походил на гнома из сказки. Высокая, широкоплечая девица по имени Меридит внешне от человека мало отличалась, только черты лица были слишком правильными и неподвижными. Зато силой она обладала не то что недевичьей – нечеловеческой. Расчищая место для костра, она отшвыривала тела огромных мужиков с такой легкостью, будто они весили немногим больше резиновых кукол. Двигалась она резко, говорила мало и чемто неуловимо напоминала начальника охраны Объекта, полковника Григоровича. Макс полковника уважал, но сторонился. Незнакомка вызывала сходные эмоции.

Вторая, рыжая Энка, была не лучше. Одна идея с крюком чего стоит! Да и внешность на любителя. Тощая, костлявая, лицо острое, глаза и рот – больше чем нужно. Уши тоже острые, да она ими еще и прядает, как лошадь. Не красавица, прямо скажем. Зато парни – светлоглазый Хельги и целитель Аолен – один другого краше. Противоестественно хороши. Но если целитель красив безусловно, то от светлоглазого разит какойто чертовщиной: как глянет – жуть берет…

– Хочешь? – Голос рыжей девицы вывел Макса из размышлений. – Бери, не бойся. Не я варила, Ильза.

Макс отстранил миску. Мутное жидкое варево, воняющее воблой, его не прельстило, проголодаться он не успел. Заботило другое.

– Назад, – выговорил он. Чужие слова странно ощущались на языке. – Мне надо назад. Сейчас.

Вокруг костра повисло молчание. Все смотрели на Чужого. И на Хельги. Первой заговорила Энка:

– А правда, Хельги, почему ты не отправил его назад? Вместе с рыбами?

– Так я и хотел! Вместе с креслом! Я же не виноват, что он с кресла встал, а мне подвернулся некромантский труп. Второпях не разобрал… – Хельги покосился на Макса, вид у того был не жуткий, а, наоборот, смирный и грустный. И это пугало еще больше…

– Скажи! – потребовал Чужой, глядя в упор. – Меня назад отправить сможешь?

Хельги вздохнул. Поерзал. Отложил ложку. Опять вздохнул, наконец собрался с духом и признался:

– Нет. Не могу. Извини. Видишь ли, там, – он сделал рукой неопределенный жест, – был зеленый след, по которому я нашел ваш мир. Я его стер. На всякий случай, чтобы от вас к нам больше никакая дрянь не попала. Вот.

– А как же я? – едва выговорил Макс.

– Застрял! – лаконично пояснила высокая девица Меридит, и по тону ее Макс не мог понять, сочувствует она или издевается.

– Мне надо назад, – упрямо твердил Чужой. – Я должен вернуться.

Энке его нытье быстро надоело.

– Тебя как зовут? – перебила она.

– Максим Александрович Ветлицкий. Макс.

– Скажи, Максим Але… Макс. У тебя есть жена и семеро голодных детей?

– Нет. А что?

– А престарелые родители на иждивении?

– Нет. Они не престарелые.

– Тогда какого демона ты так рвешься назад? Что ты там забыл?

– Да поймите же вы! Я на службе! На боевом дежурстве!

Меридит фыркнула покошачьи и уточнила:

– То есть Хельги уволок тебя с боевого поста?

– Вот именно!

Девица опять фыркнула, выражая какуюто свою, нечеловеческую, эмоцию, и поведала:

– Знаешь, однажды, когда я еще была десятником… (О господи! Десятником! Девушка!)

– …один мой боец покинул пост. Его, видите ли, морганы зачаровали! Они, стервы, конечно, могут зачаровать, ничего не скажешь. А только я ему такое устроила, когда вернулся! И на чары не посмотрела. Пост есть пост.

– Это ты к чему? – заинтересовался могучий Рагнар, слушавший рассказ с явным одобрением.

– К тому, что не стоит ему пока возвращаться… Не стоит тебе пока возвращаться, я так думаю. Твое начальство тебя не поймет.

Макс вздохнул. Девица мыслила очень рационально.

– И потом, – продолжала та, – как ты собираешься объяснять свое исчезновение? Скажешь, демон уволок в иной мир? У вас такое часто случается? Это ведь даже не морганы!

– У вас есть специальные заведения для умалишенных? – хихикнула рыжая. – И вообще, я тебя не понимаю. Да случись мне угодить в другой мир! О! Да меня бы оттуда палкой не вышибли, пока все не облазила, не рассмотрела бы! А ты зациклился: хочу назад, пустите назад! Как дурной!

Девчонка говорила так искренне и от души, что Макс не стал обижаться на «дурного». Какаято часть его натуры, самая безрассудная и авантюрная, уже начинала восставать против здравого смысла: в самом деле, куда спешить?

И тут Хельги задал совершенно неожиданный с точки зрения Макса вопрос:

– Скажи, у тебя нет домашнего животного? Собаки или крысы? Или, скажем, козы?

– Никого у меня нет! Тем более козы!

Такой ответ светлоглазого, похоже, здорово обрадовал. Он заметно оживился.

– А домового гоблина? – спросила Энка смеха ради.