Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Затем он увидел нескольких человек и гнома, появившихся у подножия одной из башен. Убивая зверолюдов, вдоль стен пронёсся разряд молнии. Что — то особенное было в том гноме — аура силы, предназначение, которое не могло укрыться от усовершенствованного зрения Арека. Один из следовавших за гномом мужчин обладал такой же аурой, хоть и в меньшей степени. Арек был поражён, обнаружив, что узнаёт топор, который нёс гном. Однажды, во время нападения на крепость Караг — Дум, он уже видел этот топор. Покрытое губительными рунами, это было могучее оружие, возможно достаточно действенное, чтобы пробить даже доспехи Арека. Вид топора вызвал у Арека дурное предчувствие.

Арек решил, что стоит посоветоваться об этом со своими подручными волшебниками. У него появилась причина сохранить им жизнь ещё на некоторое время.

Разрубив мечом череп зверолюда, Феликс огляделся. Стены были очищены. Все зверолюды либо были мертвы, либо сброшены вниз. Феликс бросил взгляд на Готрека. Покрытый грязью и запекшейся кровью Истребитель стоял неподалёку, выражение его лица было мрачным. Казалось, он поражён и разочарован тем фактом, что всё ещё жив, что вряд ли было удивительно, учитывая клятвенно принятую цель его жизни — искать героической смерти в бою. Рядом, вглядываясь в сумрак, стояли Ульрика и Макс Шрейбер. Пот струился по их лицам. Ульрика выглядела так, словно поработала в лавке мясника. От рук Макса поднимались небольшие клубы дыма. Феликс был рад, что все они остались в живых.

Ситуация какое — то время была критической. Видя огромные потери, которые нанесли зверолюдам лучники и защитные боевые машины, и даже принимая во внимание значительную численность нападавших, Феликс был удивлён, что хоть кому — то удалось добраться до стен. То, что нападающие умудрились это сделать, было явным свидетельством грубой силы и ярости хаосопоклонников. Мысль о том, что в первый же день враги оказались столь близки к тому, чтобы прорваться за внешние стены, была пугающей. Ещё более ужасали воспоминания, как они с дикой яростью бросались вперёд, совершенно не заботясь о собственной безопасности.

По лицам осаждённых, находящихся рядом с ним, Феликс мог заметить, что они обеспокоены тем же. Такого они не ожидали. Они считали стены своего города неприступными, и не без оснований. Из каждого проёма в зубчатых стенах выглядывали лучники. Подле них хорошо вооружённые воины. Подогреваемые котлы с кипящим маслом готовы опрокинуться на нападающих. На вершине каждой башни установлены машины для обстрела врага сосудами с алхимическим огнём. Но всех этих приготовлений едва не оказалось недостаточно. Яростный натиск атакующих едва не увенчался успехом. Феликс содрогнулся. Если такое произошло в первый же день, что же будет, когда начнётся полномасштабная осада, а у нападающих будет время развернуть осадные орудия и подкрепить их вредоносным колдовством?

И по — прежнему нельзя сбрасывать со счетов возможность предательства. Глядя со стен на колышущуюся массу хаосопоклонников, Феликсу даже думать об этом не хотелось. Достаточно ужасает и само их присутствие за стенами города. Не говоря уже о перспективе, что кое — кто из них уже находится внутри.

Уверенной поступью Арек вошёл в шатёр магов. Внутри было тихо. Каким — то образом рёв, вопли и крики орды смолкли, стоило ему вступить внутрь. В воздухе пахло галлюциногенным фимиамом, курившимся из стоящих при входе жаровен. Оглядевшись, Арек заметил массивные сундуки и замысловатые колдовские принадлежности. Он увидел шкатулки сандалового дерева из далёкого Катая и необычные, расписанные драконами светильники из легендарного Ниппона. В темноте возвышался скелет мастодонта. Что — то колыхалось в тенях за свисающими с потолка занавесями. И уже не в первый раз Арек удивился, как Келмайну и Лойгору удаётся запихнуть всё это барахло в свой шатёр. Временами ему казалось, что внутри шатёр больше, чем видится снаружи. Арек предполагал и такую возможность. В конце концов, они же могущественные чародеи.

Сидящие со скрещенными ногами колдуны — близнецы парили над арабским ковром на высоте ладони. Их глаза были закрыты. Перед ними без помощи рук на шахматной доске перемещались фигуры. Арек бросил взгляд на расстановку сил. С его места было заметно, что по игре явно выигрывают белые. Так было всегда, когда играли близнецы. Настолько равным было их мастерство, что неизбежно выигрывал тот, кто имел преимущество первого хода. Арек наклонился и сделал фигурой ход, ведущий к неотвратимой победе.

— Почему ты всегда так делаешь? — язвительно улыбаясь, спросил Келмайн.

— Я не могу понять, зачем вы вообще играете между собой, — произнёс Арек.

Он всегда считал несколько раздражающим чувство юмора, проявляемое близнецами. Казалось, они находят большое развлечение в обсуждении каких — то секретов, которые не желают поведать остальному миру. Тот факт, что колдуны всё ещё живы, служит доказательством их великой силы. В Пустошах Хаоса люди расстаются с жизнью и по менее существенным поводам.

— Мы надеемся когда — нибудь установить, кто из нас лучший игрок.

— И сколько игр вы уже сыграли на сей момент?

— Около десяти тысяч.

— Каков счёт?

— Как ты и предугадал, победа Келмайна выводит его на очко вперёд.

Арек покачал головой и внимательно присмотрелся к сияющим аурам своих подручных волшебников. Проглядывалось что — то похожее на насмешку.

— Ты ведь не нашу игру в шахматы пришёл сюда обсуждать, хоть она, несомненно, впечатляюща, — произнёс Лойгор.

— Что тебе нужно от нас?

— То же, что обычно — информация, пророчество, знание.

— Последним из перечисленного Тзинч наградил нас в достаточной степени.

— Как иногда думаю, даже чересчур, — заметил Келмайн.

Арек был не в настроении выслушивать подшучивания чародеев. Он быстро сообщил о том, что сегодня видел на стенах. Поведал о своём предчувствии опасности. Попросил колдунов даровать ему видение будущего.

— Несомненно, твои предчувствия оправданны, — произнёс Келмайн.

— Иногда Владыка Тзинч выбирает именно такой способ предупреждения, — прибавил Лойгор.

— Мне нужна более конкретная информация, — заметил Арек.

— Разумеется, — ответил Келмайн.

— Ты желаешь узнать больше об этом топоре и его обладателе, — произнёс Лойгор.

— Вот именно.

— Ты желаешь, чтобы мы воззвали к Владыке Тзинчу и просили его даровать тебе дар предвидения, — сказал Лойгор, голос которого приобрёл звучание и ритм, характерные для проводящего обряд священнослужителя.