Николай Кровавый. Трилогия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич

— Мой дорогой брат! — воскликнул я, — но ведь эта проблема решается просто! Я готов хоть сейчас заключить соглашение с этими негодяями о том, что Россия не претендует на владение ни единой пядью земли, принадлежащей Королевству Польскому.

— То есть, тем самым вы отказываетесь гарантировать возврат суверенного долга польского правительства?

— Естественно, мой брат! Как я могу отвечать за долги земли, мне не принадлежащей? А вообще, такие вопросы не решают келейно. По моему разумению, должна быть собрана международная конференция, на которой должно быть заключено соглашение — кто захватил чужую страну, тот берет на себя обслуживание её суверенного долга. Тем самым, кайзер, если он решит аннексировать польские земли, мгновенно становится обязанным оплачивать польские долги. Сам себя накажет. И правильно! Пусть сперва подумает как следует, прежде чем затевать войны!

Кстати, а ведь это мысль! Распад прежних империй вполне возможен. Так почему бы вторым пунктом не обязать отделившиеся от метрополии страны, платить свою долю долга, который был сделан ранее метрополией. Вот и подумают маленькие да гордые: а так ли им нужна свобода, если за неё нужно платить не только кровью простого народа, но и солидными деньгами? Вот бы ещё и это обсудить на международной конференции!

А ведь скоро пойдёт движение! Та же Панама. Сейчас официально она в составе Колумбии. Неужели Колумбия ничего банкирам-кровопийцам не задолжала? Та же Норвегия, которая в унии со Швецией. Да и финнам полезно знать, сколько они задолжали французам, пока находились в составе России. Но ведь и поляков с литовцами забывать не след! Процентов десять наших долгов на них можно смело вешать. Не считая тех, что они сделали с момента образования своего правительства.

Значит, следует созывать международную конференцию по вопросам уплаты суверенного долга. Инициативную группу сформировать можно. Бельгийский Леопольд видимо согласится. Фердинанду из Болгарии не быть третьим? Он сейчас не в том положении, чтобы сильно со мной спорить.

Но перед тем, как встретиться с Фердинандом, мне пришлось заняться важным для страны делом: предупреждением распространения наркомании. Как раз фельдегерь доставил мне письмо, подписанное ведущими медицинскими светилами России. В своё время я заказал Менделеевскому комитету исследования, по воздействию наркотиков на организм человека. И вот мне сообщили о конечных выводах. К официальному отчету прилагалось письмо, подписанное многими известными в России учёными. Научная общественность ходатайствовала о принятии срочных мер. В числе предложений было и такое: приравнять распространителей наркоты к отравителям. Лично я был не против. Конечно, перегибать в этом деле палку не стоит. Всё-таки средства анестезии людям нужны. Но с той свободой торговли, когда кокаин свободно продавался в аптеках в качестве средства от зубной боли, снятия физической усталости или повышения потенции, следовало заканчивать. Потому что это здорово аукнулось нам во время Гражданской войны.

Мои современники как то мало думают о причинах величайшего ожесточения в этой войне. Судите сами. При моём реципиенте кокаин в аптеках, опиум в китайских прачечных, морфий в войсках. И всё это в свободном доступе. Стоило ввести "сухой закон", как народ моментом потянулся к наркоте. А потом? В 1918 году в паёк красноармейца официально входил кокаин. Конечно, его сильно бодяжили толчёным мелом и потому привыкание к нему происходило медленней. У белогвардейцев — такая же беда. По сути дела, наша Гражданская война в какой то степени была дракой наркоманов. Не потому ли широко практиковались запредельные зверства? Ведь трудно придумать иное объяснение этому. Позже, во время Великой Отечественной, немцев тоже пичкали наркотой. И также была с их стороны проявлена запредельная жестокость, несравнимая с жестокостью бойцов РККА, которые крепче водки ничего не потребляли.

А что было после Гражданской войны? Миллионы наркоманов разошлись по домам. И понеслось! Кокаин (марафет) проник таким образом даже в деревню. Да и в армии много чего "чудесного" творили. В РККФ вполне официально существовало общество матросов-морфинистов. Справились с этой бедой лишь к середине 30-х годов. Многие репрессированные, кроме всего прочего, были самыми настоящими наркоманами со стажем. И мне интересно было: откуда во время величайшей смуты, взялось столько наркотиков? Их что, специально до революции копили или просто заранее создали систему бесперебойных поставок?

В любом случае, с этим нужно что то делать, причем заранее. И границы перекрывать, и запреты на свободную торговлю вводить, и нарушителей правил на пожизненную каторгу отправлять, и наркоманов как то изводить. Вот для этого мне и нужны были результаты научных экспериментов и добровольное обращение ко мне самых уважаемых в России людей.

Я не собирался делать ставку на деятельность какого-либо из государственных ведомств. Государственный террор это одно. А общественный намного продуктивней. Поэтому — обществам трезвости зеленый свет! Государственные организации страдают чрезмерным формализмом и в итоге их деятельность не даёт ожидаемого эффекта. Общественный контроль много эффективней. Хрен скроешь чего от взора бдительных соседей. Особенно, если они неравнодушны к тебе. А по сему, наделяем общества народной трезвости широкими полномочиями. Право контроля — само собой. Принудительное лечение — пусть сами решают, кого лечить, а с кем погодить. Качество алкогольной продукции? Это тоже будет их кафедра. В общем, некоторый террор с их стороны должен быть.

Оформив свои соображения в письменном виде, я поручил своей канцелярии привести их в более приличный вид. После этого уделил время истомившемуся болгарскому правителю. Едва началась наша беседа, как сразу стало понятно, что я сильно ошибался насчёт Фердинанда. Он действительно оказался ещё той сволочью. Причём, очень скользкой. Никак человек не хотел идти навстречу моим пожеланиям. Было бы понятно, если бы он отстаивал интересы своей страны. Так ведь этого и близко не было. Чтобы удержаться у власти, он опирался не на лучших людей, а на тех, кем легче манипулировать. Проводя такую политику, он потихоньку плодил вокруг себя людей, лично ему обязанных. А чем обязанных? Спасением от заслуженного наказания. Подобное тянется к подобному. И мораль у подобных соответствующая. Что хотел от меня этот человек? Даром обрести то, что ему нужно и ничего не дать при этом в замен. Вот только дураков нужно искать в другом ауле! Пользуясь тем, что никакого признания в качестве монарха, с моей стороны до сих пор не было, ответ им был получен в издевательской форме:

— Дорогой Фердинанд, я конечно не возражаю против того, чтобы ваш сын исповедовал истинную веру. Я даже не против того, чтобы стать его крёстным отцом. Но решение этого вопроса зависит не только от меня. Божья воля всегда была выше воли монарха и выразителем этой воли является соборное решение лучших представителей православного христианства. Через месяц в Москве должен начать свою работу Поместный Собор. И я подчинюсь лишь его воле в этом вопросе.

Оскорблённый до глубины души правитель, покинул мой кабинет даже не прощаясь. Ну что же, он сам выбрал свою судьбу. Пытаясь даром получить желаемое, он не подумал о цене подобной дармовщинки. Езжай голубок восвояси! Знал бы ты ещё, куда приедешь. Заговор по твоему свержению с престола давно подготовлен. Заговорщикам лишь отмашка нужна. Вот я и подам сигнал к началу переворота.

Нет, цареубийством никто баловаться не станет. Князя вместе с супругой просто попросят покинуть Болгарию. Весьма убедительно попросят. А княжич Борис останется. И покрестим мы его в истинную веру по просьбе Председателя Регентского Совета генерала Радко-Дмитриева. Что то мне кажется, что никаких причин для отказа у меня не будет. Болгарская церковь? У неё тоже возражений не будет. Более того, её глава будет в числе ходатаев за княжича Бориса. Как я смогу не уважить просьбу этого уважаемого человека?