Разбитые. Как закалялась сталь (СИ) - MeXXanik

Сама Николь попала под обстрел Бомбардой. Взрыв раздался совсем рядом, ломая стволы деревьев, которые придавливали своим весом. Сломанная сосна приземлилась на тело когтевранки, но она уже не чувствовала боли. Весь мир перед её глазами померк, а сама девушка провалилась в темноту.

* * *

Драко сжал руки в кулаки, стараясь дышать ровно. Рана в боку всё ещё кровоточила, но он не обращал на это внимания. Слова Тёмного Лорда тоже не достигали сознания. Сейчас все его мысли занимала она. Воображение снова подбрасывало воспоминания её придавленного тела и криков Пэнси. Битва была окончена, а когтевранка так и лежала неподвижно. Никто даже не попытался помочь ей, сразу списав в погибшие. Паркинсон не могла поднять дерево, чтобы вытащить подругу, поэтому всё, что ей оставалось — молить о помощи. Но всем было плевать. Пожирателям было плевать.

«— Придавило? Так радуйся! На одну грязнокровку в мире стало меньше! Разве не этого мы добиваемся? — грубый мужской голос неприятно коснулся слуха Пэнси.

— Но она одна из нас! — воскликнула Паркинсон, с трудом сдерживая слёзы. Каждая секунда была на кону. Малейшее промедление могло стоить Николь жизни. Если она ещё жива, конечно, ведь Пэнси не нашла в себе сил проверить пульс волшебницы»

В горле Драко застрял пепельный ком, когда он подошёл ближе к когтевранке. Тело передёрнуло в неверии. В этот момент безжалостное сознание твердило, что никаким чудом она не смогла бы выжить под этим завалом. На земле уже была видна разливающаяся лужа крови. Её крови.

— Наши товарищи отдали свои жизни не зря! Сегодня мы одержали победу! — бодро сказал Волан-де-Морт, а его слова, наконец, дошли до Драко и отпечатались в сознании.

Не зря? Да он издевается?! Николь балансирует между жизнью и смертью, а его волнует лишь эта сраная победа?!

— Вы все хорошо поработали! Но… — взгляд Лорда упал на Беллатрису, и та вышла в центр. Взоры всех присутствующих тоже обратились к женщине. — Вчера произошло одно событие, которое я не могу оставить без внимания, — продолжил маг, внимательно наблюдая за реакцией своих подданных. — На Беллатрису, Энтони и Стива вчера напали. Напал кто-то из вас, — он обвёл взглядом пожирателей. — Стив мёртв. Энтони был убит сегодня. Я хочу, чтобы человек, совершивший это, признался сам. Тогда невиновные не пострадают.

Все молчали. Драко нацепил на лицо непроницаемую маску, скрывающую все эмоции. Это не он.

Его. Там. Не было.

— Почему Вы решили, что это кто-то из нас, мой Лорд? — подал голос Люциус.

— На напавшем была маска. Такая маска могла быть только у кого-то из вас! — ответила Беллатриса. — Ты ведь тоже там был! На нас напали после того, как ты трансгрессировал.

— В таком случае, полагаю, с меня обвинения сняты? — надменно поинтересовался Малфой-старший.

Белла промолчала, а затем резко вскинула голову и решила перейти в наступление.

— Возможно, это твой сын, Люциус? Он вполне мог отомстить за отца, увидев нашу ссору.

— Драко вообще не было на той миссии! — воскликнул мужчина, опережая слова Драко.

— Я был в Хогвартсе, — спокойно выдал слизеринец и словил на себе напряжённый взгляд Тео, который знал, что в тот день Драко, буквально, испарился, а Нотт пытался его найти. Быстро смекнув, что к чему, Теодор поспешил подтвердить алиби друга.

— Драко действительно был в Хогвартсе. Мы вместе выпивали вчера.

— Человек, напавший на нас, говорил о том, что не хорошо убивать своих. Это он на отца Рейнер намекал? — предложила новую теорию Лестрейндж. — Так может это малышка Никки решила отомстить?

— Вот только её сюда приплетать не нужно, — не сдержался Драко. — Ей явно было не до того, чтобы мстить.

— К тому же, я видела Николь вчера в школе, — подтвердила его слова Пэнси.

— Прекратите гомон! — послышался ледяной голос Волан-де-Морта. — Так что? Никто не признается? — в ответ тишина. — Тогда, наказаны все. Круцио!

* * *

Драко уже привычным движением открыл дверь комнаты для гостей, которая принадлежала Николь, и прошёл внутрь, кивнув пожилому мужчине, сидящему возле кровати девушки. Колдомедик похлопал парня по плечу, ободряя, и поспешил уйти, оставляя слизеринца наедине с волшебницей. Малфой погладил её по голове и мягко поцеловал в макушку.

Болезненный цвет лица так не шёл ей, что у Драко появилось непреодолимое желание вызвать на её щеках румянец. Но Николь всё ещё не приходила в себя.

Парень сел на край кровати и взял девушку за руку. Её маленькая ладонь была холодной, как у трупа, но Драко отогнал эту мысль подальше. Она жива. Грудь когтевранки едва вздымалась, но всё же она дышала.

— Не смей бросать меня здесь одного, слышишь? — тихо сказал Драко, не сводя глаз с лица спящей девушки. — Я не справлюсь без тебя. Ты никогда от меня этого не услышишь, но ты мне очень дорога, Николь… Как бы я хотел, чтобы наша история была другой… Без меток, заданий и убийств, без моей помолвки и твоих косых взглядов в сторону Астории. Думаешь, я не замечаю? Я знаю, что тебе больно, Никки. Всё должно было сложиться иначе, но… Уже поздно. Ты мне нужна, Рейнер. Не смей уходить так просто! Не смей… — шептал Малфой, зная, что Николь не услышит его. Наверное, только этот факт и заставил его сказать о своих чувствах.

Любовь — непостижимая тайна, прихоть безрассудного сердца. Для них она была неким благом свыше, гимном того счастья, что когда-то было утрачено. Тягучая, неистощимая и необъятная. Сердца стремительно колотились в дуэте, а в душах, подобно огненному цветку, распускалось чистое счастье.

Драко шёл к Николь, когда был доволен собой и знал, что она не меньше довольна им. Когда заслужил чьего-то поощрения — не общественного, а личного, ласкового, тихого, где-то в шёпоте. Когда ему хотелось поддержки и знания, что выстоять для него и на этот раз не будет проблемой, но даже если и не выстоит — кому он ещё будет нужен, как не ей? Когда хотелось долго-долго и откровенно разговаривать и потом гордо носить в себе эти разговоры. Когда погода была слишком хорошей, чтобы сидеть в стенах замка.

Драко шёл к Николь, когда был зол на весь мир и хотел, чтобы никто не осудил его за то, в каких выражениях он о нём выскажется. Когда казалось, что больше ничьего общества он и не достоин, кроме как волшебницы дерзкой — под стать ему. Когда поддержка не была нужна, а нужна жёсткая встряска, такая, будто на голову вылили ушат воды, а ты по-драконьи разозлился, и именно эта злость придала тебе сил. Когда душа