Остросюжетный детектив. Выпуск 1 - Джеймс Хэдли Чейз

Мы никогда не платим, если не обязаны, а я пока еще не убежден, что мы должны платить. Я хочу осмотреть комнату мисс Шерман.

– Минуточку, – вмешался Ллойд. – По одному из пунктов я могу вас успокоить. Крайне маловероятно, чтобы Джойс сбежала. Фильм сейчас в середине съемок, а она слишком актриса, чтобы отказаться от лучшей роли в своей карьере. Нет, она не сбежала, я совершенно в этом уверен.

– Если съемки остановятся, вы, должно быть, потеряете деньги? – поинтересовался я.

– Тысячи долларов. Хуже, чем вы могли бы себе представить. Мы уже потратили три четверти миллиона, а если она не отыщется, то потеряем все. Ее необходимо найти!

– Я хочу осмотреть комнату мисс Шерман.

– Но зачем? – возмутился Райс.

– Раз мы платим выкуп, я требую вашего содействия. Я хочу осмотреть ее комнату.

Он заколебался, потом пожал плечами.

– Ладно, пусть смотрит, – обратился он к Мире Лэнтис. – Вы не проводите его наверх?

Мира Лэнтис пошла к двери, я последовал за ней вверх по лестнице и вдоль по коридору. Мы вошли в большую просторную комнату со стенами, отделанными зеленой глазурью, с коричневыми шторами, подсвеченными зеркалами и кроватью с коричнево-зеленым изголовьем. Прекрасная спальня для кинозвезды. Мне здесь было немного не по себе.

– Мисс Шерман взяла с собой какие-нибудь вещи? – спросил я Миру, когда она щелкнула выключателем.

– Нет.

Она собралась было выйти, но я загородил ей дорогу.

– И вы не знаете, почему она поехала в тот вечер одна?

Темные блестящие глаза смотрели прямо на меня. Она немного придвинулась.

– Она пила как лошадь, – тихо сказала Мира. – Она почти не соображала, что делает. В тот вечер Джойс была так же пьяна, как и во все предыдущие. Неужели вы не понимаете, что они пытаются это скрыть? Она часто брала машину и гоняла на ней как сумасшедшая. Они думают только о фильме, а ей бы надо лечиться.

Я почесал затылок и посмотрел на нее сверху вниз. Фасад у нее был что надо. Где-то в глубине души мне показалось, что, если я ее поцелую, она не станет царапаться.

– Вот, значит, в чем дело. И давно это с ней?

– Уже несколько месяцев. Эта картина могла стать для нее последней. Почти все время ее приходилось водить по съемочной площадке за руку.

– Выходит, похищение пришлось весьма кстати? Она молчала.

– Вы считаете, что ее похитили?

– Почему нет? У нее не хватило бы ума придумать такую историю.

– Если глаза меня не обманывают, – сказал я, – вы ее не очень-то любили.

– Я ее люблю. Ее все любят.

– И Райс?

– Ему это не нужно. У него с ней контракт.

– Это большая разница.

Она потянулась и поправила мне галстук; ее лицо приблизилось к моему, и я отодвинулся дюймов на шесть, оказавшись в сравнительной безопасности. Проведя рукой по моему галстуку, она отошла. Лицо ее оставалось невозмутимым, но глаза смеялись.

– Я думала, суровые детективы встречаются только в книгах, – бросила она, скользнула к двери и быстро прошла по коридору к лестнице.

Я закурил сигарету, поскольку очень в ней нуждался, и немного постоял, размышляя, потом закрыл дверь и стал методично обшаривать комнату. Я не искал ничего конкретного, пытаясь вобрать в себя ту атмосферу, что хранила эта комната до того, как Джойс Шерман отправилась в свою поездку, которая, я уверен, была для нее последней.

Как и следовало ожидать, у нее оказалось полно нарядов. Кроме того, я обнаружил множество бутылок бренди, спрятанных за платьями, в шкафу с обувью и под шелковым бельем: так белка прячет орехи на черный день.

В одном из ящиков я нашел пистолет 22-го калибра. Он был заряжен, но из него не стреляли, по крайней мере недавно. В том же ящике лежали три запечатанных флакона духов “Джой”, и это открытие заставило меня на время прервать обыск. Я открыл один флакончик и понюхал: в памяти всплыла темная аллея, бегущая женщина и большая, быстрая машина. Конечно, это бред. Наверняка половина голливудских актрис пользуется этими духами. Я завинтил крышечку и продолжил осмотр. В шляпной коробке я обнаружил устрашающего вида кинжал в форме ножа для колки льда, с тонким, как игла, острием. Эта находка, вкупе с бутылочками духов “Джой”, заставила меня ускорить поиски. Я обратил внимание на письменный стол в нише у окна, выходящего в сад. В одном из ящиков оказалось полно бумаг: письма, старые контракты, фотографии и вырезки из газет. Под пачкой писем я нашел визитную карточку, засаленную, с мятыми уголками. Я поднес ее к глазам: “Бернард Хофман”.

Я стоял и тупо смотрел на карточку, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

Где– то внизу зазвонил телефон.

Я толкнул дверь в кабинет Фэншоу и очень удивился, обнаружив, что там все еще горит свет: было уже без четверти восемь, и я никак не предполагал, что он работает допоздна. Однако он не работал, а, закинув ноги на стол, читал какую-то книжку в бумажном переплете. Рядом с ним стояла бутылка шотландского виски и пепельница, полная окурков.

– А вот и ты, – обрадовался он, спуская ноги на пол. – Я решил подождать на тот случай, если я тебе вдруг срочно понадоблюсь. Ну что, объявили выкуп?

– Да, около часа назад, – ответил я, подвинул себе стул и сел. – Не поделишься виски?

Он налил две порции и подвинул ко мне стакан.

– Я даже боюсь спрашивать. Сколько?

– Мэддакса хватит удар. Они даже не пытаются хитрить. Бьюсь об заклад, им известно о страховке. Они хотят вытряхнуть из нас всю сумму: полмиллиона.

– Мамочки! – простонал Фэншоу. – Когда?

– Через четыре дня. В мелких купюрах: по пять, десять и двадцать долларов, не крупнее.

– Вряд ли мы сможем собрать такую огромную сумму за три дня, не говоря уже о том, чтобы записать номера купюр!

– Нам придется ее собрать, и я не вижу смысла записывать номера. Такие мелкие купюры проследить невозможно.

– Наверное, ты прав. Каким образом они объявились?

– Позвонили по телефону. Я сам говорил с одним из похитителей. Он разговаривал очень жестко. Через четыре дня он позвонит и скажет, куда привезти деньги. У нас нет времени подготовить ловушку.

– Ну что ж, мы ведь в жизни всякое повидали, не так ли? – сказал Фэншоу и зевнул. – Может, Мэддакс и не станет платить.

– Станет. Райс обзвонил газеты и выдал им всю историю со страховкой. Нам придется платить.

– Надо бы мне сообщить ему эти новости. Нелегкая предстоит работенка – набрать столько мелких купюр. Не крупнее двадцатки?

– Точно. Тот парень говорил вполне серьезно. – Я отхлебнул из