Наказаны любовью - Наталья Гилева

— Твоя юность была отравлена злобой, но ты сам виноват в этом. Ты сам все портишь, портишь все к чему прикасаешься.

— Ты забываешься, — Алехандро не нравилось какой оборот принимал их разговор.

— Ты останешься один отец. Ты потерял меня. Потерял свою жену. У тебя ничего не останется.

— У меня есть еще один сын. Твой брат.

— Да я в курсе. Ты думаешь, что, узнав о тебе, он с радостью тебя примет? Сомневаюсь. Если они не вспоминали о тебе в течение 25 лет, то какой смысл им сейчас напоминать о себе?

— Вот таким ты мне нравишься, — отметил Алехандро. — Можешь дать отпор.

— Я не стану таким как ты, я другой. И не зови меня каждый раз, когда у тебя случаются какие-то проблемы с женщиной, которая считалась моей матерью. Ведь только в этом случае ты вспоминаешь обо мне.

— Смотри, как она влияет на тебя, — Алехандро был действительно удивлен.

— Да. В этом есть заслуга Кристины. Она удивительная женщина.

— Чем она расположила тебя к себе? Что в ней такого? — Алехандро действительно не понимал.

— Своим отношением. Своей искренностью.

— Да ты считаешь ее почти святой, — с иронией сказал Алехандро.

— Это так и есть.

— Сомневаюсь, — он покачал головой. — Ты тоже в этом убедишься, но всему свое время.

— Не пытайся опорочить ее. А меня прошу — оставь меня в покое.

— Ты стал указывать что мне делать, сын? Обретаешь смелость.

— Это не смелость — это правда. Я не могу понять одного — зачем вам нужен был ребенок, вы не способны проявлять родительских чувств.

— Это не тебе решать.

— А кому? Я твой сын. Посмотри правде в глаза — вам никто не нужен. Каждый сам по себе. Ты ждешь только беспрекословного выполнения твоих указаний. У тебя нет ни сочувствия, ни сострадания.

Алехандро отвернулся. В его жизни был момент, когда он проявил сострадание, но он очень дорого за это заплатил.

— Не жди сострадания от других, ты его не получишь.

— Нет в твоей жизни, но есть у других людей.

— Твоя мать пропала.

— Она мне не мать, — громко произнес Карлос. — Не мать. Она ею не была и не смогла стать.

— Ты сравниваешь ее с Кристиной. — вырвалось у Алехандро.

— Да, вот эта женщина идеальная мама, жаль, что она не моя. Очень жаль.

— Твоя мать тебя бросила.

— Спасибо. Я это уже знаю.

— И ты продолжаешь говорить о том, что любил бы свою мать, если бы узнал, кто она.

— Я не прошу тебя говорить, я не хочу этого знать. У нее своя жизнь. У меня своя. Тысячи детей становятся сиротами при живых родителях. И порой чужие становятся ближе, чем родные.

— Ты вознес ее до таких небес, не больно ли ей будет падать?

— Не суди по себе. Она другая. И почему она тебя так интересует?

— Меня? Ошибаешься, она интересует тебя в большей степени, — он улыбнулся, — твое право — говоришь, что она идеальная, хорошо. Поступай, как знаешь, я просто понаблюдаю и дождусь, когда наступит день, когда ты на коленях приползешь ко мне, разочаровавшись в этой женщине. Наступит день, когда ты ее возненавидишь, — он повернулся и прошел в свой кабинет. Алехандро понял, что Карлос не знает, где Августа. Если раньше он испытывал чувство сострадания к ней, как к матери, то сейчас, зная правду, он полностью в ней разочаровался. Женщина, не способная подарить материнскую любовь и заботу за 25 лет, не сможет заставить его заботиться о ней. Карлос ей ничем не обязан. Ничего не должен.

Карлос смотрел на закрытую дверь. На душе остался неприятный осадок. Что именно имел ввиду Алехандро, говоря о том, что наступит такой день, когда он возненавидит Кристину. Разве это возможно? Что должно такого произойти, чтобы это случилось? Конечно, он не сможет долго находиться в ее доме, как гость, ему нужно подыскать квартиру, чтобы перебраться туда. Он уже достаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно. Карлос взглянул на лестницу. Перед его глазами замелькали картинки из его детства, сколько раз он падал на глазах Августы, но та ни разу не предприняла попытки поднять его, все это делали за нее няньки. Даже Бруно пару раз подхватывал его, но только не она. Она просто не прикасалась к нему. Он так ждал. Так надеялся. Но шли года, а Августа так и не изменилась. Она оставалась холодной и безразличной по отношению к нему. Больше ему здесь нечего делать. Этот дом стал чужим для него, он вырос здесь, но тепла со стороны родителей так и не дождался.

Кристина зашла и сняла плащ. Он практически промок.

— Погода сегодня не радует, — Паула вышла из комнаты.

— Паула, привет, — Кристина улыбнулась. — И не говори, но мне нравится дождь, он приносит успокоение.

— А я его не люблю, мне в дождь всегда плакать хочется, — призналась Паула.

— Да ты что? — Кристина пожала ее руку, поддерживая. — В жизни и так много такого, что вызывает слезы.

— Ты права, — Паула шмыгнула носом.

Кристина обернулась.

— У тебя все в порядке?

— Да. А когда ты закончишь? Когда я смогу переехать?

Кристина отвернулась, чтобы только Паула не увидела в ее глазах тоску, ведь девушка стремилась поскорее завершить ремонт, чтобы перебраться сюда вместе с Роберто. Подавляя раздражение, Кристина ответила:

— Думаю, что необходима еще неделя, ну максимум две. Квартира будет в полном твоем распоряжении. Надеюсь, что ты будешь здесь счастлива.

Кристина прошла в комнату, осматривая.

— Не думаю, что это возможно.

— Ты о чем? — Кристина не хотела говорить, но Паула не отставала от нее, поэтому ей приходилось поддерживать разговор.

— О том, что стану здесь счастливой. Мне не везет. Я выбираю не тех мужчин. Ошибаюсь.

— Паула, что случилось?

Девушка смотрела на Кристину и вдруг бросилась к ней, обняла ее и расплакалась. Крис, не ожидавшая такого, растерялась. Она поглаживала голову девушки и старалась ее успокоить.

— Ну что ты. Успокойся. Ты, наверное, права, дождь действительно вызывает у тебя слезы.

— Нет, в этот раз дождь не виноват, — девушка покачала головой, все еще обнимая Кристину. — Он меня бросил.

— Что? — Кристина сразу же поняла, о чем говорит Паула. — Ты уверена?

— Да, он сказал, что все кончено, что он ничего мне не обещал. Что мне не на что рассчитывать.

Крис покачала головой. Роберто удивлял ее, почему именно сейчас он решил расстаться с Паулой?

— Его жена проходит курс лечения, вроде бы как бы он идет ей на пользу. С одной стороны, он прав, на что мне было рассчитывать, но обещал мне