Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии - Михаил Певцов

В ночь с 27-го на 28 июня снова выпал снег в 2 дюйма толщины, и мы провели второе утро среди необозримой снежной поляны. С 7 часов ее начало озарять по временам яркое солнце и быстро растоплять своими жгучими лучами снег. К 9 часам он уже исчез с равнины и оставался только на холмах, которые все утро курились, подобно вулканическим сопкам, и нагорная пустыня с этими повсюду дымящимися на ней холмами казалась какой-то волшебной, сказочной землей.

Продовольственных припасов и фуража у нас осталось только на 3 дня. Поэтому в 9 часов мы сняли палатки и направились обратно к своему пристанищу на озере. На ночлег остановились на старом месте, у ручья; ночью опять выпал снег около 2 дюймов толщины, но утром очень быстро стаял и держался до 10 часов только на вершинах гор. В полдень 30 июня мы прибыли в лагерь, на озеро Даши-куль.

П. К. Козлов, возвратившийся накануне нашего прибытия на озеро, также успел обозреть небольшой район высшей области Тибетского нагорья. Пройдя около 40 верст вверх по речке, впадающей в озеро Даши-куль, он оставил на ней одного таглыка с двумя вьючными быками и частью запасов, а сам с казаком и другим горцем повернул на юг по направлению к усмотренной широкой поперечной долине окраинного хребта.

По этой долине путники поднимались верст 40 до его гребня; в северной части, близ подножья хребта, она глубока, и окрестные горы очень высоки, но, по мере простирания к югу, глубина ее уменьшается, а вместе с тем мельчают и окраинные горы, переходящие около гребня в холмы. Кроме приземистого белолозника и полыни, встреченной только в нижней части долины, в ней не найдено никаких растений.

В этой долине Козлов видел также следы куланов, антилоп и тибетских зайцев, но признаков посещения ее людьми не нашел. Достигнув гребня хребта, опускающегося на юг отлогим и коротким склоном, Козлов увидел оттуда на юге землю, покрытую цепями холмов восточно-западного направления. По обозрении с вершины перевала нагорной пустыни путники спустились по той же долине с окраинного хребта, имеющего в том месте с лишком 40 верст ширины, и направились на речку, где был оставлен таглык, а оттуда возвратились в лагерь, на озеро Даши-куль.

Утомленным во время экскурсии людям и животным необходим был отдых, а потому мы по прибытии на озеро провели там следующий день.

1 июля наш караван направился в обратный путь по старой дороге в Кара-Сай. Спуск с хребта мы совершали очень быстро, понижаясь ежедневно средним числом на 1000 футов. Животные шли бодро, да и люди, заметно повеселели, оставив позади унылую нагорную пустыню, в которой мы все, не исключая и таглыков, испытывали одышку, слабую головную боль и легкие лихорадочные пароксизмы по вечерам.

Температура воздуха, колебавшаяся на Тибетском нагорье в пределах от 3 до 15 °С, по мере спускания с хребта значительно повышалась. С каждой станцией прибавлялось несколько десятков растительных видов, и самые растения становились все пышнее и пышнее, как будто мы стремительно переносились из полярного пояса в умеренный. На ночлеги караван останавливался на прежних местах, и везде мы находили растительность, значительно развившеюся за время нашего отсутствия.

4 июля мы благополучно прошли по опасному конгломератовому мысу у слияния рек Аксу и Кубучи-дарья. На этот раз мы следовали по нему не так боязливо, как в передний путь, и в полдень прибыли в Кара-Сай.

По возвращении в лагерь мы нашли там все в полном порядке. Верблюды и лошади экспедиции, отправленные еще в начале июня на новое пастбище, в долину Сарык-туз, очень хорошо поправились и были готовы к продолжению пути.

Геолог экспедиции К. И. Богданович возвратился из поездки на прииск Копа в Кара-Сай за 3 дня до нашего прибытия туда. Перед этой поездкой я просил его собрать подробные сведения о перевалах через Куньлунь восточнее реки Бостан-тограк.

Во время пребывания в Копа и рекогносцировки гор к югу от названного прииска Богданович расспрашивал об этих проходах многих туземцев, из показаний которых выяснилось, что к востоку от реки Бостан-тограк до верховьев Черчен-дарьи в окраинном хребте нет ни одного перевала, доступного для верблюжьих караванов.

На этом протяжении Куньлунь могут пересекать только одиночные всадники да легко нагруженные ослы, для которых лучшими проходами считаются Мит и Далай-куган, ведущие по ущельям речек того же названия – левых притоков реки Кара-муран. С другой стороны, В. И. Роборовский во время весенней поездки в долину верхней Черчен-дарьи достоверно узнал, что из нее существует несколько проходов через окраинный хребет на Тибетское нагорье, доступных для караванов.

На обратном пути он неоднократно встречал партии рабочих, шедших за Куньлунь, на прииск Акка-таг, которые сообщили ему маршрут из долины верхней Черчен-дарьи на этот прииск и уверяли, что дорога туда вполне доступна для караванов.

Основываясь на вышеприведенных сведениях, я порешил перевести всю экспедицию по дороге, пролегающей по северному подножью Куньлуня через Копа и Ачан, в долину верхней Черчен-дарьи, на урочище Баш-малгун, где находились наши люди с 28 верблюдами и багажом, отправленные туда еще из Нии. В этой местности предполагалось оставить большую часть людей с животными экспедиции и повторить на наемных лошадях экскурсии на Тибетское нагорье. При этом я намеревался посетить непременно прииск Акка-таг, где в то лето работало до 300 человек, чтобы собрать там расспросные сведения об окрестной ему стране.

На другой же день по прибытии в Кара-Сай мы начали снаряжаться в путь: пекли на дорогу хлеб, исправляли вьючные седла и формировали вьюки. Верблюды и лошади экспедиции, пасшиеся в долине Сарык-туза, были заблаговременно пригнаны в Кара-Сай, в окрестностях которого подножного корма для них было уже достаточно.

Глава шестая. От Кара-Сая до Лобнора

Следование экспедиции из Кара-Сая по северному предгорью Куньлуня через Копа в Ачан. – Необычайное разлитие реки Мольджа. – Поворот из Ачана в Черчен. – Пребывание в этом селении. – Движение оттуда через хребет Алтын-таг в долину верхней Черчен-дарьи. – Остановка на урочище Мандалык. – Последние экскурсии на юг; к подножью хребта Пржевальского. – Расспросные сведения, собранные от охотников прииска Акка-таг об окрестной ему стране. – Возвращение по новым дорогам в Мандалык. – Путь экспедиции с урочища Мандалык по безлюдным нагорным долинам на северо-восток, к озеру Лобнор. – Прибытие на это озеро.

Утром 10 июля экспедиция выступила из Кара-Сая. Пройдя верст 5 по волнистому предгорью, мы вышли на реку Бос-тан-тограк и направились вниз по ее левому берегу. Эта река, подобно Толан-ходже, по выходе из гор, течет по предгорью в весьма глубокой и излучистой конгломератовой балке с отвесными стенами. В том месте, где мы на нее вышли, и несколько выше, Бостан-тограк омывает высокий, почти отвесный утес обнаженного горного мыса, упирающегося в реку и заставляющего ее повернуть круто к северо-востоку. Эта необычайно крутая скала, блестящая на солнце, называется Эйнак-таг (Зеркальная гора).