Путь Князя (авторский сборник) - Роман Злотников

Он расстегнул брюки и снял их. Пещера понемногу заполнялась народом, но люди пока (люди ли?) толпились в дальнем ее конце, чтобы не мешать апостолу, готовившему для них наиболее сладостное и ожидаемое.

– С помощью Танты… которую ты называл Лилит, – пояснил Пэрис. – Она ведь тоже была Игрушкой. Не так ли? И трагедия с ее матерью вовсе не случайна. Этот мир настолько изуродован Лукавым, что можно было бы найти юную девочку, согласную за деньги удовлетворить любые самые извращенные ваши желания… – Он стянул через голову тенниску, бросил ее на кучу своих вещей и продолжал: – Но вам ведь нужна была именно такая – чистая не только телом, но и душой. Чтобы, насилуя ее, вы насиловали не только тело, но и ее самое. Я ведь прав?

Ники злобно смотрел на него.

– И что? – процедил он, когда Пэрис замолчал.

– Да ничего, – усмехнулся Пэрис. – Я не буду тебе ничего подсказывать. Думай сам. Ведь ты же такой хитрый. Ты же – апостол! – последнее слово Пэрис произнес будто сплюнул. Как же любит Лукавый извращать смыслы и значения…

Лицо Ники злобно скривилось, и он махнул рукой, подзывая помощников. Обнаженного Пэриса быстро привязали к кольцам, а затем один из помощников принялся малевать на его теле круги, будто на мишени. Но, как выяснилось, на этой Игре Игрушка оказалась не одна. Со стороны прохода послышался отчаянный женский визг, и спустя мгновение двое дюжих качков швырнули на пол пещеры рядом со стеной ту самую девицу, которая и рассказала Пэрису об Игре.

– Раздевайся! – грубо приказал Ники.

– Нет… нет… ну пожалуйста, – испуганно забормотала та.

Ники злобно ударил ее ногой. Девица вновь завизжала, но это ей не слишком помогло. Помощники Ники, похоже, обладали немалым опытом, потому что в их руках девица лишилась одежды буквально в течение пары минут. Когда ее, подвывающую, привязали к кольцам рядом и тот же «художник», что рисовал мишень на теле Пэриса, приступил к работе над ее нагим телом, Пэрис повернул голову и тихо спросил:

– Ну что, ты довольна?

Девица на мгновение замолчала и непонимающе уставилась на него.

– Ты же участвуешь в Игре, как и мечтала, – пояснил он.

– Игроком, дурак, а не Игрушкой! – истерически взвизгнула она и вновь завыла. А со стороны толпы послышался голос Ники:

– Итак, господа Игроки, по-моему, вы в нетерпении. Вас мучает любопытство. Вам интересно, во что же мы с вами будем играть сегодня. Что ж, я готов удовлетворить ваше любопытство. Сегодня мы играем… – он сделал картинную паузу и громко закончил: – В дартс!

И толпа восторженно заорала, заревела, заулюлюкала. Пэрис усмехнулся.

– Правила очень просты, – продолжал Ники. – На мишени, – он повернулся к Пэрису и ухмыльнулся ему в лицо, – как это и положено при игре в дартс, нарисованы очковые зоны. И ваша задача попасть стрелкой в точку с наибольшим количеством очков. Но в отличие от обычного дартса, это не только середина, которая в нашем случае располагается прямо на сердце, но и специальные высокоочковые зоны, как-то – гениталии, соски, глаза… – Он отставил руку в сторону, и один из помощников тут же вложил в нее несколько стрелок. Обычных стрелок для игры в дартс. Остальные между тем начали раздавать стрелки в толпе, которая в предвкушении подалась вперед. А Ники сделал пару шагов и, осклабясь, сказал Пэрису:

– Я же обещал тебе, что ты будешь поражен в самое сердце.

– Ничего, – с легкой усмешкой ответил Пэрис, – мне не впервой. Ведь ты же уже играл со мной. Год назад. В моем пентхаусе.

Ники отшатнулся.

– Ты догадался, – зло прошипел он, и в его взгляде мелькнула растерянность. Он все время мучился вопросом, почему Пэрис так спокоен. Почему не визжит, вымаливая пощаду, или не пытается вырваться и бежать. И его постепенно охватило тревожное предчувствие. Похоже, что в Игре с хорошо знакомым и изученным до самый корней волос пентюхом-Пэрисом он где-то совершил ошибку. Чего-то не учел. Но… он не мог остановиться. Ибо зашел уже столь далеко, что пути назад не было.

– Это было нетрудно, – спокойно ответил Пэрис, – после того, что я узнал об Игре.

– Ну что ж, – Ники зло ощерился и поднял вверх руку со стрелкой, – можешь торжествовать по поводу того, что ты уйдешь в небытие, в глину и грязь, зная нечто такое, о чем другие даже не догадываются.

И он метнул стрелку.

8

Они подошли к воротам монастыря все вместе. Но на этот раз это не было похоже на случайность. Ибо все они встретились еще на посадочном поле. Порт на Игил Лайме был только один, поэтому Ирайр, прилетевший первым, не стал слишком удаляться от посадочного поля, а расположился рядышком, у покосившегося ограждения, чтобы дождаться остальных. Конечно, рассуждая здраво, можно было предположить, что кто-то не прилетит, а кто-то уже в монастыре. Но Ирайру не требовалось никаких рассуждений. Он просто знал, что он – первый, а все остальные уже на подходе. Вскоре появились и остальные. Лигда прилетела в сопровождении высокого красивого молодого мужчины, а Волк – грузного и пожилого.

Они обнялись, потом Лигда повернулась к своему мужчине (а в том, что это был именно ее мужчина, ни у кого не возникло никаких сомнений) и сказала:

– Ну вот и все Грайрг. Здесь мы распрощаемся.

– А можно я… – но она не дала ему договорить, мягко закрыв рукой его рот, а затем заменив руку своими губами.

– Все, Грайрг, иди, – повторила она, отрываясь от него. – Ты и так пропустил показ в «Бич палас» и биеннале на Кардонате. Ты проводил меня до конца, до того самого момента, пока это было возможно. Дальше я пойду сама. Вот с ними. Потому что они, так же как и я, прекрасно знают, куда и зачем идут. А ты – нет.

Он посмотрел на нее глазами побитой собаки. Но Лигда только еще раз поцеловала его и легонько оттолкнула.

– Иди. Я найду тебя, обещаю.

Он повернулся и покорно пошел, опустив плечи потерянно, как ребенок, которому велели немедленно отправляться в свою комнату и ложиться спать. И все проводили его жалостливым взглядом. Но каждый понимал, что иначе нельзя. Он был еще не готов идти с Лигдой, не выдержал бы того, что им предстояло. Ведь он еще не провел года в монастыре, да и неизвестно, захотел бы отдать год своей налаженной устроенной жизни, чтобы стать на шаг ближе к Лигде. До сих пор он не только так и не понял, почему она отказалась от всего, что он бросил к ее ногам, но и даже не попытаться сделать это.

– Ну вот что, парень, – раздался в тишине голос грузного человека, прилетевшего вместе с Волком, – пожалуй, я тоже пойду. Мне ведь еще добираться до Теребины… И вот о чем я тебя попрошу, – продолжал он. – Из-за того, что я не довез тебя до Теребины, у меня, конечно, будут неприятности. Но я с этим справлюсь. А вот ты пообещай мне, что не появишься на Теберине. А то окажется, что я зря влезал во все эти дела.