Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма - Валентин Томберг

"Ибо всякий возвышаюший сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится".

"Царствие Божие подобно тому, как если человек бросит семя в землю, и спит, и встает ночью и днем, и как семя всходит и растет, не знает он".

Дорогой неизвестный друг,

В предыдущем письме речь шла главным образом о порождении искусственных демонов и природе сущностей, принадлежащих к левым иерархиям. Окинув духовным взором все, что известно о разного рода сущностях мира зла, можно было бы спросить, верно ли то, что причиной зла являются одни лишь демоны и сущности из левых иерархий, - если принять, что плоть сама по себе невинна, а сердцевиной человеческой природы является образ Божий, и без них не существовало бы зла ни в жизни людей, ни в истории человечества.

Этот вопрос не нов. Он занимал умы ученых древности еще в третьем веке нашей эры. Вот что говорит по этому поводу Ориген:

"... Из верующих в Господа нашего Иисуса Христа простецы полагают, что все прегрешения, совершенные людьми, вызваны постоянным влиянием враждебных сил в умах грешников, поскольку в этом невидимом противостоянии эти силы обычно берут верх, и что если бы, так сказать, дьявола не существовало, то никто и никогда вообще бы не грешил. Мы, однако, более пристально вглядываясь в причины вещей, не думаем, что это так; в особенности когда речь идет о действиях, явно вызванных потребностями нашего тела. Следует ли нам предположить, что дьявол есть причина того, что мы испытываем голод или жажду? Думаю, никто не решился бы на этом настаивать. Если, стало быть, не дьявол является причиной нашего голода или жажды, что же тогда говорить о том, когда человек достигает возмужания и в нем пробуждаются всплески природного жара? Не подлежит никакому сомнению, что так же, как дьявол не является причиной нашего голода или жажды, не является он причиной и тех страстей, которые, при достижении возраста, естественно пробуждаются в человеке, - т. е. причиной тяги к соитию. Разумеется, эта тяга далеко не всегда внушается дьяволом, иначе нам пришлось бы предположить, что, не будь дьявола, наши тела никогда бы ее не испытывали.

Теперь рассмотрим то же в отношении пищи. Если верно, как мы показали выше, что человек ищет пропитания не по дьявольскому наущению, но руководствуется только природным инстинктом, - мог ли бы сам человек, руководствуясь только собою (если допустить, что дьявол не существует), столь ограничивать себя в потреблении пищи, чтобы никогда не превышать положенных пределов, т. е. никогда не есть больше, чем допускают пределы разумного либо требуют обстоятельства, и не может ли случиться так, что человек нарушит соблюдение должной меры и умеренности в еде? Я лично не думаю, что даже если бы не было дьявольских побуждений, то это правило так строго соблюдалось бы людьми, что никто из них никогда бы не превысил должной меры в пище, во всяком случае, пока не усвоил бы этот урок после долгой практики и опыта. Что же из этого следует? В отношении пищи и питья мы могли бы сбиться с пути истинного даже без дьявольского наущения, если бы оказались захваченными врасплох в минут)' неумеренности или беспечности; так следует ли нам считать, что в отношении обуздания нашей тяги к соитию и прочих естественных желаний дело будет обстоять иначе? Мое личное мнение таково, что тот же порядок рассуждений можно применить и к прочим естественным чувствам, таким как алчность, гнев, печаль или к любым иным, которые по причине неумеренности выходят за пределы своих естественных границ. Следовательно, очевидно, что так же, как в отношении деяний добрых одна лишь человеческая воля не способна совершить доброе дело, - ибо во всех случаях оно доводится до совершенства с Божьей помощью, - так и в отношении деяний противоположного свойства мы возводим начала или, как можно их назвать, семена греха к тем желаниям, которые природой предоставлены в наше распоряжение. Но когда мы безудержно потворствуем своим желаниям и не оказываем никакого сопротивления самым первым побуждениям к неумеренности, - вот тогда враждебные силы, немедля воспользовавшись первым же проступком, всячески побуждают и подстрекают нас, стремясь распространить грех как можно более; так что, если мы, человеки, предоставляем врагу удобные возможности и зачатки наших грехов, враждебные силы распространяют их повсюду - желательно на весь мир" (96:II, 1-2; pp. 213-214).

Вот ясный ответ: в самом человеке - причем в его душе, а не в его теле - заключено семя его же собственного зла, без которого всякое искушение извне не оказало бы на него никакого воздействия. Ибо искушение было бы бессильно, если бы не нашло уже подготовленной для него почвы в человеческой душе.

Итак, если Пятнадцатый Аркан связан с демоническим злом, то Шестнадцатый связан со злом человеческим, т. е. со злом, которое не приходит извне, а гнездится в человеческой душе.

Досадное недоразумение, приписывающее источник свойственного человеку зла его телу, а не душе, является следствием склонности к материалистическому толкованию Библейского предания о рае и Грехопадении. В самом деле, если рай понимается как место в земной или материальной сфере, а Грехопадение подобным же образом понимается как имевшее место в этой сфере, то присущее человеку зло не может пониматься иначе, как зло биологически наследственное, т. е. что именно плоть является его носителем и передает семена зла из поколения в поколение. А в таком случае плоть является врагом души, и с ней необходимо бороться. Исходя из этого, один "умерщвляет" ее самобичеванием, другой ослабляет ее, лишая пищи и сна, третий - подвергает ее всяческим истязаниям, - словом, человек стыдится собственного тела.

Однако по всей справедливости как раз тело имеет больше оснований стыдиться обитающей в нем души, нежели душа - стыдиться тела. Ибо тело есть чудо премудрости, гармонии и стабильности и заслуживает не пренебрежения, но скорее восхищения со стороны души. К примеру, может ли душа похвастаться, что в морали она столь же тверда, как вынослив в мире физическом скелет человеческого тела? Столь же она неутомима и преданна в своих чувствах, как сердце, которое бьется днем и ночью? Обладает ли она разумом, сравнимым с разумом тела, которое знает, как привести в гармонию такие противоположности, как вода и огонь, воздух и твердая материя? В то время как душа раздирается противоречивыми желаниями и чувствами, это "презренное" тело знает, как объединить противоположные стихии и поставить их себе на службу: воздух, которым оно дышит, твердую материю пищи, воду, которую оно пьет, и огонь (тепло), который оно неустанно порождает внутри себя... А если этого недостаточно, чтобы преобразить пренебрежение в уважение, восхищение и благодарность, то, будучи христианином, можно вспомнить, что Иисус Христос Сын Божий, пребывал в этой плоти и оказал ей честь, соединившись с нею в таинстве Воплощения. Подобным же образом, будучи буддистом или брах-манистом, нельзя забывать, что Будда и Кришна также пребывали в этой плоти, и она верно служила им, пока они исполняли свое предназначение.

Негативный аскетизм, аскетизм как самоцель, направленный против тела, а не в пользу ценностей небесных, является практическим следствием материалистического толкования рая и Грехопадения. Одного лишь факта, что Херувим "был поставлен на востоке у сада Едемского с пламенным мечом обращающимся, чтобы охранять путь к дереву жизни", достаточно, чтобы отмести всякую тень сомнения: речь здесь идет о сфере более высокой, чем земная, и, стало быть, изначальный, или первородный грех был совершен душами - а тело не имело к этому никакого отношения.

Грехопадение предшествовало земной жизни человечества - такова доктрина герметизма(срв. Kore Kosmu 24-26), которая была принята Пифагороми Платоном, а в первые столетия христианской эры ее представителем был Ориген. Ориген учил, что Господь создал все души равными, но некоторые из этих душ согрешили в мире духовном и были вынуждены уйти из него на землю: это и есть человеческие души. Иные же, наоборот, обратившись к Богу, довели себя до совершенства и стали Ангелами. Но приведем слова самого Оригена.

"...Относительно различий, существующих между разными людьми на земле, многие - особенно те, кто принадлежат к школам Маркиона, Валентина и Василида, - приводят следующее возражение. Одни, - говорят они, - при рождении наследуют более счастливую судьбу, подобно тому, кто произошел от Авраама и рожден по обетованию, и другому, дитяти Исаака и Ревекки, который, еще находясь в утробе матери, оттесняет своего брата, и еще до его рождения идет молва, что любит его Господь; да и вообще говоря, один рождается среди евреев, у которых обучается Божиим законам, другой - среди греков, людей мудрых и обладающих немалой ученостью, третий - среди эфиопов, в чьи обычаи входит поедание человеческого мяса, иные - среди скифов, у которых отцеубийство настолько обычно, словно оно разрешено законом, либо среди тавров, где чужестранцы приносятся в жертву. Тогда, спрашивают они нас, если существует столь великое разнообразие и столь различные и несходные обстоятельства появления на свет, в которых, разумеется, нет места свободной воле, - ибо сам человек не может выбрать, где, в каком народе и в каком сословии ему родиться, - если, говорят они, все это не вызвано разнообразием в характерах душ, т. е. тем, что злая по натуре душа предназначена для народа злого, а добрая душа - для народа доброго, то чему иному можно это приписать, кроме как воле случая?.. Мы, однако, говоря просто, как и пристало, и дабы не поощрять молчанием дерзости этих еретиков (таких, как Маркион, Валентин и Василид), насколько нам позволяют познания, ответим на их возражения следующими аргументами. В предыдущих главах мы часто показывали, приводя к тому же свидетельства священных текстов, что Господь Творец вселенной столь же милостив и справедлив, сколь и всемогущ. Таким образом, когда "вначале" Он сотворил то, что пожелал сотворить, т. е. существа, наделенные разумом, Он не имел иной причины для их сотворения, кроме Самого Себя, т. е. Собственной милости. А поскольку Сам Он, в Ком нет ни колебаний, ни изменчивости, ни недостатка могущества, был причиной всего того, что было сотворено, все Свои создания Он сотворил равными и подобными друг другу -по той простой причине, что в Нем Самом не было ничего, что могло бы дать толчок разнообразию и различиям. Но коль скоро эти наделенные разумом создания, как мы уже не раз показывали и еще покажем при необходимости, были наделены еще и свободной волей, именно эта свобода подвигала каждого к добровольному выбору - либо совершенствоваться путем уподобления Господу, либо вырождаться из-за своей нерадивости. Это, как было сказано выше, и было причиной разнообразия среди разумных созданий, причиной, исходящей не от воли или предначертания Творца, но от свободного решения самого Божьего создания... По этой же причине Господь не мог быть несправедливым, когда, согласно приведенным выше принципам, Он каждого поместил в положение, соответствующее его достоинствам; равным образом не могут бьпъ приписаны воле случая ни удачные или неудачные обстоятельства чьего-либо рождения, ни какие-либо события, выпавшие на его долю; не следует также верить, будто существуют различные создания или души, отличающиеся друг от друга по своей природе" (96: II, IX, 5-6; pp. 133-135).