Науфрагум. Дилогия - Тимофей Костин

  - Стойте, Золтан! - донесся ее взволнованный голос. - Мы почти уперлись в фундамент купола! Это тот самый, гигантский!

  - Что?!

  Развернув танк на месте, я откинул крышку люка и высунулся, чтобы осмотреться. Оказывается, свернув в поперечную улочку и пятясь задом через хозяйственные постройки, мы попали в западню: почти неразличимый во тьме купол возвышался над нами уходящей в небеса горой, полностью блокируя дорогу для отступления. На темном стекле играли отблески пожаров, и что именно скрывали толстые стеклянные панели, переплетенные шестигранными ячеями стальных балок, оставалось загадкой.

  По крыше соседнего амбара опять скользнул луч прожектора.

  - Куда же деваться? Впереди дома кончаются, а на открытом месте нас расстреляют, как в тире.

  - Потому и нужно драться, - зло напомнила Брунгильда.

  - Постойте, - вмешалась принцесса, - позади наклонный пандус. Кажется, спускается вниз... а, ведет под фундамент купола! Там можно проехать - широко!

  - Попробуем! - обрадовался я. - Если заберемся в купол, там из пушек не достанут.

  - А получится выбраться обратно? - угрюмо заметила телохранительница. - Похоже на ловушку.

  Танк опять тряхнуло, и по броне забарабанили обломки. Крыша избы, за которой мы прятались, перекосилась и рухнула набок от попадания трехдюймового снаряда. Печная труба, рассыпаясь, обвалилась на нас, и кирпичи с грохотом раскололись на лобовом листе и передних башенках. Обломок чувствительно стукнул меня над правой бровью, и я, улучив момент, торопливо захлопнул бронелючок, припав к узкой щели триплекса. Через нее, если честно, практически ничего разглядеть было нельзя.

  - Здесь все равно оставаться нельзя! Двигаюсь, осторожно! - предупредил я, довернул танк на месте, сокрушив гусеницами забор, и врубил передачу. Многотонная стальная коробка рванулась с удивительной прытью, быстро преодолела открытый огород, давя гусеницами кочаны капусты, и нырнула в устье уходящего вниз ущелья. Замшелые бетонные быки, поддерживавшие массивное перекрытие, возвышались по сторонам портала, точно колонны портала мрачного древнего храма. За ними дорога уходила вниз. Гусеницы загремели по твердой мостовой, грохот мотора в узком пространстве больно надавил на уши, и тем страшнее было катиться вниз, не видя в чернильной тьме абсолютно ничего.

  - Хоть глаз коли, придется включить фары! - прокричал я, оправдываясь, собственно говоря, только перед самим собой, щелкнул тумблером и снова открыл смотровой лючок. Показавшиеся ослепительными лампы вспыхнули, высветив длинный пологий пандус из потемневших бетонных плит, покрытых толстым слоем лишайников. По ним опять извивался крошечный ручеек, вызывая в памяти недавно виденную в подземельях гидроэлектростанции картину. Ярдах в семидесяти впереди и ниже проход перегораживали высокие ржавые стальные створки, напоминающие крепостные врата рыцарского замка. Впечатление усиливали пышные занавесы дикого винограда, спускающиеся по стенам сверху. Свисающие плети с фиолетовой листвой, роняющей искрящиеся капли ночной росы, начали цепляться за башню.

  - Кажется, двери заперты. Что же, придется постучаться. Держитесь крепче! - проговорил я, поправив на горле неудобные ларингофоны. Прямо над ухом кто-то ойкнул, и на спинку сидения, задев меня по плечам, легли узкие ладони. Обернувшись, я оказался лицом к лицу с принцессой, которая, оказывается, пролезла в отделение управления и теперь стояла на коленях у меня за спиной. Золотые волосы были растрепаны - она сняла и оставила в башне шлемофон, чтобы не отсоединять неудобный штекер. Грегорика смущенно улыбнулась и прокричала:

  - Из башни ничего не видно, засыпало перископы! Люки мы не смогли открыть, наверное, что-то лежит на крыше. Можно, я здесь?..

  - Сколько угодно. Но отсюда обзор тоже не лучшего сорта, - предупредил я, переключая передачи. - ...И держитесь, держитесь!

  Дизель набирал обороты, и танк быстро разгонялся по наклонному пандусу. Стрелка спидометра добралась до сорока пяти не очень-то понятных "километров в час" - то есть, если пересчитать, около 25 миль. Рассеянный свет от фар, освещающий ворота, быстро сошелся в два ярких пятна, а в следующую секунду загромыхало и завизжало железо. Гусеницы смяли попавшие между ними и преградой тонкие крылья и врезались в створки. Набранной тридцатитонной машиной инерции оказалось более чем достаточно - сорванные с петель ворота, так и не раскрывшись, грохнулись внутрь, почему-то подняв облако брызг. Танк подмял их и ввалился в подземелье - как оказалось, залитое водой. По лобовому листу хлынул новый водопад, брызги заставили меня зажмуриться. Резкое торможение бросило вперед, заставив принцессу навалиться на спинку моего сидения, а пряди ее волос защекотали шею. Подавив инстинктивный вскрик, она наклонилась, всматриваясь в узкий лючок.

  - Черт, куда это мы попали? - пробормотал я, понимая всю риторичность вопроса. - Какие-то пещеры Аладдина.

  В самом деле, широкий тоннель с бетонными сводами, с которых свисали какие-то белесые корни, позволил бы проехать в ряд и четырем танкам. В высоту он уходил ярдов на семь. Фары высветили стоящую почти вровень с лобовым листом черную воду, исходящую паром. Через узкий смотровой лючок обзор был плохой, и, потянув за рычаг, я опять откинул тяжелую крышку. Внутрь хлынул теплый влажный воздух, от которого на лбу сразу выступил пот, как в бане. Запахло болотом.

  - Почему здесь так тепло? - удивился я, вытягивая шею, чтобы выглянуть из люка. - По идее, под землей температура постоянная и ровная, но всего-то градусов восемь-десять. А здесь все двадцать, как в парнике.

  - Может быть, из-за воды? - предположила Грегорика. - Чувствуете запах? Кроме болота, ощущается что-то такое, как от минералки. Наверняка где-то здесь бьет горячий источник, а строители решили его использовать. Помните, бабушка Вадома говорила про такие же купола, которые строили ее родители в Арктике? Возможно, здесь как раз и конструировали опытные геодезики, чтобы потом использовать на севере. Там горячая подземная вода вообще была бы бесценной.

  - Опытная станция? Скорее всего, вы правы. Это объясняет и огромные купола и сложные механизмы, и даже ветряки. Гардариканцы вообще славились своим размахом, и если уж решили осваивать Арктику, то напроектировали какие-то сказочные подкупольные города, чтобы люди могли жить там, где страшные морозы, ледяной ветер и пурга.

  - Размах вызывает уважение... а еще больше - мечта, которая стояла за ним... - голос Грегорики почему-то дрогнул.

  - С этим не поспоришь. Но вот только у нас-то сейчас задача простая - найти выход отсюда, желательно на другую сторону. Смотрите, - я развернул танк направо, подняв очередную волну, - кажется, тоннель загибается влево. Видимо, идет по кругу.