Дворец ветров - Мэри Маргарет Кей

Аш решил воспользоваться ситуацией в своих интересах и, обеими руками ухватившись за такую возможность, высказал идею, что обеим девушкам нужно больше двигаться. Например, совершать ежедневные верховые прогулки, предпочтительно вечером, когда воздух свежий и бодрящий. Что-нибудь в таком роде непременно пойдет им на пользу, принесет блаженное облегчение затекшим членам после дня, проведенного в пыльном душном рутхе, и не только возбудит у девушек аппетит к ужину, но и послужит залогом здорового крепкого сна ночью. Для раджкумари Шушилы, он уверен, можно подобрать смирную лошадь, и нет необходимости приставлять к принцессам охрану, поскольку Кака-джи, Мулрадж и сам Аш вполне в состоянии присмотреть за ними. Вдобавок можно намекнуть Джхоти, что он мог бы поучить свою младшую сестру верховой езде, и, возможно даже, Шушила-Баи научится сидеть в седле достаточно хорошо, чтобы часть пути проехать верхом, а не трястись всю дорогу в рутхе.

Пустив в ход всю свою дипломатическую хитрость, Аш умудрился представить дело так, будто весь план с начала и до конца придуман Кака-джи, а он, Аш, только одобрил его, и все. В результате этим же вечером, после совещания с Гобиндом (который согласился, что умеренные физические нагрузки могут оказаться не менее полезными, чем стимулирующие и слабительные средства), старый господин представил сей план Мулраджу как свой собственный и поручил ему подобрать подходящих лошадей для невест и произвести все прочие необходимые приготовления.

Джхоти пришел в восторг от перспективы порисоваться перед Шушилой и загорелся желанием преподать ей уроки верховой езды. План начали осуществлять на следующий же день, и он сразу оправдал возложенные на него надежды, особенно с точки зрения Аша, ибо вечерние конные прогулки являлись огромным шагом вперед по сравнению со встречами в дурбарной палатке, предоставляя гораздо больше свободы для бесед наедине, в отсутствие бдительных служанок.

Обычно рутх останавливался в миле от места стоянки и Аш, Джхоти, Мулрадж и Кака-джи возвращались к нему с двумя лошадьми для девушек: медлительным, спокойным и благовоспитанным животным для Шушилы и более резвым для Анджули.

Иногда они брали с собой соколов, а иногда – дробовик, если существовала вероятность подстрелить крупную дичь. Но в основном эти прогулки были ради упражнения и для удовольствия. Шушила предпочитала ездить шагом или, в лучшем случае, легкой рысью, Джхоти в роли наставника держался рядом с ней, Мулрадж присматривал за ними обоими, а Кака-джи после проведенного в седле дня обычно так уставал, что еле тащился позади. Таким образом, Аш и Анджули-Баи совершенно спокойно уезжали вперед и вместе обследовали местность, не вызывая ничьего неодобрения. Они снова получили возможность свободно разговаривать друг с другом, причем без всякого страха, что кто-то подслушает, так как посреди открытой местности они находились в полной безопасности, и Аш мог смотреть в лицо Джули, а не только слушать в темноте приглушенный до шепота голос, доносящийся из-за волосяной сетки чадры.

Джхоти настоял на том, чтобы Шушила надевала мужскую одежду: никто, заявил он, никогда не научится сидеть в седле сносно, а тем более хорошо, будучи запеленатым в сари. Поначалу Кака-джи пытался возражать, но потом уступил, видя, что Шушила пришла в восторг от идеи переодевания, а Мулрадж, тоже считавший сари совершенно непригодным для верховой езды нарядом, указал, что таким образом они вызовут меньше любопытства у случайных встречных, ибо сойдут за компанию мужчин, выехавших на вечернюю прогулку.

В позаимствованном мужском платье Шушила превратилась в очаровательного мальчика, а Анджули – в привлекательного юношу. И даже Кака-джи согласился, что их костюмы нельзя назвать нескромными и что они гораздо больше подходят для верховой езды, хотя он не мог не заметить, что подобная перемена одежды неминуемо приводит к установлению более непринужденной и неформальной атмосферы – явление, наблюдаемое на всех костюмированных балах, когда люди, нацепив фальшивые усы или старомодную юбку с фижмами, полагают, что теперь они неузнаваемы, и позволяют себе вольности и шалости, каких никогда не допустили бы при других обстоятельствах.

Поскольку племянницы наряжались в костюмы, воспринимавшиеся ими как маскарадные, Анджули-Баи запросто могла ускакать вперед с Пелам-сахибом, чтобы догнать шакала или обследовать местность за грядой холмов, не вызывая ни у кого, включая самого Кака-джи, сомнений в пристойности подобного поведения. Без плавных линий сари, напоминающих дядюшке о том, какого она пола, старшая племянница как будто утрачивала свою женственность и превращалась в безымянное юное существо, которому не помешает немножко свободы. Безвредной свободы, разумеется, ведь он пристально следит за ними за всеми.

Кака-джи радовался успеху своего плана, так как было очевидно, что здоровье и настроение обеих девушек улучшаются с каждым днем. Шушила уже утратила истощенный вид, столь сильно его встревоживший, и скоро станет прелестной, как прежде, а ее служанки докладывали, что в последнее время аппетит к ней вернулся и нервы у нее заметно успокоились. Старый господин видел, что девочка получает от уроков верховой езды почти такое же удовольствие, как Джхоти от своей роли наставника, и, слушая радостный смех Шушилы и пронзительный тонкий голос своего племянника, выкрикивающего советы и издающего одобрительные возгласы, Кака-джи испытывал глубокое удовлетворение от того, как остроумно он решил трудную проблему.

Почти то же самое можно было сказать об Аше, который находил всего один изъян в нынешней ситуации: вечерние прогулки были слишком короткими и слишком быстро заканчивались. Ночи и долгие пыльные дни стали для него теперь подготовкой к единственному часу, в течение которого он мог находиться с Джули, пусть даже он проводил с ней лишь часть этого времени: осторожность и правила приличия заставляли их хотя бы минут десять ехать рядом с остальными и участвовать в общей беседе. И прогулки не всегда продолжались час, ибо Аш, Джхоти, Мулрадж и Кака-джи весь день проводили в седле и порой слишком уставали к вечеру (правда, сам Аш никогда не признал бы этого). В таких случаях время прогулки сокращалось до сорока пяти минут или даже получаса. Но Аш все равно радовался каждому мгновению рядом с Анджули.

По мере того как свадебная процессия, похожая на огромную пеструю толпу циркачей (или, как часто думалось Ашу, на полчище прожорливой саранчи), ползла через Раджпутану на юг, погода становилась теплее, и Аш понимал, что вскоре станет слишком жарко, чтобы продолжать походное движение днем, когда солнце стоит высоко в небе. Но пока температура воздуха оставалась терпимой даже в полдень, а ночи были умеренно теплыми, не возникало необходимости пересматривать обычный распорядок дня.