Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик - Роберт Сильверберг

Еще один Коронованный в Ни-мое, и еще пара Понтификов скитается вокруг, А. теперь вот еще это…

Йа-та, йа-та, йа-та, вум!..

Что бы это ни было, ей не хотелось приближаться. Скорее всего там еще один новоявленный Коронованный с толпой истеричных приверженцев. Миллилэйн осторожно осмотрелась, подумав, не отважиться ли ей пройти вниз по Дизимауль и пробежать через заднюю алтею на Маломольское шоссе в двух кварталах ниже дамбы Вориакса. Проблема заключалась в самой аллее. Миллилэйн слышала некоторые странные рассказы о том, что происходит там в последнее время.

Наступила ночь. Начался слабый дождь, больше похожий на густой туман. Миллилэйн почувствовала головокружение от голода, хотя в последнее время она уже начинала привыкать к этому. С юга, из окрестностей Хот Хинтора, донесся приглушенный рокот Конфалюмского гейзера, пунктуального, как всегда, отмечающего очередной час. Машинально Миллилэйн взглянула в его сторону и увидела огромную струю пара, поднимающуюся к небесам с широкой зеленовато-желтой завесой дыма, покрывающей и заполняющей, казалось, половину неба. Она наблюдала за гейзерами Хот Хинтора всю свою жизнь и принимала их как нечто само собой разумеющееся, но сегодня извержение каким-то образом напугало ее. И она снова и снова делала знамение Леди, пока гейзер не начал стихать.

Леди… Наблюдала ли она еще за Маджипурой? Что стало с ее добрыми посланиями, которые давали хорошие советы и теплые утешения? И, коли на то пошло, где Король Снов? Когда-то, в более спокойные времена, эти две силы уравновешивали жизнь каждого, советуя, предостерегая, если необходимо, наказывая. Возможно, они еще правили,— предположила Миллилэйн, но ситуация настолько вышла из-под контроля, что ни Король Снов, ни Леди не могли совладать с ней, хотя и умели работать от зари и до зари, чтобы привести в порядок дела. Просто система была задумана так, что она прекрасно работала только в мире, где большинство людей с радостью подчинялось закону.

Но теперь вряд ли кто подчиняется закону. Закона не было…

Йа-та, йа-та, йа-та, вум!..

А с другой стороны неслось:

— Симпетурн! Лорд Симпетурн! Да здравствует, да здравствует, да здравствует лорд Симпетурн!!!

Дождь пошел сильнее. Двигайся! — уговаривала себя Миллилэйн. Участники марша на площади, и один Бог знает, какое сумасшествие ожидает впереди. А позади скачут Рыцари Деккерета, но везде и всюду беда. И даже если Кристоф был среди Рыцарей, она не хотела видеть его глаза, остекленевшие от преданности, руки, поднятые вверх в новой форме звездного приветствия. Она побежала, пересекая Молибор, до Дизимауль, потом вниз по Дизимауль, к той маленькой аллее, ведущей к Маламола… Она отважилась!

Йа-та, йа-та, йа-та, вум!..

Внезапно парадный строй на Дизимауль свернул в ее сторону! Идущие по девять или десять в ряд, словно бездумные роботы, резко вздымали вверх и опускали руки: левая, правая, левая, правая… И какая-то монотонность исходила от них в этом бесконечном, настойчивом и неразборчивом ритме. Они прошагали бы и по ней, не заметив ее. Она быстро свернула в аллею, и тут обнаружила орду мужчин и женщин с золотисто-зелеными нарукавными повязками, запрудивших дальний конец аллеи и орущих восхваления свежеиспеченному лорду Стиамоту.

В западне! Все сумасшедшие сегодня разом вышли на улицы! В отчаянии оглядевшись кругом Миллилэйн увидела полуоткрытую дверь на левой стороне улицы и быстро нырнула в нее. Она очутилась в темном коридоре. Слабое пение и острый запах ладана доносились из комнаты в самом дальнем его конце. Это напоминало храм или молельный дом. Наверное, какая-то религиозная секта. Но, по крайней мере, ее вряд ли обидят здесь, и есть возможность переждать, пока умалишенные на улице не схлынут в другую часть города.

Миллилэйн прошла по коридору и заглянула в дальнюю комнату. Сумрак. Благовоние. Возвышение, по обе стороны которого угадывалось что-то похожее на двух маленьких засушенных драконов. Между ними стоял лимен — мрачный, молчаливый, три его глаза светились, как тлеющие угли. Миллилэйн показалось, что она узнала его — уличный торговец, который однажды продал ей шпажку колбаски за пять крон. Хотя, может, вовсе и не он. В конце концов трудно отличить одного лимена от другого.

Фигура в плаще с капюшоном, от которой исходил запах, как от гайрога, подошла к ней и зашептала:

— Вы как раз вовремя поспели, сестра, к единению. Добро пожаловать, и пусть мир водных королей будет с вами!

Водные короли?

Гайрог мягко взял ее за локоть и также мягко подтолкнул в комнату, так что она могла занять место среди склонившихся бормочущих прихожан. Никто не посмотрел на нее, вообще никто ни на кого не смотрел; все взоры были обращены к лимену между двух маленьких засушенных морских драконов. Миллилэйн тоже посмотрела на него. Она не смела оглядеться вокруг, так как боялась увидеть рядом с собой кого-либо из своих друзей.

— Возьми… выпей… присоединяйся…— командовал лимен.

Они передавали кубок с вином из одного ряда в другой. Уголком глаза Миллилэйн видела, как каждый из прихожан, когда кубок доходил до него, подносил его к губам и делал продолжительный глоток так, что кубок нужно было постоянно доливать по мере того, как он продвигался по комнате.

— Мы пьем,— говорил лимен,— мы присоединяемся. Мы движемся вперед и обнимаем водяного короля.

Водяными королями лимены называли морских драконов, вспомнила Миллилэйн, и они поклонялись драконам. Что ж, подумалось ей, наверное, в этом что-то есть. Раз все другое состоялось, так отдайте мир морским драконам.

А кубок с вином, видела она, медленно перемещался уже через два ряда от нее.

— Мы ходили среди водяных королей и охотились на них и забирали их из моря,— говорил лимен.— Мы ели их мясо и пили их молоко. И это был их дар нам, их великая сознательная жертва, наконец. Они — боги, и это правильно и совершенно по-божески отдавать свое мясо и молоко людям, воспитывать в них самих богов. А теперь наступает время водяных королей. Бери. Пей. Присоединяйся…

Кубок проходил уж по ряду, где стояла Миллилэйн.

—Они — великие этого мира,— говорил нараспев лимен. — Они хозяева. Они — монархи. Они — истинная сила, и мы принадлежим им. Мы и все другие, кто живет в Маджипуре. Бери. Пей. Присоединяйся…

Из кубка пила женщина слева от Миллилэйн. Свирепое нетерпение вдруг охватило Миллилэйн — она была так голодна и ей так хотелось пить, что она едва сдерживалась, чтобы не выхватить кубок из рук женщины, боясь, что ей ничего не останется. Но она, пересилив себя, ждала, и наконец кубок оказался в ее руках. Она заглянула внутрь: темное вино, мутное, блестящее. Оно показалось незнакомым. Нерешительно Миллилэйн отпила немного. Вино было сладким, ароматным и крепким, и сначала она подумала, что никогда еще такого не пробовала, но потом показалось в нем что-то знакомое. Она сделала еще глоток.