Кошачий эндшпиль - Павел Андреевич Кузнецов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После традиционной разминки на татами, меня посетила гениальная мысль: а почему бы не глянуть местные новости? Ведь нормальные люди регулярно их просматривают, чем я хуже? А запустив выпуск, я невольно вспомнил об одной крайне нетипичной разведчице — госпоже Координаторе Службы Информации. Варя заставила меня по-новому взглянуть на информационные каналы. Невольно захотелось разобраться, какова была её роль в новостной ленте… Что ж, разобрался. Ушки этой шебутной девчонки так и торчали за фрагментом о недавнем теракте, с последствиями которого я столкнулся, что называется, на собственной шкуре.
— …Сегодня весь Штарн скорбит о потере: на сорок третьем году жизни скончался видный общественный деятель, преданный делу Экспансии, посвятивший свою жизнь служению человечеству и делу торжества справедливости. Да, он принадлежал к тем, кто всегда остаётся в тени. Но теперь, после его смерти, можно наконец рассказать людям правду, показать им истинное лицо героя. Ганимат даже в последний миг не изменил себе. Он пожертвовал собой, но спас боевую подругу. Именно ему обязана жизнью Верховный Координатор Службы Контроля, Илина Ю`Гринд. Ганимат прикрыл её собой, спасая от террориста-смертника. Республика скорбит вместе с нами…
Лицо революционера в кадре было мужественным и раздумчивым. Фотограф застал его за глубоким вдумчивым вглядыванием куда-то в штормовую даль. И вопрос: что всё это значит? Ведь Илина поведала о совершенно ином раскладе. Что банально прокололась, не рассчитав, что убийц будет двое, да ещё и действовать они будут независимо друг от друга. Или Варя так выражает Стефи свои соболезнования? Мол, не уберегла, виновата, посыпаю голову пеплом… Интересно девки пляшут!
Дальше — больше. Диктор затянул обстоятельную и насквозь поучительную историю жизни революционера, начиная аж со времён дореспубликанской власти. Я сломался на истории с его первой вербовкой. Отключил головидение и набрал номер госпожи Координатора.
— Варя, не хочешь ничего сказать?.. — поинтересовался, с прищуром заглядывая в глаза возникшей передо мной голограммы.
— Например?.. Я соскучилась, котик… Соскучилась по твоим когтям… Приди, покажи мне свою звериную натуру…
— Не ёрничай, девочка. Не до политесов сейчас. Почему Ганимат — герой Республики? Он же не был функционером Дальней разведки!
— С чего ты взял? — брови ариалы насмешливо приподнялись.
— Знаю.
— Ну, не всё так однозначно, если вдуматься… Он же спал с Нимфой? Спал. Значит, мог быть использован втёмную. А это, как ты знаешь, один из классических способов вербовки.
— Знаю. Но не в этот раз, Варя. Итак?..
— Правда, забавно вышло? Шёл на свидание с Илиной. Был безнадёжно влюблён. Прикрыл её своим телом… Это ведь так романтично! А ты сам разве поступил бы иначе? Если бы смерть грозила твоей девочке? А, Кошак?
— Варя! Опять ты дурачишься!
— Ладно! Что ты хочешь от меня услышать?
— Правду. Почему твои орлицы откровенно врут?
— Ой ли? И это мне говорит кот, прославлявший прозорливость Высших?.. Которые, дескать, предугадали удар тяжёлых турелей по двум кошачьим?..
— Но настолько всё передёрнуть…
— Насколько?.. Нет единственно верного, конечного, варианта истины. На любую ситуацию можно взглянуть с разных сторон. Ганимат реально был под сильным влиянием Нимфы. С другой стороны, он оставался идейным революционером. Это называется диалектика, единство и борьба противоположностей, раздвоение единого и т. д. и т. п.
— Он пришёл убивать Илину, а не прикрывать её своим телом. Тут не может быть двойного толкования. Твои орлицы придумали эту сцену.
— Ладно. Пусть будет по-твоему. И вот что я тебе ещё скажу… — глаза Координатора насмешливо сверкнули. — Я разведчица, или так, погулять вышла? А если разведчица, то как думаешь, кто мне нужнее: герой сопротивления или агент влияния? Будет герой — они воспрянут и включатся в борьбу. Будет агент — окончательно потонут в местечковой грызне. Им сначала нужно будет разобраться в собственной среде, кто там казачок засланный, и лишь потом, возможно, дойдёт до новых терактов. Так что, милый, раз уж упустили политического, придётся теперь с этим как-то жить. И лучше жить хорошо, не ухудшая ситуацию управления ни себе, не сёстрам из смежных ведомств.
— Как-то это… некрасиво. Переворачивает всё с ног на голову. Обесценивает поступок пусть террориста, но настоящего человека.
— Красиво… — протянула девочка, смакуя словосочетание. — Да, ты прав, хорошее такое словцо… Сразу вспоминается парк, зелень дерев, журчание воды, искристый блеск падающих струй… Только почему-то политика не вспоминается. С чего бы это?..
— Иронизируешь?..
— Ты знаешь… здесь, в политике, вообще забываешь, что есть такое слово. Ладно я — хоть иногда что-то такое по роду деятельности вынуждена вспоминать, — но твоя Ил наверняка уже совершенно исключила это слово из лексикона.
— И каково это — жить без красоты?..
— Я же говорю: у Илины спроси. Много интересного узнаешь… о себе, — однако видя, насколько меня задело произошедшее, Варя всё же решила сжалиться надо мной. — Представь мой медийный пассаж как дань уважения Стефи. Она сейчас читает эти строки и улыбается… Подумай о ней. Ведь Нимфа заслужила, чтобы в Республике о её мальчике думали только хорошее. Как полагаешь?
— Заслужила. Ну ты и лиса, Варя!
— Стараюсь. Такая у меня роль… и суть. Заходи, напомню, какой я ещё бываю… — и ариала, задорно подмигнув напоследок, отключилась.
Что ж, на эту отповедь Старшей мне возразить было решительно нечего. Забрезжили воспоминания, что и Стефи говорила когда-то про подобный поворот… Но одно дело говорить, и другое — прочувствовать, почитай, на собственной шкуре. Видимо, судьба у меня такая в этой треклятой колонии — постигать жизнь взрослых девочек и мальчиков, раз за разом обжигаясь. Матриархат, патриархат — всё едино. Политика и там и там — то ещё БДСМ…
Планета Штарн, столичный мегаполис, разные локации, связанные с подпольем, разное время
Первым накрыли Горма, вместе с гостящей у него
