"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Острогин Макс

По соглашению с властями Российской империи концерн «Ансальдо» модернизировал и поставил бразильским заказчикам броненосные крейсера «Минас Жерайс», «Баия», «Риу-Грандиду-Сул» и «Риачуэло» (переведенные на электротурбины и перевооруженные на трофейные шестидюймовые орудия Армстронга «Память Азова», «Владимир Мономах», «Дмитрий Донской» и «Адмирал Нахимов»).

Кроме того, броненосец «Мессудие», не успевший закончить модернизацию до конца войны, был возвращен получившими его в качестве трофея русскими в Геную вместе с аналогичным броненосцем «Гамадие» («Сьюперб»). Там оба корабля были переоснащены на 238-миллиметровые пушки в двух одноорудийных башнях, аналогичных башням броненосных крейсеров типа «Гарибальди», и те же британские шестидюймовки Армстронга, с обновлением машин и котлов. После модернизации корабли были переклассифицированы в броненосцы береговой обороны, получили новые названия «Рио-де-Жанейро» и «Сан-Паулу» и также вошли в состав флота Бразилии.

Фактически дон Перроне не участвовал только в создании ВМС Израиля и массированном перевооружении Греческого королевского флота, что было совершенно логичным решением, учитывая последующую историю взаимоотношений держав Восточного Средиземноморья после внезапной, но, как оказалось, отлично подготовленной аннексии Грецией Константинополя, Измира, Спорад и Кипра.

Зато один из заказов – поставка турбогенераторов удвоенной агрегатной мощности для модернизации ЭБР «Рет-визан», ЭБР «Владивосток» (бывший японский броненосец «Сикисима», затонувший на относительно малой глубине и поднятый ЭПРОН в 1903 году) и бронепалубных крейсеров «Богатырь», «Витязь», «Кагул» и «Очаков» – стал началом долгой и плодотворной работы «Ансальдо» в интересах ВМФ Российской империи. Работы, давшей отечественному флоту столь знаковые корабли, как эсминцы типа «Гневный», лидеры типа «Ташкент» и легкие крейсера типа «Дзержинский», наряду с 533-миллиметровыми торпедами, мощными турбозубчатыми агрегатами типа ТВ-7 и 100-миллиметровым калибром универсальной корабельной (а также впоследствии зенитной, полевой и самоходной) артиллерии.

Неоспоримы также заслуги «Ансальдо» и в создании нового итальянского флота. Благодаря инженерному гению генерала Куниберти и деловой хватке синьора Перроне, несмотря на тяжелое финансовое положение и введенное Британией эмбарго на продажу корабельных орудий кому-либо кроме восстанавливаемого Королевского флота, Италия стала второй после России страной, принявшей на вооружение оллбигганы – перестроенный из броненосца классической схемы линкор «Реджина Маргерита» с восемью двенадцатидюймовыми орудиями и линейный крейсер «Реджина Елена» с десятью 238-миллиметровыми пушками русского образца.

При этом если «Маргерита», законченная как оллбигган исключительно в силу отсутствия предназначенных для нее первоначально восьмидюймовых орудий, и уступала в огневой мощи и особенно броневой защите вошедшим в строй спустя несколько месяцев американскому «Мичигану», британскому «Лорду Нельсону» и германскому «Дойчланду» (по скорости превосходя «Мичиган» и «Дойчланд» и уступая лишь «Нельсону»), то «Елена», в целом соответствуя русским «Дунканам» по защищенности и огневой мощи, превосходила их в скорости на целых два узла (притом что силовые установки крейсеров были совершенно идентичны).

Таким образом, в течение трех лет, с 1906 по 1909 год, до ввода в строй «Инвинсибла» и «Генералиссимуса Суворова» с их двенадцатидюймовыми пушками и более чем двадцатипятиузловым ходом, Италия имела на вооружении лучшие в мире крейсеры.

Греки, сэр!

Душная летняя ночь накрыла Крит под аккомпанемент оглушительной музыки цикад.

– Вы заставили меня задуматься, мой принц. – Министр юстиции Критской автономии Элефтериос Венизелос, опытный политик и один из выдающихся умов греческого мира покачал в бокале неплохой коньяк. – Признаться, я считал, что еще рано требовать воссоединения Крита с матерью Элладой, но если это действительно правда…

– Это правда, мой друг, – усмехнулся принц греческий и датский Георг. – Я получил письмо от своей тетушки, вдовствующей императрицы Дагмары. Она раздражена нерешительностью сына, но вынуждена следовать его указаниям. Она прояснила мне все детали произошедших событий, и, надо признать, сложившаяся ситуация достаточно уникальна.

– Возможно, принц, то, что императрица Мария Дагмара считает нерешительностью, на самом деле является мудростью. Владение тем, что тебе не принадлежит, не приносит счастья. И туркам вот-вот предстоит это осознать. А вот нам, эллинам, следует быть едиными, чтобы вернуть наследие прадедов.

– Но сможем ли мы? Я с ужасом вспоминаю события пятилетней давности, когда торпеды на моих миноносцах просто не могли взорваться из-за отсутствия всего-навсего гремучей ртути во взрывателях…

– После окончания войны ваш родственник предлагает Элладе четыре броненосца, только что разгромивших англичан, причем три из них, «Наварин», «Чесму» и «Синоп» можно даже и не переименовывать. Впрочем, при всех давних обидах и Екатерина Великая сделала для нашей родины достаточно добра, чтобы чтить ее память.

– А трем из четырех крейсеров можно просто вернуть исконные названия – «Афина», «Артемида» и «Эос», переименовав только «Варяг»? – усмехнулся Георг. – Впрочем, это наименьшая из проблем.

– Люди и деньги, – понимающе кивнул господин Венизелос. – Греция и так должна больше, чем она в состоянии выплатить. А люди…

– Моя тетушка сообщает, что в русском флоте более тысячи эллинов, из них почти двести офицеров. Правда, это офицеры военного времени, с сокращенным ниже нижнего предела курсом подготовки, зато с боевым опытом, которого более нет ни у кого. Если мы как следует потрудимся в течение двух лет, с их помощью мы решим проблему экипажей для кораблей.

– А с деньгами? Да, русские сохранили свое золото и блистательно выкупили за бесценок большую часть своих облигаций, в то время когда все считали их поражение неизбежным, и поэтому могут позволить себе разбрасываться кредитами. Но ведь кредиты все равно придется отдавать!

– Владеющий градом Константина не может быть бедным. Особенно если…

– Вы имеете в виду проект вашего кузена Вилли, мой принц? Путь Берлин – Константинополь – Багдад?

– Да. В случае реализации этого проекта Константинополь становится не затычкой на пути вглубь России и вообще Азии, а перекрестком морских и сухопутных путей. Тот, кто будет им владеть, не будет нуждаться в золоте.

– До Багдада и, возможно, даже до Басры эта дорога должна пройти через территории, куда мы загоним турок! Мое эллинское сердце требует мести за века их владычества, мой господин. Я понимаю, что полное уничтожение целого народа не только безнравственно, но и непосильно для нас.

А значит, мой принц, мы будем соседствовать с ордами озлобленных мусульман.

– Турки тоже будут нуждаться в деньгах. И если при занятии града Константина и Смирны мы удержим наших воинов хотя бы от крайних проявлений справедливого гнева… Это будет сложно, друг мой, но мы знаем, зачем следует приложить эти старания.

– Да. Даже если налаживание отношений займет какое-то время, железная дорога от Средиземного моря до германских земель все равно будет крайне выгодным делом. Тем более если верны слухи о Палестине. Но меня смущает один вопрос, мой принц. Зачем это русским? Сейчас нет силы, способной воспрепятствовать им в приколачивании очередного щита к вратам Константинополя – как они могли бы полагать, навечно. Но они готовы довольствоваться базами по обоим берегам Босфора. Зачем им это? Вряд ли ваш кузен – а это явно его инициатива – делает это предложение исключительно в благодарность за свое спасение от японской сабли.

– Затем, мой друг, что даже если Британия потерпит поражение, слишком многие ополчатся на тех, кто владеет Константинополем по праву завоевателя. А мы… Мы выступим в роли того самого щита, приняв на себя неудовольствие и британцев, особенно если произойдет Кипрский энозис, и австрийцев, облизывающихся на турецкое наследство, и итальянцев, точащих зубы на Спорады, и французов, которые были бы не прочь подчинить себе Левант, не будь угрозы германского вторжения…