"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Ахманов Михаил Сергеевич

Арсолан властвовал над небесными светилами, Коатль - над посмертным миром, а за водами и земной твердью присматривал Тайонел, милостивый к тем, кто кормился от их щедрот - к земледельцам, рыбакам и скотоводам. Часто приходилось ему быть посредником между богами и людьми, ибо глас Тайонела слышался в шорохе листьев и трав, в рокоте прибоя, в гуле ветра и журчанье ручья; и он любил, когда отзывались люди таким же образом, песней без слов, когда человеческий голос сливается с посвистом флейты, порождая мелодии моря, гор и лесов. И потому жрецы возносили священные Песнопения - Утреннее и Дневное, Вечернее и Ночное; и гимны эти являлись единственной жертвой, угодной божествам Эйпонны.

Три мира, земной, небесный и посмертный, принадлежали трем богам, являясь сценой для спектакля, что ставила судьба. А в играх тех многое зависело от удачи, и потому удача являлась отдельным божественным промыслом, отданным в руки Одисса, Хитроумного Ахау; он, искусник и мудрец, покровительствовал хранителям знаний, певцам и ремесленникам. То был веселый бог, любивший подшутить и над собою, и над людьми, щедрый на всякие проделки и придумки; а самой удачной из них, как считали многие, оказалось вино. Он научил Пять Племен готовить хмельные напитки, а потом, будто оправдываясь, сказал: пьющий крепкое вино видит сладкие сны, да пробуждение горько. Впрочем, эти слова не попали в Чилам Баль, и оставалось неясным, произнес ли их Одисс или мудрый жрец древних времен, не поощрявший пьянства.

Сеннам, пятый из божественных Кино Раа, более прочих любил странствовать и за годы Пришествия измерил всю землю. По суше он передвигался пешком, но в морях, как утверждают легенды, плавал на гигантской черепахе. Сеннаму были покорны ветры и бури, льды и снега, дождь и град, тучи и облака - все, что мешает или помогает путнику; Сеннам был богом странствующих, покровителем мореходов, гонцов и торговцев.

Как у людей, у богов - своя судьба, но они, мудрые и бессмертные, способны предвидеть ее; лучше же всех искусством предсказаний владеет Мейтасса, божество Судьбы и Всемогущего Времени. Но и Мейтасса не властвует над судьбой; он лишь способен узреть во мгле предстоящих столетий тень еще не свершившегося, отблеск будущих поражений и побед, великих открытий и разрушительных катастроф. Иногда Мейтасса посылает людям видения и вещие сны, но немногие могут похвастать его дарами - только избранным приоткрывает он мглистый полог грядущего. Редки такие люди, и все они - кинну, пророки и долгожители; но долгая жизнь суждена лишь тем из них, к кому не приходит ранняя смерть.

Объявившись в Юкате и пробыв там некое время, боги отправились в странствия, двигаясь от берегов Ринкаса на запад, север и юг. Коатль остановился неподалеку, в Стране Дымящихся Гор; Мейтасса пришел в степи Верхней Эйпонны, Одисс - в края, лежавшие за великой рекой, в цветущую землю Серанны. Пути Тайонела легли северней, к пресному морю Тайон, где три месяца в году падает белый холодный пух, бушуют вьюги, а лиственные деревья стоят голыми, убранными лишь инеем да снегом. Светлый же Арсолан миновал Перешеек и поднялся в горы, что высятся над Океаном Заката подобно увенчанной льдом стене; но в горных долинах, у бурных рек, воздух свеж и приятен, а земли, согретые солнцем, плодородны и порождают всякие травы и злаки. Дальше всех ушел Странник-Сеннам; он продвигался вдоль горного хребта на юг, пока не добрался до самого края мира. И были в том краю просторные степи и леса, были скалы на океанском побережье, были сочные травы и несчитанные стада быков - и были люди.

Но двуногие существа, обитавшие в то время по всей Эйпонне, лишь обликом своим да речью напоминали людей. Во всем же прочем были они хуже дикого зверя: охотились, как звери, и размножались, как звери, и сбивались в стаи, и нападали друг на друга под водительством самых свирепых и злобных. Ведом им был лишь закон силы, не понимали они красоты движений, звуков и слов, не пели песен, не строили жилищ, и поклонялись демонам - ягуару Тескатлимаге, рогатому и клыкастому Хардару, филину Шишибойну, грому и молнии, тучам и скалам. Воистину, были они не людьми, а жалким подобием людей, ибо человек, как сказано в Книге Тайн, существо, наделенное телом, свободой и разумом. Над их же телами и волей властвовали жестокие вожди и злобные шаманы, а значит, разума в их головах имелось не больше, чем в гнилой тыкве.

Долгое время великие боги провели среди дикарей, обучая их многим искусствам: как тесать камень и плавить металл, как смешивать глину с песком и обжигать ее в печах, как как вскапывать землю и сеять маис, как строить жилища, как собирать из досок и бревен плоты и корабли, ставить на них мачты и натягивать канаты, как готовить ткань из хлопка и дубить кожи. А еще учили Кино Раа путям сетанны, определяющей деяния и жизнь людскую; и понимались под ней благородство и отвага, достоинство и доблесть, мудрая сдержанность и верность - то, что дает владыкам право властвовать, а всем прочим - покоряться им без ущерба для чести и свободы. Еще учили они песнопениям, майясскому языку и письменным знакам, коими тот язык передавался в пятидесяти символах; учили позам и жестам киншу, дабы и без слов могли люди выразить почтение и внимание, удивление и приязнь, покорность и гнев. Еще говорили они, как следует мерить малое и большое, как отсчитывать время по солнцу и фазам луны, как взвешивать и вычислять, как накапливать полезное и тратить его, когда придет нужда.

Они не запрещали людям почти ничего; не запрещали охотиться и воевать, копить богатства и домогаться власти, верить в демонов и духов, отправляться за добычей в кровавые набеги. Все это в природе человеческой, и боги, не запрещая жестокое, говорили: камень истины тяжел, и его не спрячешь в мешке лжи; и еще говорили: если страдает невинный, кровь его падет на голову мучителя. А потом добавляли: истина отбрасывает длинную тень, но лишь умеющий видеть узрит ее. Помните об этом; и помните, что для каждого наступит свой черед собирать черные перья.

И все эти слова богов были записаны в Святых Скрижалях Чилам Баль.

Впрочем, не одними лишь искусствами и пониманием прекрасного одарили людей великие Кино Раа, но и собственной кровью. Этот дар, однако, достался не всем и хранился в веках бережливей прочих - ибо что сравнится с даром долголетия? Пребывая в шести краях Эйпонны, боги сочетались со смертными женщинами и оставили потомство, от коего произошли шесть родов правителей, чья кровь была светлее, а кожа - не столь смугла, как у остальных эйпоннцев. Еще отличались они цветом глаз, подобных то нефриту, то изумруду, пухлыми губами и прямыми носами; лица же у них были узкие, лбы - высокие, а брови приподняты от переносицы к вискам.

Эти потомки богов приняли власть над шестью Великими Уделами, над Одиссаром и Арсоланой, над Мейтассой и Коатлем, над Сеннамом и Тайонелом; и была та власть крепка, ибо сагаморы, сахемы и жрецы с божественной кровью жили долго, век или два, накапливая могущество и опыт и до самых последних дней сохраняя силы молодости. Наследовал же сагамору младший из сыновей, выживший в поединке совершеннолетия, и был этот обычай мудрым, так как каждый новый властитель правил в своем Очаге едва ли не сотню лет и за это время успевал сделать многое.

Но о владыках Эйпонны будет рассказано в другом месте; теперь же вернемся к ее богам.

Увидев, что зерна брошены в добрую почву, боги возвратились в Юкату, страну майя, и повелели выстроить Храм Вещих Камней близ древнего города Цолан, в месте, где свершилось их Пришествие. Храм этот был сложен из каменных плит на плоской скале с обширными пещерами, где находилось прежде святилище Тескатлимаги, демона-ягуара. Пещеры очистили, захоронив останки жертв, затем стены были выровнены, и на них искусные каменотесы-майя вырезали слова богов - все четыре Книги Чилам Баль, каждую в особом подземелье и окрашенную в свой особый цвет.

Оттенки же, любимые богами, проистекали из сущности их и были таковы: у солнечного Арсолана - золотой и желтый; у грозного Коатля - черный цвет, а также пепельный и серый; у Тайонела - зеленый, как травянистые равнины и леса; у Одисса - алый, красный и пурпурный; у Сеннама-Странника - синий, фиолетовый и голубой, оттенков моря и небес; у Мейтассы - белый и серебристый, как туман, скрывающий грядущие века.