Берег черного дерева и слоновой кости. Корсар Ингольф. Грабители морей - Луи Жаколио

Надод вздрогнул и побледнел. Норвежский язык был его родным, и он понял все. Сразу же ему вспомнился и друг Фриц, и место, где он его видел: это было в Розольфсе, куда он проник, чтобы подготовить неудавшееся нападение на замок. Там встретил он этого ручного медведя, всеобщего любимца.

Значит, они опять попали в руки своих непримиримых врагов. Он пошатнулся и упал бы, если бы адмирал его не поддержал.

— Пойдемте, — сказал Коллингвуд Красноглазому, не подозревая истинной причины его полуобморочного состояния. — На воздухе вам станет легче.

Он не успел договорить. Надод с силой оттолкнул его и сказал:

— Взгляните!

Коллингвуд обернулся и застыл от ужаса: в трех шагах от него стоял человек, которого он раньше принял за настоящего цыгана. Это был герцог Норландский!

Глава XXII

На родину

Розольфсские корабли «Олаф», «Гаральд» и «Магнус» уже три недели тому назад покинули устье Темзы и на всех парусах шли по направлению к Розольфсскому фиорду. Герцог Норландский и его моряки горели нетерпением увидеть родные места. Жители суровых северных стран отличаются особенной любовью к своей родине, как будто тяжелая борьба за существование привязывает их к ней сильней.

Норландские моряки и сам герцог с удовольствием покидали лондонскую роскошь, готовясь променять ее на бури Севера, на просторы снежных равнин, покрытых следами белых медведей и оленей.

Корабли шли уже вдоль северных берегов Норвегии, и при виде ее угрюмых скал и фиордов сердца матросов бились сильней, а лица сияли радостью. Еще три дня — и корабль «Олаф» во главе всей эскадры первым вступит в Розольфсский фиорд.

Герцог и его брат также разделяли общее веселье. Им удалось сдержать свою клятву. Убийцы Леоноры и ее семьи, старого герцога и Олафа были в их руках. А так как Норландское герцогство было независимо и пользовалось правом самостоятельного суда, то Коллингвуда и Надода должны были судить там, где они совершили свои преступления.

В Норландии еще действовал старинный обычай, введенный Хаккином III Кривым. Этот обычай гласил: «Двадцать четыре обывателя из самых пожилых отцов семейств, под председательством герцога, произносят приговоры по всем уголовным делам. Исполнение приговора поручается, по жребию, одному из двадцати четырех самых младших обывателей, начиная с двадцатилетнего возраста, если кто-нибудь не вызовется сделать это добровольно».

Уже более двух веков не созывался совет старейшин. Честные и храбрые норландские моряки пользовались у себя дома полным гражданским миром, и в их среде не было места не только уголовным преступлениям, но даже и простым тяжбам. Все земли обрабатывались сообща, и урожай, приплод скота и прочие хозяйственные доходы делились между всеми членами общины поровну. Остаток от деления обыкновенно вносился в казну герцога, который никогда не пользовался им для себя, а употреблял его на нужды своих подданных. В случае какого-нибудь бедствия, — например, пожара, наводнения, — пострадавшие получали пособие от казны; казна же выдавала молодым новобрачным деньги на первоначальное обзаведение и принимала на себя расходы по устройству свадеб. Преступления были настолько редки, что, как мы уже говорили, верховный совет не собирался двести лет.

Фредерик Биорн предполагал воспользоваться этим старинным учреждением, чтобы вынести приговоры Коллингвуду и Надоду. Нужно было поскорее покончить с этими опасными злодеями. Но и после их казни Фредерик не мог быть спокоен, пока оставался в живых Пеггам.

С той самой ночи, когда нотариус попался в руки клерку мистера Джошуа, оба они точно в воду канули.

В самый разгар ожесточенной борьбы между Пеггамом и Перси выследивший их розольфсский лазутчик поспешно вернулся к своим и донес, что грозный атаман бандитов находится в Блекфрайярсе. Туда сейчас же бросился герцог со своими слугами Гуттором и Грундвигом, но опоздал: в доме уже не было никого. Только кровавое пятно, замеченное впоследствии Коллингвудом и Надодом, свидетельствовало о происходившей здесь борьбе.

Герцог Норландский велел своим лазутчикам осмотреть все больницы и частные лечебницы. Поиски не дали никаких результатов: Перси и Пеггам исчезли бесследно.

Казалось невозможным осветить тайну исчезновения главы «Грабителей». А между тем от ответа на этот вопрос зависел дальнейший образ действий Фредерика Биорна. Если Пеггам убит, то, следовательно, у герцога Норландского развязаны руки и он может спокойно заняться своими делами. Лишенное своего главы и вдохновителя общество «Грабителей» неминуемо должно было распасться, так как Пеггам никогда не имел помощников и предпочитал управлять всей организацией и вести дела общества единолично.

Глава XXIII

Тайна Пеггама

Кажется, во всем мире не было еще ни разу такой идеальной организации, как общество «Грабители морей». Ее конспирация была прямо поразительна. Так, например, дорогу на Безымянный остров знали кроме Пеггама еще только два капитана, да и те не решились бы ехать туда без него.

Это обстоятельство требует некоторого пояснения. К тому же нашим читателям пора подробно ознакомиться с таинственным островом, где должно разыграться последнее действие нашего романа.

Лет за тридцать пять до описываемых происшествий, когда Пеггам только что получил от своего отца в наследство нотариальную контору в Чичестере, у берегов Англии разразилась страшнейшая буря. В одну из ночей на берег, близ Чичестера, была выброшена небольшая шхуна. Из семи человек ее экипажа спасся только один капитан. Он оказался, по жене, родственником Пеггаму, который и приютил его у себя в доме. Тогда капитан сообщил нотариусу, что он сделал одно совершенно невероятное открытие. Речь шла о каком-то острове, который был со всех сторон закрыт от взоров.

Описание острова казалось совершенно неправдоподобным. По словам капитана, этот остров, находившийся среди Ледовитого океана, отличался мягким, теплым климатом и имел роскошную тропическую растительность: дичь и плоды были там в таком изобилии, что капитан вместе со своим экипажем прожил на нем два года, катаясь как сыр в масле. В заключение капитан предложил Пеггаму составить компанию для эксплуатации этого чудесного острова.

Первое время нотариуса только забавляли эти рассказы; но потом, слушая, как капитан изо дня в день твердит одно и то же, он начал склоняться к мысли, что во всей этой истории есть доля правды. В конце концов родственники условились отправиться к таинственному острову в небольшой лоцманской лодке, для управления которой достаточно было двух человек. Пеггам не хотел брать с собой никого по следующим причинам: во-первых, чтобы не показаться смешным в случае неудачи, а во-вторых, чтобы в случае успеха сохранить тайну.