Призраки Эхо (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев"

В городе под куполом в редактировании генома и помощи молекулярных хирургов нуждался каждый десятый, если не пятый. Та же Эгле Варма-Левенталь умерла после нескольких неудачных операций по удалению локальных опухолей, так и не дождавшись необходимого ей препарата, подавляющего рост раковых клеток. А в это время Шатругна Нарайан, не замечая ничего вокруг, тратил ресурсы на свои сомнительные эксперименты по выведению сверхлюдей.

— Вы не спросили у испытуемых согласия, — услышав рассказ о блестящих перспективах и новых возможностях человечества, напомнил глава геологоразведки.

— А вы считаете, им было бы лучше продолжать жизнь калек? — не дрогнув, глянул на него Нарайан.

На сей раз Брендан презрительно скривился под врачебной маской, вспоминая свою вылазку в район секретной лаборатории и сбор генетического материала, когда ему пришлось ради маскировки забраться в вагонетку с трупами. Профессор по своему обыкновению лукавил и выдавал желаемое за действительное. Ни брат Ласло Золтан, ни Гу Синь, ни жертва экспериментов Венсан Даррье не страдали никакими наследственными заболеваниями. Да и большинство охотников, которым успешно внедрили фрагменты ДНК асуров, хотя и имели некоторые нарушения кариотипа, в целом отличались неплохими для города показателями здоровья.

Другое дело, что среди членов совета только глава департамента здравоохранения имел медицинское образование и в общих чертах знал о направлении исследований профессора. Остальные же слушали его, открыв рот. Каракурт[23] восстановил паутину, и едва не освободившиеся из тенет мясные мухи, слепни и шершни вновь погрузились в оцепенение, убаюканные сладкой отравой, убивающей разум и превращающей плоть в бульон. К тому времени, когда работники инженерной службы разблокировали двери, взбунтовавшийся было совет снова оказался под контролем.

Пообещав оперативно подавить бунт на руднике и ликвидировать пиратов, создающих угрозу благополучному старту «Эсперансы», Нарайан триумфально удалился. Вернувшись в опустевший после побега Савитри кабинет, он сразу же вызвал главу службы безопасности, продолжая держать распухающую руку на весу.

— Срочно готовьте усиленную группировку для штурма «Эсперансы», — распорядился он коротко и жестко. — И не забудьте оставить в танках места для экипажа корабля и пассажиров.

— Членов Совета тоже включить в список? — уточнил глава службы безопасности.

— Чего ради! — сделав непроизвольный жест травмированной рукой, скривился Нарайан. — Чтобы эти предатели еще по пути до корабля воткнули мне в спину нож?

Он все-таки открыл личный анализатор, убедился, что средний и безымянный пальцы не вывихнуты, а сломаны, и теперь проводил процедуры восстановления, даже не позаботившись об обезболивании. Похоже, бушевавший в его крови адреналин работал не хуже анальгетика.

— Экспедицию возглавлю я лично, — проговорил он по-прежнему спокойно и жестко, хотя его все еще потряхивало от болевого шока. — Придется немного потесниться, загрузив несколько машин образцами породы и реакторным топливом. Следует так распределить места в танках, чтобы пассажиры корабля и экипаж не пострадали во время схватки. А если пираты уничтожат охотников, нам же проще. Не придется никого оставлять на пустоши.

— А как прикажете поступить с городом?

Глава службы безопасности хотя и стоял, едва ли не вытянувшись в струнку, кажется, каким-то образом ухитрялся все фиксировать, и не только на накопителе, но и в блокноте.

— А разве есть какие-то варианты? — строго глянул на него Нарайан. — Секретный протокол проработан до мельчайших деталей. По нему и действуйте.

Хорошо, что Брендан уже закончил оперировать шахтера с развороченной ногой и только приступил к осмотру тяжелого проникающего ранения одного из участников последнего столкновения с охотниками. Выпавший от неожиданности из рук корнцанг просто отправился в автоклав для стерилизации. Впрочем, надеяться, что Нарайан передумает и откажется от воплощения своего безумного плана в жизнь, было наивно и глупо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Может быть, все-таки открыть ему глаза на ошибку в проектировании этого агрегата энергополевого разграничения? — предложил Прокопий, которому Брендан еще во время первого визита на рудник рассказал о положении дел на «Эсперансе».

— И сдать с потрохами наш «Нагльфар»? — возразил ему Эркюль, безуспешно пытавшийся пересчитать развлекавшихся с ребятней мартышек.

— Пусть приходит! — приосанился на орудийной палубе пиратского корабля Таран. — Даже с полупустыми аккумуляторами мы сумеем дать ему отпор.

— Я собирался выйти на связь и все объяснить еще во время заседания совета, — неловко поводя заживающими руками, пояснил Маркус Левенталь. — Но теперь вижу, это не только бесполезно, но и опасно. Нарайан глух к доводам рассудка, как раненый тигр, а его приближенные — безмозглые фанатики, готовые выполнить любой самый чудовищный приказ.

В самом деле, главу службы безопасности слова о секретном протоколе нисколько не смутили. Он собирался его запустить еще сутки назад. Как аккуратный и преданный служака он только пытался уточнить детали.

— Но как же принцесса Савитри? — осторожно проговорил он. — Я не уверен, что мы сможем вернуть ее в такой короткий срок.

— Принцесса Савитри мертва уже тридцать лет, — напомнил профессор Нарайан, деловито скрепляя поврежденные кости. — По городу бродит озлобленная кукла с сорванной программой, от которой мне сейчас нужен только ключ от сокровищницы раджей, а его можно снять и с трупа, если такое понятие вообще применимо к дважды мертвому созданию. Когда я вернусь на Сансару, я создам еще одного клона и продолжу править от его имени и от имени его детей.

— Но мы захватили двоих сообщников похитителей, — доложил глава службы безопасности. — Я думал, их можно использовать как наживку.

На этот раз Брендан не стал ничего ронять, но все же ненадолго оторвался от монитора анализатора, чтобы хотя бы взглядом поддержать замершую с пачкой стерильных простыней Эйо.

Начальник службы безопасности показал профессору Нарайану голограмму пленников, которых поместили в камеру предварительного заключения, приковав к нарам и надев ошейники с электрошоком. Не до конца оправившийся после обращения Синеглаз все еще находился в забытьи. Ндиди открыл глаза и теперь по очереди напрягал и расслаблял разные группы мышц, пытаясь если не освободиться, то хотя бы проверить, насколько слушается тело, которому скоро, возможно, предстояло превратиться в кусок окровавленного мяса и изломанных костей, если не во что похуже.

— Дядя Ндиди! — вскрикнул Камо, с громким плачем бросаясь к матери.

И надрывным причетом, подобным вою раненой волчицы, ему ответила Савитри, которая только что вошла в убежище, словно специально для того, чтобы увидеть возлюбленного плененным и обездвиженным. Эйо, не глядя отдав кому-то простыни, обняла ее и только сейчас смогла наконец разрыдаться.

Брендан вернулся к анализатору. Вид разорванной селезенки, которую он планировал восстанавливать и частично удалять, сейчас представлялся зрелищем куда менее тягостным, нежели слезы любимой и искаженное ужасом лицо друга. Впрочем, когда очнулся Синеглаз, Ндиди взял себя в руки, пытаясь парнишку поддержать, насколько это было сейчас возможно.

Лицо профессора Нарайана тоже исказилось. Но этот раз от бешенства. Он стал похож на изображения демонов на барельефах древних храмов. Впрочем, чему удивляться. От одного из хтонических существ он и вел свой род.

— Это тот грязный кули[24], которого видели рядом с принцессой? — прошипел он, точно разгневанный тигр.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Брендану даже показалось, что его уши, как у хищника из семейства кошачьих, сначала встопорщились, потом прижались к голове.

— Когда мне доложили, что их видели вместе, я и предположить не мог, что наследница династии раджей падет настолько низко, чтобы по своей воле снизойти до такого ничтожества!