Маятник Фуко - Умберто Эко

— Ну?

— Господи, ну почему вам не пришло в голову хотя бы раз взять в руки путеводитель по этому самому Провэну? Первое, что там сообщается — что здание Гранж-о-Дим, в котором была найдена записка, это было место традиционного сбора купцов, а Провэн являлся главным центром знаменитых шампанских ярмарок. Здание Гранж-о-Дим стоит на улице Святого Иоанна. В Провэне торговали чем угодно, но особенно бойко — сукнами, которые назывались draps или dras, и каждая штука запечатывалась печатью — гарантией качества. Второй специализацией Провэна были розы, алые розы, завезенные крестоносцами из Сирии. Такие знаменитые, что когда Эдмон Ланкастер женился на Бланке д'Артуа и принял титул графа Шампанского, он выбрал своим гербом алую розу Провэна, откуда и происходит война Алой и Белой розы, поскольку у Йорков на щите была белая.

— Откуда ты все это знаешь?

— Из буклета, изданного туристским бюро Провэна и который дают даром в туристском агентстве. Но это не все. В Провэне имеется замок под названием Донжон, а также есть Хлебные ворота — Porte-aux-Pains, — есть Церковь Прибежища — Eglise du Refuge, — есть, как легко догадаться, целый ряд церквей, называющихся Нотр-Дам, по ту и эту стороны реки, а также была, а может быть, есть до сих пор улица Круглого Камня — там была установлена «налоговая плита», и туда подданные короля сносили десятинные деньги. Есть улица Белых Плащей и, наконец, улица Grande Putte Muce, нетрудно понять происхождение названия, проще говоря — квартал борделей. 

— А попликане?

— А в Провэне была община катаров, которых потом, как положено, всех сожгли. Даже и главный инквизитор происходил из них же, из покаявшихся катаров, Роберт Похотливец. Поэтому не удивительно, что имелось в городе какое-то место, связанное с памятью катаров — павликиан — попликан, а особенно после того как катаров ликвидировали.

— Но в 1344 году их еще не ликвидировали…

— Да с чего же ты взял, что бумага восходит к 1344 году? Твой полковник предлагал читать «через тридцать шесть лет после сенного воза». Действительно в то время сокращение «р» с апострофом означает «post» — «после», но если «р» без апострофа, это значит «pro» — то есть «за». Написал эту бумажку обыкновенный купец, и содержится в ней попросту перечень сделок на ярмарке, на улице Святого Иоанна (а вовсе не в Иванову ночь), и тридцать шесть — это тридцать шесть сольдов, денье или какие у них там ходили деньги, что являлось сговоренной ценой одной или каждой телеги сена.

— А как же сто двадцать лет…

— Почему «лет»? Из-за сокращения «а»? Я взяла словарь сокращений и увидела, что в ту эпоху употреблялся особый значок для аббревиатуры «денье» или «динариев» — в одном написании похоже на дельту, а в другом на тэту, в общем неподготовленный человек легко принимает это за «а», в особенности если он уже где-то читал насчет ста двадцати лет, в любом попавшемся очерке по розенкрейцерству, «post 120 armos patebo!» Ну а после этого… полковника уже понесло. «It» он читает как «iterum», хотя «iterum» сокращали «itm», a «it» могло означать только «item», иначе говоря «то же самое», и широко используется в повторяющихся списках. Купец, по всей видимости, должен был развезти клиентам букеты провэнских роз, вот что значит строка «r.. s… chevaliers de Pruins». А там, где полковник видел vainjance (потому что искал рыцаря мщения — Кадоша), разумнее читать joinchée — «турнир». Розы употреблялись для украшения головных уборов, из них делали цветочные ковры для представлений и праздников. Вот как я предлагаю читать завещание тамплиеров:

На улице Св. Иоаннапо 36 грошей за повозку сена.Шесть новых штук сукна, с печатямина улицу Белых Покрывал.Розы крестоносцев для турнира: шесть букетов по шесть в шесть мест,за каждый 20 денье, итого 120 денье.Заказы таковы:сначала в Замок.То же к Хлебным Воротам,то же к Церкви Оплота,то же к Церкви Богоматери за рекой,то же к старому дому павликиан,то же на улицу Круглого Камня.И три букета по шесть перед этим праздником в квартал куртизанок,потому что и им, бедняжкам, тоже хочется нарядитьсяна праздник, украсив цветами шляпки.

— Ох, — сказал я. — По-моему, ты права.

— Права, права. Товарный чек и никаких сомнений.

— Погоди. Пускай товарный чек. Но шифрованное сообщение ведь говорит о тридцати шести неуловимых.

— Совершенно верно. Вашу квитанцию я разобрала за полчаса, а над чертовой шифровкой провозилась два дня. Пришлось заказывать Тритемия в библиотеке. Сначала я пошла в Амброзиану, потом в Тривульциану, и там и там меня, как полагается, протомили бог знает сколько времени — ты знаешь, чего стоит получить книгу в отделе редкостей. В конце концов все оказалось довольно просто. Прежде всего, очевидно, что «les 36 Invisibles separez en six bandes» — это не тот французский язык, на котором писал купец. Вы ведь сами обратили внимание на то, что это выражение использовано в памфлете семнадцатого века, когда розенкрейцеры появляются в Париже. Но дальше вы рассуждаете в точности как любимые вами «одержимцы»: сообщение зашифровано по Тритемию, значит, Тритемий заимствовал метод у тамплиеров, а если у тамплиеров есть фраза, бытовавшая в розенкрейцерских кругах, значит, план, приписываемый розенкрейцерам, на самом деле изобретен тамплиерами. Что сделал бы любой здравомыслящий человек? Перевернул ваше рассуждение. Если послание зашифровано по Тритемию, значит, оно создано после Тритемия. Если в нем использованы выражения семнадцатого века — оно написано после семнадцатого века. Какова самая простая гипотеза? Что Ингольф, разгадывая прованскую запись и будучи, как впоследствии и полковник, помешан на герметизме, из сочетания тридцати шести и ста двадцати немедленно вообразил себе розенкрейцеров. А будучи помешан еще и на тайнописи, он начал баловаться переводом найденного им текста на язык Тритемия. Это простое упражнение. Он взял Криптосистему Тритемия и записал свою любимую розенкрейцерскую фразу.

— Остроумно, но не более доказательно, чем конъектуры полковника.

— Хорошо. Смотри, смотри дальше. Сама-то абракадабра, использованная Ингольфом, не взята непосредственно из Тритемия! Да, слова выдержаны в том же любимом ассиро-вавилонском-каббалистическом вкусе, но сами слова не те. Так, может быть, Ингольфу нужны были определенные буковки и на втором, и на третьем, и на четвертом местах? Может, он захотел перепижонить самого Тритемия? Я довольно долго крутила разные ободочки этих его колесиков, потом, слава богу, догадалась.

У Тритемия можно обнаружить сорок главных криптосистем: в одной имеют значение лишь начальные буквы, в другой — первая и третья буквы, в следующей — одна заглавная буква считается, а следующая нет и так далее; при желании можно придумать еще сотню таких же систем. Что же касается десяти малых криптосистем, то полковник учел лишь первый круг, самый простой, Однако последующие действуют по принципу второго круга, и вот тут ты располагаешь копией. Представь себе, что внутренний круг можно вращать таким образом, что заглавная буква А начинает совпадать с какой-нибудь буквой внешнего круга. Таким образом, ты получишь систему, где А записывается, как Х и так далее; и другую систему, где А соответствует букве U и так далее… Имея двадцать две буквы в каждом круге, ты получишь не десять, а двадцать одну криптосистему, и останется лишь двадцать вторая, в которой А соответствует А…

— Не станешь же ты утверждать, что для каждой буквы каждого слова ты использовала двадцать одну систему…

— В придачу к моим извилистым мозгам мне сопутствовала удача. Поскольку самые короткие слова состоят из шести букв, совершенно ясно, что значение имеют лишь только первые шесть букв, а остальные написаны так, для красоты. Почему именно шесть? Я предположила, что Ингольф зашифровал первую, затем одну пропустил, зашифровал третью, а после пропустил еще две и зашифровал шестую. Если для первой буквы он применил систему номер один, то для третьей — систему номер два, и мне это показалось логичным. Тогда я прибегла к системе номер три для шестой буквы, и получилась осмысленная фраза. Не исключаю, что Ингольф использовал также и другие буквы, однако трех совпадений мне показалось вполне достаточно, так что дальше ты вполне сможешь продолжить эту работу сам. 

— Не томи меня. Что у тебя получилось?

— Посмотри на текст, я подчеркнула в нем буквы, которые он использовал — первую, третью, шестую:

Kuabris

Defrabax

Rexulon

Ukkazaal

Ukzaab

Urpaefel

Taculbain

Habrak

Hacoruin

Maquafel

Tebrain

Hmcatuin

Rokasor

Himesor

Argaabil

Kaquaan

Docrabax

Reisaz

Reisabrax

Decaiquan