Мой идельный смерч - Анна Джейн

- У меня нет, - тем временем произнесла Ольга. Я глубоко разочаровалась в ее ответе. Он смеет мне нагло врать, или у Черри проблемы с памятью?

- Как, совсем? – Попыталась еще раз спросить я.

- Да. – Коротко отвечала мне девушка.

- И я один в семье, - сказал Дэн, перекрещивая длинные ноги.

- Поэтому ты такой эгоцентрик, - тут же радостно сказала ему я. – Потому что один в семье. Вот у меня есть старший брат.

- Это здорово. Я всегда мечтала о старшем брате. – Вздохнула Оля, опуская взгляд умело подкрашенных глаз.

- А я – о младшей сестре. – Сказал неожиданно Кларский и чуть смущенно улыбнулся. – Я бы хотела заботиться о ней. С детства люблю детей.

И я, и Тролль с благоговением уставились на Никиту. Согласитесь, такие слова способны ввергнуть в бездну трепета почти любую девушку!

- А я просто всегда мечтал о собаке. – Сказал, откинувшись на спинку скамейки, Смерчинский. – Большой, белоснежной, пушистой. И с теплым носом, как у Маши.

- И что? Твои мечты осуществились? – Занесла я в черную книжку Сморчка за «теплый нос». Если так подумать, то 85 % записей в этой книжке посвящены этому наглому парню. – А… лапуля?

- Нет, зайка. У мамы аллергия на шерсть животных. – Грустно улыбнулся парень, возвел синие ночи к небу и добавил умиротворенным голосом. – Поэтому с самого детства я обожаю огромные мягкие игрушки. У меня целая коллекция белоснежных медведей.

Теперь мы с Троллем уставились все с тем же умилением на Смерча. Боже, какой большой ребеночек! Если не врет, конечно.

Они с Ником что, решили перещеголять друг друга, кто милее и «кавайней»?

- Мягкие игрушки? – Все-таки не удержалась я от дурацкой колкости. – Зачем они тебе, ты же уже большой мальчик. Ой-ой-ой, воспитывать мне тебя и воспитывать.

- А что ты тогда утащила игрушку, которую я тебе выиграл?

- Просто так.

Потом разговор вновь зашел о родственниках, и я поведала всем, почти не запинаясь из-за взгляда Кларского, что у меня есть ужасный старший брат, который эксплуатирует несчастную меня.

- У меня тоже есть старший брат, Маша. – Сказал он. – Поверь, в детстве мое положение было значительно хуже. Старшие братья с большим трепетом относятся к сестренками, нежели к братишкам.

- Твой брат не называл тебя рабом.  – Выдохнула я преувеличенно жалостливо.

- Правильно, он называл меня гораздо хуже, - серьезно отвечал Ник.

Мама!! Какой он милый! Да не брат, мой Никита!

- Эх, старшие всегда терроризируют младших. Нам не повезло. – Согласилась я важно, как будто бы факт наличия старшего братишки на самом деле был чем-то таким, что отличало нас обоих от прочей серой массы людей. – Если мы с Федькой оставались вдвоем, то жизнь превращалась в сплошной террор. Да, у меня дома настоящая тирания!

- Как интересно, - улыбнулся Дэн. – Вероятно в роли тирана все же выступаешь ты, моя грозная милашка?

Я пнула его по ноге, не переставая улыбаться.

 - А у вас что, ребята?

- У меня? Надо подумать. Монархия, - задумчиво отвечал Ник, глядя не на нас, а на собственную руку, костяшки которой к моему удивлению, оказались сбитыми. Я даже шею вытянула, чтобы получше рассмотреть руки парня. Вроде бы телосложение у него среднее, а вот руки кажутся сильными. Или они больше аристократичные? Ах, тяжело любить такого красавчика. Особенно если другой красавчик, общепризнанный, дышит тебе в затылок.

 – Или нет, теперь уже социализм. – Продолжал он.

- Никит, что ты имеешь в виду? – мягко спросила Оля.

- Что-то вроде равноправия. Все должны быть равны. Путем отбора у буржуа их ценного имущества. – Вдруг засмеялся ее парень.

- Отбираешь понемногу у буржуа? – Вскинул брови Дэн.

- Думаю, это делает брат. У него специфическая работа, связанная с работой с людьми. – Пояснил парень, и его губы дрогнули в улыбке. – Но в детстве он активно практиковал на меня любимый метод прихода к власти марксизма и анархизма – революцию.

Какой у меня Ник умный. А, блин, сердце так стучит, потому что он рядом.

«Уберем лупоглазую матрешку!» - проскакали в голове мысли в буденовках, с саблями наперевес, удерживая в лапках с перепонками кроваво-красные флаги революции.

«Завладеем нашим сокровищем!!»

«Революцию в массы!»

- Малыш мой, у тебя в глазах кровожадные огоньки прыгают, - сказал мне Дэн между делом.

- Называй меня как-нибудь попроще, милый.

- Да, конечно, Бурундучек. Ребят, прошу прощения, мы отвлеклись. Оля, а у тебя что дома?

- Геронтократия, которую усердно маскируют под демократию. – Отозвалась она. Вот Тролль! Выпендриться решила! Что это еще такое, эта геронтократия?

Смерч словно бы прочитал мои мысли и сказал:

- Власть старейшин? А почему не матриархат? – лукаво поинтересовался Смерч.

- Может, и матриархат.

- Честно сказать, вся власть в доме действительно находится в руках твоей мамы. – Не скажу, что ветерок сочувствовал девушке.

- Это точно! – покачала она головой. – Когда мать – руководитель адвокатской конторы, то в доме все делается так, как она хочет. Убеждать и манипулировать она умеет. Женщины из сферы юриспруденции к тому же бывают педантичными и немного властными. Убеждаюсь на маминых знакомых и подругах.

- У меня мама работает в милиции, тоже почти юриспруденция, она майор, между прочим, и ничего, добрая и спокойная женщина, - тут же заявила я. Почему-то я не любила адвокатов с детства, как и родственники, у которых из-за специфики работы сложилось негативное отношение к представителям этой профессии. К тому же мне хотелось уесть Князиху. У нее мамам руководитель какой-то там адвокатской конторы! Если Тролль пошла в маманю, не удивлюсь, что она – черный адвокат!

– Да и папа в милиции служит – подполковник экономической безопасности. Но очень добрый и отзывчивый. – Хвасталась я дальше.

- О, да, Евгений Борисович - мировой мужик. – Подтвердил Смерч. – Если бы я встретил свою дочку около игрового центра непонятно с кем, я бы не был таким добрым и вежливым.

Он расхохотался. Хохотунчик, блин.

- Ты просто не встречал еще моего брата, а он, между прочим, в местном отделении ФСБ работает, - скромно сказала я. Ха, у Тролля точно нет таких крутых родственничков!

- У тебя все семья в милиции работает? – спросил Никита с удивлением.

- Да, почти. – Я была сама скромность. Кстати, насколько я помнила, папы у Ника не было, он жил с братом и мамой, но кем те работали я не имела возможности узнать. Может… расскажет мой идеал что-нибудь о себе?

Но нет, он отмолчался. Вместо него слова взяла словоохотливая нынче Ольга.

- А как ты оценишь свою домашнюю ситуацию? – Спросил Кларский у Смерчинского. На них было забавно смотреть – на таких разных парней. Дэнко вольготно развалился на лавке, второй сидел с прямой спиной, не без изящества закинув ногу на ногу. И я, четно сказать, на какое-то время потерялось, не в силах понять, кто все же более милый.