Королевская кровь. Сорванный венец - Ирина Котова

– Слышала заявление премьера? – спросила я у сестры, когда мы в какой-то момент снова оказались рядом.

– Нет, когда? – хладнокровно ответила Ани. – Что-то интересное?

Приходилось говорить так, чтобы мальцы ничего не поняли.

– Умоляют вернуться. Утверждают, что так можно остановить землетрясения. Гарантируют безопасность и прочее.

Ангелинка презрительно хмыкнула, выразив и мое мнение об этих гарантиях и просьбах.

– Как нашли?

Я опустила глаза, внутри все сжалось – так бывает, когда натворила дел и надо идти признаваться.

– Я виновата. Расскажу потом. Надо ехать, Ани. Еще нужно думать, как будем забирать Пол и Алинку.

– Хорошо. Алину они не тронут ближайшие семь лет, у МагУниверситета универсальная защита для студентов. А Пол так и не появлялась.

Мы потратили еще десяток драгоценных минут на то, чтобы втолковать встревоженным деткам, что Ангелина Станиславовна должна уйти, потом вызвать коллегу и объясниться уже с ней, отговорившись разрушенным домом и необходимостью обихаживать детей соседки. Я старалась не реагировать на недоверчивый взгляд старой учительницы, чуть дольше, чем нужно, задержавшийся на мне, и ее напряженное, вспоминающее лицо. И наконец мы поехали к дому, и я кратко и сухо пересказала Ангелинке историю своего общения со Змеем, избегая интимных моментов и особых эмоций. Рассказала и про открывшуюся и пропавшую вновь силу, и что после ночного столкновения с Люком слетела моя «маскировочная» оболочка. Было очень стыдно.

– Почему ты так спокойна, Ани? Я повела себя как безмозглая идиотка и подставила нас всех.

– Мариша, – сестра задумчиво покачала головой, – мы все слишком расслабились. Рано или поздно кого-то из нас вычислили бы. Твоя встреча с сыскарем – простая случайность.

Она повторила почти слово в слово то, что мне сказала ночью Васюша, но стыд никуда не ушел, он жег внутри кислотой, и горло сжималось, и глаза уже были на мокром месте. Лучше бы она на меня наорала или обозвала как-нибудь.

Боги, а это еще что такое? Не успели…

Над расколотым домиком висели три военных листолета с нашим гербом на бортах – взмывающим ввысь огненном соколе Рудлогов на белом и золотом фоне, а с трапов быстро спускались люди, оцепляя двор по периметру. Отца и детей я не видела. Затормозила в начале улицы и тупо наблюдала, как рушатся планы на нашу свободу. И почему я не настояла на срочном отъезде? Гуманизм меня погубит. Хотя вряд ли бы это нам что-то дало, кроме захватывающей погони по магистрали. Листолет в три раза быстрее самого скоростного автомобиля.

– У них Каролинка и отец, – твердо произнесла Ангелина. – Мы не можем уехать.

Я медленно кивнула. Конечно, не можем.

Мы затормозили у ворот, где уже собирались любопытные соседи, прошли во двор под внимательное молчание группы захвата. Их было человек пятьдесят – целая маленькая армия для нас. Просто комплимент какой-то.

Отец устало сидел на лавке, Каролина настороженно поблескивала глазами из-под его руки. Он о чем-то говорил с высоким темноволосым человеком, и на мгновение мне показалось, что это Люк, сердце ёкнуло, и в голове снова вспыхнула ярость. Но отец что-то сказал мужчине, кивнув на нас, тот обернулся – это точно был не Люк. Чуть ниже ростом, смуглый, невозмутимый, старше Кембритча лет на пятнадцать. С погонами подполковника секретной службы Рудлога. Он пошел к нам, не улыбаясь, с каким-то высокомерным выражением на лице, впился взглядом в меня. Ангелина, грозная, с прямой спиной, выступила чуть вперед, словно закрывая меня от него.

«Сейчас прикажет нас схватить», – отстраненно подумала я.

Но подполковник опустился на одно колено и склонил голову.

Ангелина

– Ваше высочество кронпринцесса Ангелина, ваше высочество принцесса Марина. Меня зовут Майло Тандаджи, я руководитель подразделений государственной безопасности Рудлога. Позвольте заверить вас в моей верности. Я начал службу еще при вашей матушке и все эти годы служил в надежде на ваше возвращение. Пожалуйста, выслушайте меня.

– А если не выслушаем, – звонко и зло произнесла Ангелина, – эти милые люди, – она кивнула на заполнивших наш участок солдат, – помогут вам перенести нас туда, где выслушать придется?

Офицер поднял голову, в глазах его на миг мелькнуло недоумение.

– Ваше высочество, это ваши гвардейцы. Они, как и я, никогда не причинят вам вреда и не поступят против вашей воли.

– А если я прикажу убираться отсюда и оставить нас в покое? Не боитесь рисковать шеей? Премьер и парламент вам этого не простят.

Ангелина испытующе глядела на Тандаджи, но лицо тидусса было таким спокойным, будто не он сейчас решал судьбу королевства.

– Ваше высочество, я прошу только об одном разговоре. Никто из правительства, включая премьер-министра, пока не в курсе, что мы вас нашли. Слишком долго искали, и только удача одного из сотрудников позволила мне сейчас стоять перед вами.

Марина, та самая нежданная «удача», зашипела, и наследница предупреждающе взяла ее за руку.

– Если вы откажетесь, обещаю, мы доставим вас туда, куда вы пожелаете.

– Извините, подполковник, но я не верю вам, – сухо ответила Ангелина. – Наш опыт не располагает к доверию. Встаньте, будьте добры.

Начальник разведуправления медленно поднялся, словно размышляя о чем-то. За его спиной Святослав серьезно поглядывал на кронпринцессу, что-то тихо, успокаивающе говоря Валентининым мальчишкам. Справа от принца-консорта был их разрушенный дом, а за ним – дом Вали. А вокруг – полуразрушенный Орешник. И другие города области, куда пришло горе. А в двухстах километрах на северо-восток – сердце страны, Иоаннесбург, столица, отходящая от удара стихии и оплакивающая своих мертвых.

– Что я могу сделать, чтобы убедить вас, ваше высочество?

Ани покачала головой. Ничего. Наверное, ничего.

– Я могу поклясться на крови на проклятие, принцесса. Этой клятвы будет достаточно? – и смуглый тидусс замер в ожидании ответа.

Наследница помолчала и молчала так долго, что любой бы начал дергаться. Но не этот невозмутимый тип. Марина недоуменно сжала ее руку, чуть потянула, намекая, что надо бы уходить и думать тут нечего.

– Я приму от вас и ваших людей клятву верности, если вы посчитаете нужным ее принести. И только после этого выслушаю. У вас есть необходимый инвентарь? – наконец сказала старшая Рудлог.

«Инвентарь», вообще-то запрещенный законами королевства, как и любая атрибутика ритуалов темных, нашелся. Видимо, секретной службе законы не писаны, и Тандаджи заранее был готов к тому, что принцессы не кинутся ему на шею с криками «Спаситель наш!». Ангелина хмуро подумала, что недооценила офицера. Хотя когда в секретной службе служили обычные люди?