Игры богов - Александр Бромов

— Да, — Ласайента встала, придерживая полотенце.

— Серьезно? — поразились девушки и переглянулись.

Платье было великолепно: облегающее до бедер, оно переходило в широкую юбку, из-под которой кокетливо выглядывала нижняя. Белый с глубоким голубым отливом цвет плавно стекал с открытого верха, становясь нежно-голубым на талии, чтобы постепенно вернуться к себе прежнему уже внизу.

— Не стоим, не стоим, — заторопила их Жени, — Нам еще прическу делать.

Не дай боги — передумает, а им еще эту чертову пантеру на плече маскировать надо.

«Замажем чем-нибудь, лишь бы невеста на дыбы не встала, — подумала демонесса, снимая платье с плечиков, — О нет! Там же еще спина!».

— Пантера! — ахнула Бет, когда все было надето и зашнуровано.

Девушки озадаченно уставились на скалящего зубы зверя, а Ласайента сразу начала раздраженно стаскивать платье, забыв про многочисленные застежки.

— Не смей! — воскликнула Эджен, бросаясь к гардеробной, — Накидка! Я с ума с вами сойду! Боги, дайте мне пережить этот день!

— Два часа осталось, а у нас еще прическа, — спохватилась Элизабет, — Лонье, где твой парикмахер?

— Это как форма на все праздники, — проворчал Сантилли, раздраженно сорвал с себя традиционное багровое таки и отбросил в сторону. — Надоело.

— Джинсы и черную футболку, — предложил Мишель, беспечно болтающий ногами на подоконнике. — И косуху с цепями.

— И выехать к церемонии на байке, — закончил Сах и повернулся к гардеробной. — И что ты оденешь?

— Голым пойду, — огрызнулся ашурт и сердито плюхнулся на кровать.

— Ты можешь, — рассеянно произнес ийет, перебирая одежду. — Я представляю, что у невесты творится.

— Надеюсь, Эле там нет? — тревожно вскинулся Сантилли.

Сах Ир отмахнулся:

— Они зал готовят и остальную дребедень. Ей некогда. А что? — ийет оглянулся.

— Он боится, что настоящая и будущая жены сговорятся и тогда…, - многозначительно протянул Мишель.

— Молчи, женатик, — буркнул Сантилли, поднимаясь.

— Да одень белое, — не выдержал Сах. — Свадьба это или нет?

— Боги, не дайте мне умереть от счастья, — император тяжело вздохнул и одернул белое таки, с широким багровым орнаментом, из-под которого выглядывали рукава белоснежной рубахи и виднелись светлые брюки, заправленные в мягкие сапоги.

— Сан, второй раз женишься, — хмыкнул Сах Ир, — пора привыкнуть.

— Я не пойду, — Ласайента отчаянно замотала головой, вцепившись в букет. — Я боюсь. Жени, — йёвалли жалобно посмотрела на нее, — давай все отменим?

— Солнышко, — демонесса ласково взяла ее за плечи. — Ты любишь его? — невеста судорожно кивнула — Тогда ты зажмуришься и все переживешь. Там, — Эджен показала глазами на разгорающийся портал, — твоя любовь и твое счастье. Что значит какая-то свадьба по сравнению со всем этим?

— Ты справишься, — Лонье легонько прикоснулась к судорожно сжатым пальцам. — Иди. Он ждет. Смотри только на него, остальные не в счет.

— С ума сойти, — прошептал Мишель, выйдя из портала, — сколько народа!

Впереди стояли демы ашуртом в парадном облачении, закрывая обзор, но между ними было достаточно широкие просветы, чтобы все разглядеть.

Обряд проводили на скалистом берегу моря. Судья ждал новобрачных у самого края на украшенном цветами возвышении, с улыбкой поглядывая, то на Сантилли, то на Ласайенту, что-то торопливо говорящую подружкам.

Сейчас по его сигналу, дэмы разойдутся в стороны, и жених с невестой пойдут по золотистой дорожке, чтобы встретиться на середине и больше никогда не расставаться.

И никуда они не пошли. Стояли и смотрели друг на друга.

Самая прекрасная девушка Вселенной с огромными испуганными глазами сжимала в руках букет белых лилий, и он не мог отвести от нее взгляд.

— Они сговорились, — Мишель обиженно покосился на ашурта. — Заранее договорились.

— Сан, — ийет, стоящий рядом, говорил почти не разжимая губ, — ты жениться будешь или нет? Я есть хочу, — он слегка подтолкнул друга.

Ашурт сделал первый шаг одновременно с Ласайентой, не видя никого, кроме нее, ничего не замечая и не слыша: ни того, как присутствующие опустились на колено, ни восторженного шепота, ни восхищенных возгласов. Она словно плыла ему навстречу невыразимо красивая, грациозная, легкая, как утреннее облако. Самая нежная и самая преданная женщина, простившая ему все его грехи и любившая его не смотря ни на что.

Йёвалли шла навстречу своему принцу: самому невероятному, какому только можно пожелать. Только с ним ей было свободно и уютно, только с ним она чувствовала себя, как за каменной стеной.

Они встретились на середине. Сантилли, забыв обо всем, взял ее за плечи, улыбнулся и наклонился к ее губам.

— Я понимаю, что вам не терпится, — негромко произнес Судья, — но давайте я сначала обряд проведу.

Молодые одинаково смутились, покраснели и торопливо встали на свое место.

Андерс забрал у дочери букет и укоризненно оглянулся на подружек.

«Забыли», — сделала виноватое лицо Эджен. Попробуй забери его у невесты, когда она вцепилась в него, как в спасательный круг.

Бог соединил руки, проговорив слова обряда, и отступил назад, давая последнему солнечному лучу упасть на молодоженов.

— Небо! — потрясенно прошептал кто-то.

Вокруг новобрачных, поднимаясь высоко к вечернему небу, бушевал вихрь пламени и ветра. Причудливо переплетаясь между собой, красно-желтые огненные и голубоватые воздушные струи, по спирали стремились ввысь, обтекая держащихся за руки молодых, чтобы потом рассыпаться искрами, упасть вниз и снова взмыть вверх. Стремительно пронёсшиеся над головами гостей духи-защитники вплелись в эту феерию, как в песню, заставив вспыхнуть ее еще ярче.

— Ты специально таких нарожал? — Таамир весело оглядел застывшего Андерса. — Что ни свадьба, то стихийное бедствие.

— Там, к вашему сведению, — с невольной гордостью произнес Найири, — и мой сын.

— С чем тебя и поздравляю, — ухмыльнулся вредный дракон. — Не сгорят?

Эдингер скептически оценил невероятное зрелище:

— Если ураганом не сдует, — и вдруг пронзительно засвистел, взмахнув над головой рукой.

— А мне она не нравится, — поморщился стоящий рядом с Таамиром сын, не надеясь, что его услышат сквозь торжествующие крики и свист. — Мама намного красивее.

— Да целуйтесь уже, ненормальные, — сердито проговорил Судья, — пока я не оглох. С ума можно с вами сойти.

Когда Сантилли второй раз сбился с такта и чуть не наступил Ласайенте на ногу, она не выдержала: