Сирень - Б. Б. Рейд

чем мой разум успел закончить мысль. Я чувствовал, что Хьюстон и Рик стоят у меня за спиной, когда целую минуту подряд стучал в ее дверь, но никто не отвечал. Все это время я рассуждал о том, что Брэкстон тоже не жаворонок.

Она, наверное, спит.

Я не понимал, что Хьюстон потерял терпение, и повернул ручку до тех пор, пока мой кулак не соприкоснулся с воздухом, когда дверь распахнулась. Мы втроем вошли внутрь, одинаково нахмурившись и оглядевшись по сторонам. Постельное белье было смято, но все еще застелено, что говорило о том, что прошлой ночью она здесь не спала. Однако самым большим признаком того, что что-то было не так, было все ее пропавшее дерьмо.

Рик был первым, кто вышел из оцепенения, в которое ввела нас Брэкстон, и я наблюдал, как он, как пугливый котенок, подошел к тумбочке с правой стороны кровати, которую Брэкстон предпочитала, когда мы не заставляли ее спать посередине.

Я даже не заметил, что один из ножей нашего шеф-повара торчит из деревянной поверхности рукояткой вверх.

Когда Рик просто стоял там, уставившись на нож, вместо того чтобы рассказать нам, почему Брэкстон уничтожала нашу мебель, я подошел к нему, а Хьюстон следовал за мной по пятам.

— Что случилось? — спросил я его, подойдя и встав рядом с ним. Рик и так был чертовски бледным, но прямо сейчас он выглядел так, словно либо увидел привидение, либо сам стал привидением.

Когда он по-прежнему ни хрена не сказал, я посмотрел на нож. А потом взглянул на бумаги, приколотые снизу, но мое внимание привлек мой медальон, который она тоже оставила, и слова, вырезанные на дереве.

С годовщиной.

— С годовщиной? — размышлял я вслух. Неохотно взял свой медальон со стола и сунул его в карман, а не надел на шею. Я был раздражен дерзостью Брэкстон вернуть его так, словно между нами все кончено, но я не был полностью расстроен. В любом случае, медальон был не тем, что я хотел, чтобы она носила от меня. Брэкстон заслуживала чего-то, что имело бы особый смысл, и она это получит.

— Сегодня третье сентября, — пробормотал Рик. Это его первые слова с тех пор, как он проснулся.

Почему эта дата показалась мне такой знакомой?

Он поднял голову, увидел вопрос в моих глазах и сказал:

— Дата моей свадьбы.

Дерьмо.

Мой взгляд вернулся к бумагам, которые Брэкстон по какой-то причине наколола прямо по центру, с подписью Рика в правом верхнем углу. На этот раз я обратил достаточное внимание, чтобы заметить, что это было.

ХОДАТАЙСТВО О РАСТОРЖЕНИИ БРАКА

В отношении брака или зарегистрированного домашнего партнерства:

Джерико Нобл (истец)

и

Эмили Нобл (ответчик)

Дата заключения брака/домашнего партнерства: 3 сентября 2013 г.

Место заключения брака/домашнего партнерства: округ Малтнома, штат Орегон

Дата подачи заявления о расторжении:

9 апреля 2018 года

Непримиримые разногласия между сторонами привели к непоправимому распаду их брака/домашнего партнерства.

Я пропустил остальную часть юридического жаргона, пока не добрался до той части, которая рисовала яркую картину того, как основательно Рик все засрал. Ему было недостаточно воткнуть нож в спину Брэкстон, который она категорически оставила, чтобы прояснить свои чувства.

Нет.

Я шумно выдохнул.

Он должен был довести дело до конца, черт возьми.

Он должен был убедиться, что у нас не будет ни единого шанса вернуть ее.

Потому что Джерико Нобл был таким же садистом, как и мазохистом.

Он похоронил себя в тоске и боли, а когда этого оказалось недостаточно, он причинил ее еще больше.

Я разочарованно покачал головой, перечитывая эту часть еще раз, даже когда почувствовал, как чувство вины проникает в мои кости, напоминая мне, что это было моих рук дело.

Дети от брака/домашнего партнерства:

Имя: ____________________

Пол: ___________________

Дата рождения: ______________

Возраст: Три года

— Какого хуя ты включил эту хрень? — я все равно взорвался. — Ты даже не знаешь, твой ли это ребенок, придурок! Имя неизвестно. Пол неизвестен. Дата рождения, не-блядь-известна. Тебе когда-нибудь приходило в голову, что Эмили могла солгать? Возможно, даже и ребенка то нет!

— Она не лгала, — заверил он меня, и меня затошнило, когда услышал, как он защищает эту лживую изменяющую суку.

— Значит, ты видел ее хоть раз за последние четыре года? У нее случайно не было ребенка на руках? — я схватил нож с прикроватной тумбочки и схватил бумаги, чтобы изучить их поближе. Мне просто нужно было знать, какое еще тупое дерьмо использовала самобичующаяся задница Джерико, чтобы все нам испоганить. Как только буду уверен, что в его гребаном шкафу больше нет скелетов, я пойду за своей девочкой.

Я уже не был так уверен, что смогу заниматься этим дерьмом с тремя друзьями.

Джерико был прав, по крайней мере, в одном.

Если кто-то из нас теряет ее, то теряем мы все, а это означает, что шансы на то, что мы облажаемся втроем выше. Не уверен, смогу ли пережить потерю Брэкстон в четвертый или пятый раз. Думаю, зависит от того, кто ведет подсчет.

Когда я прочитал одну и ту же строчку шесть раз, я сдался и выбросил бумаги, которые ни Джерико, ни Эмили не подписали, давая Брэкстон совершенно ясно понять, что они все еще женаты.

Я не мог ясно мыслить. Казалось, что каждый вдох стоил мне немного дороже. Я хотел ударить что-нибудь, а лучше Джерико.

Увидев дикий взгляд в его глазах, который отражал мой собственный, я понял, что он так же сильно отделает меня, если я попытаюсь. Боковым зрением заметил, как Хьюстон опустился на край кровати Брэкстон, положив руки на бедра и удрученно уставившись в пол.

— Сейчас самое подходящее время для тебя сказать нам, что делать, — выплюнул я.

Он проигнорировал меня.

Я запустил пальцы в волосы, прежде чем оглядеться, пытаясь убедить себя, что она действительно ушла. Брэкстон забрала все и ничего не оставила после себя. Ничего, что подтверждало бы, что она вообще когда-либо здесь была. Мне не было бы так тяжело принять это, если бы я не влюбился в нее.

Брэкстон не могла довольствоваться тем, что была потрясающей вокалисткой и гитаристкой. Она должна была прийти и поиметь мои чувства.

Я выскочил из спальни и вернулся в холл еще до того, как осознал, что мои ноги двигаются. Я слышал, как Рик спрашивал меня, куда я иду, но я проигнорировал его. Я не мог переложить всю вину на его плечи, хотя хотел бы это сделать. Я согласился с этой ложью. Я