Великие адмиралы - Д. Свитмэн

С февраля по май Хэлси и МакКейна сменили Спрюэнс и Митчер, которые и руководили действиями флота во время высадок на Иводзиме и Окинаве. Хэлси вернулся, когда началось планирование высадки в Японию. В ходе ударов по аэродромам южной Японии он еще раз завел свой флот в тайфун. Адмирал Кинг обвинил в обоих инцидентах лично Хэлси. Подобные промахи во время решающих боев Тихоокеанской войны были недопустимы, поэтому в середине июня, когда авианосцы начали серию ударов по заводам и аэродромам в самой Японии, Кинг объявил, что осенью произойдет смена командования. Десантными силами должен был командовать Спрюэнс, а Хэлси приходилось ограничиться стратегической поддержкой, крейсируя вдоль японского побережья. Откровенно слабого МакКейна, который вдобавок еще и заболел, на посту командира ОС 38 сменил пунктуальный вице-адмирал Джек Тауэрс. Но Япония капитулировала в середине августа, и необходимость высаживать десант отпала.

К дню капитуляции Японии морская война значительно изменила свой характер. Отважные командиры отдельной эскадры — каким был Хэлси — должны были уступить место скрупулезным штабистам, которые могли справиться со сложнейшими проблемами организации десантных операций и управлением огромными соединениями. Однако нельзя преуменьшить роль, которую сыграл вдохновенный стиль Хэлси в 1942 году. Он был одним из главных факторов, поднявших моральный дух американцев и обеспечивших перелом в ходе военных действий на юге Тихого океана. Именно за эти достижения в декабре 1945 года Хэлси, вполне заслуженно, получил звание адмирала флота.

Хотя Хэлси не сыграл большой роли в выработке стратегических решений, этим занимались более глубокие умы, он все-таки показал искру гения, когда порекомендовал обойти Минданао и ускорить высадку на Лейте. Его ошибки в ходе битвы за Лейте не привели к катастрофе. Они даже не замедлили темп операции на Филиппинах, однако послужили причиной потерь в людях и технике. То же самое можно сказать и об эпизодах с двумя тайфунами. Агрессивный стиль руководства был сильной стороной Хэлси, однако он не раз допускал публичные бестактности, вроде намерения проехать верхом на императорской лошади через Токио. В результате в последние 12 месяцев войны он подвергался жесткой критике внутри флота. Кроме того, Хэлси явно устал от долгой и тяжелой службы. Благодаря своим ошибкам и шутовству, он стал досадной помехой для командования флота, и сам заставил забыть о своих выдающихся действиях в годы войны. Хэлси ушел в отставку в апреле 1947 года. Критика, которой он подвергался со стороны исследователей и историков, отравляла ему жизнь до самых последних дней. Хэлси скончался 16 августа 1959 года.

Однако в длинной череде флотоводцев харизматический образ Буйвола Хэлси останется навсегда, благодаря его блестящим личным качествам, проявленным во время первых авианосных рейдов, в боях за Гуадалканал и кампании на Соломоновых островах. Как и ранее Нельсон, Хэлси стал идолом для публики и своих подчиненных, которые не желали видеть его недостатков, так как им требовался великий флотоводец. Так создаются легенды, особенно когда герои, подобные Хэлси, уходят вместе со своей эпохой, оставляя потомкам лишь теплую память о себе.

Послесловие переводчика

Название этой книги говорит само за себя — «Великие адмиралы». В лицо сразу ударяет горький йодистый морской запах, и появляется суровый джентльмен в шитом золотом сюртуке. Продубленное непогодой каменное лицо, пышное кружевное жабо, орденские звезды, треуголка… Высоко в небе плещет на ветру флаг со вздыбившимся геральдическим львом, а из клубов порохового дыма медленно выплывают мачты вражеского фрегата, вдоль борта которого пробегает серия вспышек очередного залпа.

Почему-то, когда слышишь определение «великий адмирал», невольно вспоминаются дела давно минувших дней, если не вообще преданья старины глубокой. А, может быть, не так уж не права пословица, утверждающая, что «великое видится на расстоянии»? И если многие историки действительно поторопились вознести в пантеон кое-кого из флотоводцев ХХ века? Тем более что после прочтения этой книги такие сомнения не только не рассеиваются, а наоборот становятся сильнее.

Но тут же невольно вспоминается и другой пример. Кто сегодня помнит римского консула Гая Дуилия, в честь которого был назван один из линкоров итальянского флота?[84] А ведь в свое время он был удостоен неслыханных в истории Рима почестей. Таких триумфов не получали Цезарь, Помпей и Траян — величайшие полководцы Рима. И чествовали Дуилия совершенно справедливо — он совершил то, что ранее считалось невозможным. Он первым разбил на море флот Карфагена, причем не просто победил, а именно разгромил. «Сенат и народ Рима» постановили, чтобы впредь Дуилия повсюду сопровождали ликторы, трубачи к букцинами и глашатаи, возвещавшие: «Вот идет Гай Дуилий, великий победитель Карфагена!» Причем избавиться от такой свиты Дуилий не мог, даже направляясь туда, куда и цари пешком ходят… Но все это происходило так давно, что консула Гая Дуилия просто забыли.

Однако я считаю, что эта книга, безусловно, полезна и очень важна. Ведь до сих пор большинство российских любителей военной истории лишь понаслышке знали таких адмиралов, как Тромп, де Рейтер, Сюффрен. Разумеется, все мы слышали и твердо верили в то, что они — великие люди, но большинство из нас стали бы в тупик, предложи нам ехидный скептик назвать хоть одно сражение, выигранное де Рейтером. Не подлежит сомнению, что Нельсон — гений. Но что принесло ему бессмертную славу? Вот на эти вопросы и отвечает книга.

Перед нами сборник биографий боевых адмиралов, как определил его составитель. При этом он совершенно честно предупредил, что выбор героев книги — это его личный субъективный выбор, другой составитель сборника предложил бы другие кандидатуры. Действительно, появление таких фигур, как Миаолис и Нильс Юэль озадачивает, хотя они и являются национальными героями у себя на родине. Ладно, теперь мы знаем, в честь кого был назван датский броненосец береговой обороны, фигурирующий во всех справочниках. Но дело даже не в национальных обидах. Почему, мол, автор даже не упоминает об Ушакове, Сенявине, Нахимове? Отчасти это можно объяснить. В истории русского флота можно вспомнить только 3 сражения на уничтожение — Чесма, Наварин и Синоп. Да, были победы, но все какие-то половинчатые. И что самое главное — ни одна из побед русского флота не имела решающего стратегического значения. Полтава фактически завершила войну с Карлом XII. Какие-то стычки еще проходили, но исход войны был решен. А что принес Синоп, кроме Крымской войны и осады Севастополя? Между прочим, вот что действительно обидно — упоминая Синоп, составитель сборника почему-то забывает назвать командующего русским флотом. Но что действительно удивляет — так это отсутствие в сборнике биографий Джервиса, Роднея, Турвиля. Они-то вне всякого сомнения гораздо более крупные фигуры, чем тот же Миаолис.

И вот, выбрав 19 наиболее значительных фигур, составитель обратился к авторам, которых считал наиболее компетентными с просьбой написать биографии героев. При этом сам составитель подчеркивает, что не навязывал авторам своей точки зрения. И здесь начинаются противоречия, причем начинаются с первой же статьи. Разумеется, Дрейк — человек совершенно незаурядный. Наверное, самый выдающийся из елизаветинских пиратов — он сам, Фробишер, Рейли, Хокинс — он по праву является гордостью Британии. Однако из предлагаемой статьи (или эссе, как говорит составитель) мы совершенно не можем представить, а чем же велик адмирал Дрейк? В статье красной нитью проходит мысль, что сэр Френсис всегда был, скорее, пиратом, чем адмиралом. Более того, в указанный период искусство морской войны как таковое еще просто не существовало. Ведь неспроста чуть далее голландского адмирала Тромпа называют отцом морской тактики. То есть в XVI веке не может даже идти речи о тактике, а уж тем более — о стратегии, искусстве на порядок более высоком. Ведь неспроста Альфред Тайер Мэхен, пламенный певец морской мощи и отец учения о морской войне, начинает отсчет с 1660 года, то есть со Второй Англо-голландской войны. И самая удачная кампания Дрейка — не более чем исключительно успешный пиратский набег. То, что этот набег будет иметь какое-то стратегическое значение, не предполагал никто, и сам Дрейк — в последнюю очередь. Он даже не планировал сорвать выход второй (или третьей — черт их считал) Непобедимой Армады. Просто так получилось.

Из статьи, посвященной датскому адмиралу Нильсу Юэлю, читатель может сделать довольно неожиданный вывод. Тот самый грозный шведский флот, «безраздельно владевший Балтикой», с которым отчаянно и далеко не всегда успешно сражался русский Балтийский флот, на проверку оказывается мыльным пузырем. Датчане его нещадно бьют, со случайно появляющимися на Балтике голландскими эскадрами шведы вообще не рискуют вступать в бой. Между прочим, это видно еще и из статей о голландских адмиралах. В них даже и словом не упоминается о каких-то стычках балтийских конвоев со шведами. Так кому они грозны эти самые шведы? Ганзейским купчишкам? Бранденбургским курфюрстам? Диким московитам? Весьма неприятный, как видите, получается результат. Не будет настоящий охотник хвалиться, что подстрелил кролика…