Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой - Александр Колмогоров

За гробом русского генерала шли представители Его Величества короля Югославии, князя-наместника, военного министра, офицерских организаций и русской эмиграции, митрополит, командующий 2-й армии с высшими военными чинами, депутация Русского корпуса и ещё многие и многие.

Похоронен был Б. В. Адамович под звуки военного салюта на участке Русского кадетского корпуса перед общим крестом-памятником на высоком каменном пьедестале. Из родных и близких в последний путь его провожали лишь двоюродный брат, бывший командир 225 пехотного Ливенского полка полковник Г. Н. Адамович с супругой Еленой Алексеевной и друг-однополчанин К. А. Цабель.

Журнал русской военной эмиграции «Часовой» посвятил памяти «офицера без страха и упрёка» серию публикаций (№ 165–170 за 1936 г.) с фотографиями и стихами:

… Крепче сомкнитесь кадеты,В трауре наши ряды,Скорбью природа одета,Лучшие блекнут цветы [862].

Панихиды после кончины директора, по случаю 9-го, 40-го дня, полугодия и годовщины смерти, прошли и в корпусной церкви. В 1936 году в память о незабвенном педагоге в корпусе была учреждена награда имени генерала Б. В. Адамовича, в дополнение к семи ранее установленным именным премиям за успехи в обучении. По 1939 год её получили 4 воспитанника.

Помянем и мы двоюродного дядю четверостишием русского поэта и офицера-эмигранта Павла Булыгина:

Я жил, служил. И я сгорел…Пусть я раздавлен у порога,Но я дыханием согрелОдин янтарь на чётках Бога!

Часть четырнадцатая

(1929–2011 гг.)

Последняя любовь капитана

Дмитрий Афанасьевич по отзывам своих студентов, число которых доходило до 800, был достойным педагогом и директором. Ему удалось привлечь к учебному процессу настоящих наставников морского дела разных специальностей и создать творческий коллектив единомышленников. Были расширены учебно-производственные мастерские, что позволило привлекать выгодные заказы со стороны портовых организаций. Курсанты получили форму образца комсостава. Культурному развитию питомцев содействовали драматический и литературный кружки, для нужд которых «папой Лухмановым», как его величали сами воспитанники, предоставлялся даже гардероб членов его семьи.

Полученные знания позволяли выпускникам без труда устраиваться на суда и верфи всего Беломоро-Балтийского бассейна. Удивительно и то, что из стен этого гражданского заведения вышла целая плеяда будущих офицеров-подводников — героев войны на Балтике.

В 1930 году в семье Лухмановых появились внуки: 8 января у Ксении родилась дочь — Ксения-младшая, а 3 июня в Хабаровске у Николая — сын, названный именем деда.

Из письма Елизаветы Массен к сестре Зое в Миргород от 1 февраля 1930 года:

…Тётя Вера целыми днями торчит у дочери. Кискино дитё ужасно смешное, сейчас ей почти три недели. Совершенно медно-рыжее и… синеглазое! Вчера мы с мамой навестили её, подарили две игрушки и белый с голубыми бантами «конвертик». Гриша привёз жену с дочкой из роддома, пробыл с ними два дня и ушёл в море на 4 месяца, расстроившись до слёз. Сейчас наша мама сидит рядом в кресле и вяжет ребёнку одеяльце…[863]

Но втайне от жены, обволакивая сознание и возбуждая кровь, развивались отношения и во второй семье капитана. Любовь к женщине, подарившей ему на старости лет сына-моряка, усиливало чувство вины перед обоими за столь позднее прозрение и признание своего отцовства. Разрыв с Верой Николаевной становился делом времени… Задумав в очередной раз испытать судьбу, Дмитрий Афанасьевич в октябре 1930 года оставляет техникум и переходит на работу в Регистр СССР[864] на должность начальника сектора классификации.

В 1931 году он издаёт в Москве свои очередные книжки: «20 000 миль под парусами» с фотографиями похода «Товарища» в Аргентину и повесть «Штурман дальнего плавания».

В следующем году 65-летний капитан, не в силах укротить свои чувства к 50-летней вдове и матери его ребёнка, оставляет жену, с которой его связывали 31 год совместно прожитой жизни, двое детей и двое внуков. Надо ли говорить о реакции родных: нервном срыве Веры Николаевны; смущении и стыде сестры Марии; недоумении и обиде за мать Ксении и Николая; замешательстве племянниц, матери, брата и сестёр жены; удивлении зятя и невестки!?

После разрыва брачных уз бывшие супруги расстаются навсегда: Дмитрий Афанасьевич переезжает в квартиру Ольги Михайловны (Фонтанка, 34), Николай забирает мать в Хабаровск по месту своей службы.

А новая любовь оказалась права и плодотворна. Именно в эти годы капитан Лухманов пишет и в 1933 году издаёт в Москве свою самую известную, волнующую юношеской чистотой и восторженной романтикой автобиографическую повесть «Солёный ветер», многократно переиздававшуюся многотысячными тиражами вплоть до 1999 года. Его общественная активность и авторитет, несмотря на семейные неурядицы, позволили ещё раз пройти партийную чистку и добиться перевода, по состоянию здоровья, в… солнечную Грузию на должность начальника Потийского морского техникума (Тифлиская набережная, 25)! Покидая Ленинград, глава семейства увозит с собой и новую жену, и 22-летнего сына Владимира Ошанина к тому времени уже штурмана.

Расстрельное дело Николая Лухманова

Николай Лухманов приехал во Владивосток к самому началу военного конфликта на КВЖД и сразу оказался в гуще стремительно развивающихся событий: 10 июля — первое нападение китайских войск правителя Северо-Восточных провинций Маньчжурии Чжан Сюэ-ляна на управление дороги в Харбине; 6 августа в противовес надвигающейся агрессии была спешно создана Отдельная Дальневосточная армия (ОДВА), 28 августа в Хабаровск прибыл её первый командующий — герой Гражданской войны в Сибири В. К. Блюхер. 12 октября развернулись и настоящие бои, закончившиеся подписанием 25 ноября договора с Китаем об урегулировании конфликта.

1 января 1930 года ОДВА стала Краснознамённой с переименованием в ОКДВА. Заслужил своё первое отличие — бронзовый знак Осоавиахима СССР[865] «Бойцу ОКДВА» — и младший командир Н. Д. Лухманов, с января 1930 года военный переводчик и помощник начальника 3-го сектора штаба армии. Затишье оказалось временным. Уже на следующий год в Маньчжурию вторглись японцы.

Начались многочисленные нарушения государственной границы, обстрелы советской территории, и штаб армии готовился к возможному развитию событий с новым коварным противником.