К звездам! - Гарри Гаррисон

Снаряды падали и падали, но легкий ветерок, дувший с реки, быстро рассеивал газовые облачка. Смельчаки, один за другим, прикрывая ладонью глаза, стали перебегать опасную зону. За ними робко потянулись небольшие группки. И вот уже подалась вся бурлящая масса.

— Воду! — рыкнул хриплый голос, и тугие струи ударили по бегущим, сбивая их с ног. Толпа, глухо воя, попятилась.

— Берегись! — закричал Сэм, но голос его в этом шуме не мог быть услышан даже с пяти футов.

Снизу по одной из опор к ним вскарабкался и теперь перебирался через перила человек. В зубах он на пиратский манер сжимал большой кухонный нож и, как видно, порезался: с уголка рта по подбородку тонкой струйкой текла кровь.

Солдат обернулся в тот момент, когда человек, перехватив нож рукой, подкрался к нему совсем близко. Сцепившись, оба упали, но почти сразу нападавший поднялся вновь. Клинок был темным от крови.

Ничего больше, однако, этот человек сделать не успел, так как был сбит с ног подбежавшим здоровяком-дзюдоистом и, ухватившись обеими руками за шею, корчился теперь от боли.

Когда Сэм подошел, раненый солдат уже встал на ноги и, пошатываясь, удивленно посмотрел на свой мокрый рукав.

Ножевая рана оказалась довольно безобидной, и Сэм, наложив антисептическую повязку, тем и ограничился…

В реве толпы, в его тоне, появилась странная приподнятость, что-то даже близкое к ликованию. Или Сэму, одуревшему от невыносимого шума, только показалось? Вот появился новый звук, низкий и невнятный, который быстро усиливался… Сэм увидел, как, стоя на крыле своей машины и яростно размахивая рукой, капитан что-то кричит своим подчиненным, и те суматошно отступают — и как сам он, спрыгнув вниз, присоединяется к ним…

Громадный трейлер на скорости не менее шестидесяти миль в час, рыча от натуги, врезался в заграждение и разметал его. Камера одного из передних колес лопнула, и машину, отчаянно визжащую тормозами, развернуло на девяносто градусов и потащило к перилам. Послышался удар, и кабина зависла над рекой.

Это было все, что успел разглядеть Сэм, прежде чем толпа, уже ничем не сдерживаемая, хлынула в брешь. Не обращая внимания ни на что — два солдата были тут же растоптаны, — она понеслась по мосту, гонимая страхом, навстречу свободе…

— Им все равно не прорваться, — зло прохрипел капитан. — С той стороны мост перекрыт полицией Нью-Джерси… Но эти мерзавцы убили моих людей — и я очень хочу, чтобы они прорвались!

— Почему?!

— Потому что только нам было запрещено стрелять, даже в целях самозащиты! А полиция Нью-Джерси такого приказа не получила! Там граница зоны! Все перегорожено колючей проволокой! — Капитан посмотрел на своих мертвых солдат и вздохнул. — Они будут стрелять в любого, кто попытается пересечь пограничную линию…

Толпа — те, кто еще не прошел сквозь разрушенную баррикаду, — вела себя тихо. До другого конца моста им нужно было пробежать около мили, и люди берегли силы. Слышался лишь топот множества ног.

Мерный стрекот, доносившийся сверху, заставил Сэма поднять глаза. Со стороны реки к ним приближались огни. Пилот разглядел, должно быть, их военные машины, и вертолет, после того как поредел людской поток, стал снижаться. В свете мостовых фонарей Сэм разглядел надпись «Военный транспорт штата Коннектикут».

Остатки толпы все еще текли мимо. Капитан, не выдержав, стал пробираться сквозь них в противоположном направлении. За ним следовал Сэм — по ту сторону заграждения могли быть раненые.

Когда они подошли к вертолету, пилот, открыв окошко, крикнул:

— Послушайте, я из Уотербери и совершенно не знаю город — не могли бы вы помочь мне?

— Я из Карачи, приятель, и знаю меньше тебя, — бросил на ходу капитан.

— Куда вам нужно? — спросил Сэм, взглядом выискивая пострадавших.

— В госпиталь Белвью. Не знаете, где это?

— Знаю. Я работаю там. А зачем вам в госпиталь? — Спросив, Сэм похолодел от недоброго предчувствия.

— Посылка. Дохлая собака в упаковке. Вы не покажете мне дорогу?

Побледнев, Сэм отбросил брезент, покрывавший собаку, и направил на тело луч фонарика.

Даже сквозь множество слоев полиэтилена невозможно было не увидеть безобразных нарывов.

Глава 9

В лаборатории было темно, и голубовато-зеленый свет от экрана монитора едва выхватывал из мрака лицо Сэма, подчеркивая морщины и мешки под глазами.

Он с отвращением смотрел на экран. В дикой пляске палочковидных вирусов Ренда — картинке, транслируемой из главной вирусологической лаборатории, — было что-то опереточно-демоническое.

Сэм зевнул и отвел взгляд в сторону. Конечно, ему следовало бы поспать, но при всей усталости сон не шел. В окно по-прежнему барабанил дождь, и уже пробивалась утренняя серость… Обязательно нужно поспать…

Нита, в самый разгар их беседы уронившая вдруг голову на руки, безмятежно посапывала, разметав по столу свои красивые волосы.

Пискнул сигнал, которым обычно предварялись важные сообщения, — картинка дернулась, но чем-то новым не сменилась. Все те же вирусы все так же энергично толклись.

«Идентификация положительна, — пробурчал равнодушный голос. — Ткани фурункулов коннектикутской собаки содержат вирус Ренда — он на ваших экранах. До завершения всех исследований по приспособляемости данного штамма к различным средам и организмам он именуется вирусом Ренд-гамма…»

Нита уже выпрямилась в своем кресле и, отбросив волосы назад, сонно щурилась.

— До чего ж быстро! — воскликнул Сэм, гневно сжав кулаки. — Такой сдвиг — и меньше чем за неделю! Как он успел в такой короткий срок перебывать в семи различных организмах?!

— Успел. И от этого никуда не денешься.

— Как и от многого другого… — Сэм, кипя от злости, мерил шагами комнату. — Разваливается все! Мы катимся к первобытной дикости! Кубарем! Мне никогда не приходило в голову, что слой цивилизованности настолько тонок! Его можно смахнуть в несколько дней!

— Вы слишком суровы, Сэм. Люди просто-напросто боятся…

— Да, конечно! Я сам боюсь! И, кстати, у меня гораздо больше оснований для страха — ведь мне известна степень нашей беспомощности перед болезнью Ренда! Но я также знаю — а они почему-то забыли, — что у нас есть чудесный дар — шевелить мозгами, думать, прежде чем что-то предпринимать! А эти безумцы действуют — только действуют! И мало того, что обрекают себя на верную гибель, так еще пытаются увлечь за собой весь мир! Буйствуют! Лезут под пули! Вопреки здравому смыслу прячут где только можно своих несчастных кур и длиннохвостых попугаев! Подождите, вот мы еще примемся за собак… «Только не моего Рекса! Только не моего верного друга Рекса!» И попробуйте втемяшить идиоту хозяину, что его друг Рекс превратился в смертельного врага… Все охвачены паникой! Я видел толпу, в которой уже не было людей! Они насилуют и убивают — мимоходом! Каждый пытается любой ценой выбраться отсюда — и кому-то ведь это удастся! Или чья-то собака убежит за пределы зоны! Люди…

— Людей винить не следует, Сэм. — Голос Ниты был тих и спокоен. — Им присущи эмоции, обычные человеческие эмоции…

— Но я — точно такой же человек! — воскликнул он, остановившись. — И тоже не без эмоций! Я прекрасно понимаю, что они чувствуют сейчас! Те же кошки скребут и у меня на сердце! Но для чего же нам дан интеллект, если мы не можем контролировать свои эмоции!

— Кое-кто из контролирующих мечется сейчас из угла в угол…

Сэм уже открыл рот, чтобы ответить, — но внезапно передумал и улыбнулся.

— Да, вы правы. Вся моя ярость — ни к чему… Просто бывают моменты, когда все, что чувствуешь, обнажается, выходит наружу… А потому — слушайте! Вы так хороши сейчас в этом голубом луче и с этими спутанными волосами!

— О ужас… — прошептала она, поправляя прическу.

— Оставьте, прошу вас! — Сэм потянулся к ее руке, и что-то произошло! В глазах Ниты отражались его, Сэма, чувства!..

Что есть поцелуй? Поцелуй есть контакт, соединение, обмен. Одним народам и племенам он вообще неизвестен — другие считают его чем-то омерзительным. И те и другие — обделены… Поцелуй может быть и холодной формулой, и знаком родства, и прелюдией к акту любви. А еще — откровением в безмолвном, таинственном языке чувств, не передаваемых словами…

Прижавшись ухом к его груди, она улыбалась — он это знал, потому что водил пальцем по ее лицу.

— По-моему, все наши чувства поднялись сейчас на поверхность… Мы говорим то, что говорят они, и действуем так, как им угодно. Я, наверное, выгляжу очень смешным…

— Перестань, Сэм!

— Я, должно быть, действительно выгляжу довольно нелепо, но… Если б ты знала, какое отвращение у меня вызывают все эти телекрасотки с их деловитым барахтаньем в постели и дозированным закатыванием масленых глазок! Настойчивое принижение высокого… Я хочу сказать, что люблю тебя и что это… не шутка…