Том 3. Оказион - Алексей Ремизов

…до Парижа доехал. А помню, как впервые попал я в Париж… — Впервые Ремизовы посетили Париж весной 1911 г.; вторая поездка состоялась два года спустя.

…лазил и не раз на собор к колоколам, чудищ смотрел… — Подразумевается знаменитый Собор Парижской Богоматери (Notre Dame de Paris) и установленные на нем скульптуры химер.

…все слышится: «Раки живые! Раки живые!» — будто наш разносчик кричит… — Рассказ непосредственно связан с воспоминаниями о поездке 1911 г. О переменах своего впечатления от Парижа во второй приезд Ремизов писал А. Блоку: «На старом месте живем, по-старому часы бьют, по-старому — по-прежнему к С<вятому> Сюльпису на вечернюю службу и на утреннюю ходим. И так ходил по улицам, словно в Москве, где так все знакомо, ногами убито, расслежено. А не то, все не то (кроме St. Sulpic'a). Бульвары крикливы, кафе пошлы. <…> И совсем другое в глаза лезет — людей вижу, тесноту вижу. Тяжело как живется, ой, как тяжело — и это вижу. Ну, вот, не тот Париж, не о том я вспоминал Париж. В этом наберешься много, только не покою» (Блок. Кн. 2. С. 116). Характерно, что если в 1910-е гг. Париж в сознании Ремизова соотносился с Москвой, то в годы парижской эмиграции на первый план выступили петербургские ассоциации.

…за всенощной выносили Дарохранительниц — предмет церковной утвари, содержащийся на Престоле Господнем в Алтаре, предназначенный для хранения прежде освещенных Божественных даров. Дарохранительница символически означает место, где был распят, погребен и воскрес Иисус Христос;

стражу, которая приставлена ко Гробу Спасителя, а также ковчег Ветхозаветной церкви. Ср. описание пасхального католического богослужения в церкви St. Sulpice с впечатлениями, которыми писатель делился с Блоком: «Сумеречно. Не зажигаю лампы. Звонят, в St. Sulpice. Боже мой, как хорошо ждать, готовиться! С каким чувством слушают этот звон католики, только, конечно, не эти мертвые, — эти подкрашенные старики покойники и не эти злющие старухи и не эти в белых венках и белых саванах кокетничающие vierge'ы, а такие… такие настоящие» (Блок. Кн. 2. С. 95; п. от 18 июня 1911). На этой же пасхальной службе вместе с Ремизовыми присутствовала Л. Д. Блок, которая в письме к мужу также описывала свои впечатления (РГАЛИ. Ф. 246. № 117; п. к А. Блоку от 18 июня).

…взобрался на холм к Святому Сердцу… — имеется в виду расположенная знаменитая базилика Сакре-Кер (Le Sacre-Coeur-Basiliquel), сооруженная на вершине холма Montmartre в память о жертвах франко-прусской войны 1870–1871 гт.

Странник божий*

Впервые опубликован: Русская мысль. 1913. № П. С. 11–16 (под общим загл. «Свет незаходимый»; с порядковым номером 7).

Прижизненные издания: Перезвоны (Рига). 1927. № 39 (под загл. «Странник»).

Дата: 1913.

…чай с нерабелью… — имеется в виду варенье из мирабели, плодов сливового дерева особой породы.

семитка — монета достоинством в две копейки.

…перешел разговор к тем лицам, шумевшим за последние годы по России за свою святость… — вероятно, речь идет о лидерах сектантства, собиравших вокруг себя большое число последователей в 1900-1910-х гг. См., напр., газетные заметки о проповедях о. Иллиодора (С. М. Труфанова), который даже стал одним из персонажей «снов» Ремизова (Утро России. 1910. Х° 124. 16 апреля. С. 1, Взвихренная Русь. С. 121).

Спасов огонек*

Впервые опубликован: Русская мысль. 1913. № 11. С. 7–10 (под общим загл. «Свет незаходимый»; с порядковым номером 6).

Дата: 1913.

В свете событий первой мировой войны рассказ был воспринят критикой как провиденциальное произведение, поднимающееся до высот классической литературы. «Написано это в 1913 г. — словно в пророческом предчувствии именно о теперешних наших днях, когда России пришлось выйти на свои Страсти» (Джонсон И. [Иванов И. В.] Теперешний Ремизов // Утро России. 1915. № 154. 6 июня. С. 3).

…а у нас в Зимнем дворце, в церкви мощи — Ивана Предтечи рука, государю Павлу Петровичу рыцари в дар прислали… — Десница Иоанна Предтечи была привезена в дар Павлу I рыцарями Мальтийского ордена в 1799 г.; сохранилась в церкви Гатчинского дворца. В день памяти Иоанна Крестителя (12 октября) мощи переносились крестным ходом из дворцовой церкви в собор Св. Апостола Павла (в Гатчине), где выставлялись в течение недели для поклонения, вместе с другими мальтийскими святынями — крестом из древа Животворящего Креста Господня и чудотворным образом Божьей Матери, писанным Св. евангелистом Лукой. День Иоанна Предтечи отмечается как храмовый праздник собора Св. Апостола Павла и поныне; вместо исчезнувших во время революции святынь в храме выставляются их фотографические снимки. Вероятно, упоминаемое в рассказе местонахождение десницы Иоанна Предтечи в Эрмитажной церкви относится к народным легендам, которыми всегда были окружены подобные святыни. Об использовании Ремизовым одной из таких легенд говорит и факт повторения мотива «украденной десницы» в рассказе «Рука Крестителева» из цикла «Современные легенды» (сборник «Шумы города»), который впоследствии был включен в книгу «Взвихренная Русь».

Стал я прислушиваться и среди народа нашего, того слоя его, и может быть, самого глубинного, голубиного… — от «Голубиной книги» — одного из самых известных памятников русской словесности, созданного народом в жанре духовных стихов, или народной песни. «Голубиная книга», будучи собранием стихов на космогоническую тему, существовала во множестве вариантов и не имела себе равных по охвату времени (от сотворения мира до его конца), пространства (все вселенная) и сюжетов, связанных с бытием человека. Обычно эти песни исполнялись бродячими певцами (преимущественно слепцами) на ярмарках и базарных площадях или у ворот монастырских церквей. См.: Федотов Г. Стихи духовные. (Русская народная вера по духовным стихам). Paris, 1935. Вероятно, первоначально бытовало название «Глубинная книга», часто ее именовали просто «Глубина». В XIII в. запрещена церковью. Записи духовных стихов велись с XVIII по 70-е гг. XX в.

На Страсти пошел я в Казанский собор… и понемногу до колонн добрался… — В Великую пятницу Страстной недели во время заутрени в храме читаются Двенадцать Евангелий о страстях Иисуса Христа. Эта служба называется «Страсти Христовы». Сохранилось описание места «у колонн» в Казанском соборе (с приложением плана), где Ремизов и его жена старались встать на многолюдных праздничных церковных службах: «Мы всегда стоим у колонн (подходим понемногу к колоннам)» (РНБ. Ф. 774. № 33. Л. 40; п. А. И. Тинякову от 26 декабря 1914).

…бабушка, а под образом, на приступочке, Петька… — речь идет о повторяющихся образах прозы Ремизова, впервые представленных в новелле «Богомолье» (книга «Посолонь»), а затем в рассказе «Петушок».

Матки-Святки*

Печатается по: Весеннее порошье.

Все три текста, составившие цикл, впоследствии переиздавались в новых редакциях. Формально он делится на две неравные части. Особняком, на первый взгляд, стоит рассказ «Па в очка», по своему содержанию и объему явно стремящийся к жанру повести: в 1922 он подвергся значительной переработке и был издан отдельной книгой под названием «Корявка». Одним из принципиальных изменений стало переименование главного героя из Ивана Александровича в Петра Ивановича, что безусловно, усиливало тему петербургского локуса и символического образа основателя города— Петра Первого. Тексту «Корявки» предшествовало факсимильное воспроизведение фрагмента рем изо в с кой каллиграфии («Автограф»), содержание которого ориентировало весь рассказ на мотивы личной жизни писателя, в том числе и его ближайшего окружения. «Глаголица» и «Оказион», опубликованные в канун Рождества, относятся к особому жанру «святочных рассказов» (ср. с общим заголовком к «Оказиону» — «Святочное»), поддерживающих народную традицию рассказывать истории (святочные былички), в которых реальная жизнь соседствует с мистической, колдовской или сказочной. Время создания рассказов определяется достаточно длительным периодом: 1907–1913. Наиболее ранним текстом, вошедшим в «Оказион» в качестве вставной новеллы, была сказка «Царь Додон», написанная на святках 1907. Собственно, в рассказ включен лишь ее фрагмент, который и стал первой публикацией «цензурного» начала сказки, полностью опубликованной только в 1920-м в книге «Заветные сказы» и изданной отдельной книжкой в 1921 г. Подобная частичная «легализация» эротической сказки соотносится с примечательным эпизодом из истории издания «Русских заветных сказок» (Женева, 1872; 1878), когда А. Н. Афанасьев включил «печатные» начала некоторых сказок в составленный им сборник «Народные русские сказки» (Вып. 1–8, 1855–1863), а «непечатные» их продолжения — в состав рукописного сборника (См.: Народные русские сказки не для печати, заветные пословицы и поговорки, собранные и обработанные А. Н. Афанасьевым. 1857–1862 / Подг. текста О. Б. Алексеевой, В. И. Еремина, Е. А. Костюхина, Л. Б. Бессмертных. М.(1997). Неполная публикация эротической сказки, написанной на 7 лет раньше основного текста рассказа, несомненно, стала проявлением игровой природы ремизовского творчества, не чуждого мистификаций. Вместе с тем впервые была зафиксирована оригинальная тенденция к интертекстуальности — осознанному повтору текста не только в новой стилистической правке, но и во взаимодействии с другими текстами. В дальнейшем Ремизов узаконит перемещение одних и тех же текстов по разным повестям и романам, их постоянную трансформацию, создание новых комбинаций повествования, углубление и наполнение новым содержанием. После публикации «Глаголицы» и «О казн он а» в составе цикла «Матки-Святки» их варианты неоднократно воспроизводились в эмигрантской печати как самостоятельные произведения. Более того, вставные новеллы этих рассказов также получили своего рода независимость от сюжетообразующей канвы, связанной с главным героем Корнетовым. Например, сказка про лапландских колдунов (часть 2) была оторвана от корнетовской линии повествования и опубликована в берлинской газете «Дни» под названием «Нойда». Третья и четвертая вставные новеллы неоднократно помещалась в эмигрантской периодике как отдельные тексты. Когда в 1931 г. на страницах журнала «Воля России». Ремизов стал последовательно публиковать главы автобиографической повести «Учитель музыки», в ее состав в переработанном виде были включены рассказы «Глаголица» и «Оказион», разделенные на небольшие новеллы с собственными названиями (См, Учитель музыки. С. 555–567). Сборник «Весеннее порошье» завершается авторскими примечаниями. К рассказу «Лавочка» Ремизов дал комментарий для выражений осла бритве и трем словам щечилы, нитунис, оскорд (С. 321). Эти объяснения приводятся далее в кавычках.