Хоук и тайная комната - Garret Hawke Amell

аналитический отдел. В каком-нибудь офисе средней маггловской фирмы. Можно подключить к этому делу сквибов, которые работают в маггловских структурах безопасности. Все одно толку будет куда больше – здесь, в перенасыщенном магией воздухе, электроника постоянно выходила из строя.

Джефферсона не тронули прожитые годы, по крайней мере, внешне. На гладко выбритом лице не было морщин. Бритая, как яйцо, голова, хищная форма носа и немного жесткий контур губ. Его внешность была абсолютно ничем не примечательной. Прибавить к этому строгий официальный костюм и небольшой зачарованный дипломат – в толпе магглов затеряться как нечего делать. И не скажешь, что имеешь дело с магом, который разменял уже вторую сотню лет.

- Я прочел ваш запрос, агент Голдштейн. Вы не хотите ничего к этому добавить?

- Кроме того, что у меня есть веские причины просить о временном переводе в Британию, мне добавить нечего.

- Послушайте меня, ладно? Я не буду говорить, что я вас прекрасно понимаю, у меня нет ни детей, ни правнуков. По факту, мне не о ком волноваться, кроме себя и своих подчиненных. И не обижайтесь, но если вы считаете, что трата государственных ресурсов в данном случае оправдана, учитывая, что в Хогвартсе учится ваш сын….

- Дело не в этом. Вернее, не только в этом. – женщина нахмурилась и скрестила руки на груди. – Простите, сэр, я не должна была перебивать.

Эл тяжело вздохнул и постучал пальцами по столу. На нем тут же появился кофейник и несколько чашек. Наполнив их, он протянул одну агенту, откинулся в своем кресле и сделал глоток. Джессика Голдштейн благодарно кивнула, обхватив горячую чашку ладонями.

- Вот что, давайте не будем с вами играть в хорошего и плохого полицейского. Если у вас есть соображения, я должен об этом знать. Нельзя принимать решения, не обладая всей возможной информацией.

- Тогда вам лучше все увидеть самому – Джессика Голдштейн поймала его взгляд и распахнула ментальные щиты. Проникновение было мягким, поток мыслей – стройным. Ничего лишнего и личного. Даже окраса эмоций – бича современных легиллиментов, и того было строго необходимый минимум. Некоторое время Джефферсон раздумывал над увиденным, они молча пили кофе.

- И вы считаете, что нам стоит вмешаться – полуутвердительно высказался Эл, дождавшись от агента согласного кивка. – Согласен, ситуация не однозначная, но у нас нет гарантий, что за этим стоит Воландеморт.

- Гарантий обратного у нас тоже нет – резонно заметила Голдштейн. – Его тела мы так и не нашли, а мне не нравится, что в Британии снова сгущаются тучи. И дело тут не только в том, что происходит в Хогвартсе.

- То есть?

- Странная магическая активность в лесах Албании. Сквибы в этом регионе пропадают без вести, за последнее время 15% заключенных Азкабана умерли.

- А заключенные здесь причем? Их смерть как раз закономерна, удивительно, что они продержались столько времени в подобном месте. Лично мне больше по душе наша смертная казнь. Дело, может, со стороны и грязное. Но всё лучше, чем отдавать людей этим тварям.

- Эл. Это ТЕ САМЫЕ заключенные, понимаешь?

Джефферсон нахмурился, внимательно разглядывая нервную женщину. Картина со стороны казалась хаотичной, но что-то не складывалось. Будто не хватало несколько частей от общей мозаики. Главе отдела это очень не нравилось. Как и то, что он эту ситуацию пропустил.

«Старею. Как есть старею и теряю хватку» - с неудовольствием подумалось ему, агент продолжала молчать и мелкими глотками пить кофе. – «Впрочем, может, и новое поколение не такое желторотое, как я думал».

С этой мыслью Эл нашел в стопке бумаг нужный запрос и размашистым движением поставил подпись. На свежем пергаменте написал короткую записку и пододвинул это всё женщине, порядком ошеломленной его согласием.

- Работайте. Быстро и тихо, ясное дело. Проверяйте ваши подозрения.

- А если Воландеморт всё-таки объявится, что тогда?

- Обделаемся мы тогда, вот что – хмуро проворчал Джефферсон, доставая из пиджака мятую пачку Винстона и чиркая зажигалкой. – В обществе полный бардак, и к новой войне мы не готовы. Воландеморт может не был самым худшим Темным Лордом, но его появление доставит всем нам немало проблем, даже если мы и не будем покидать нашу сторону света. Отворачиваясь от проблемы её не решить, понимаете меня?

- Понимаю. Спасибо вам, сэр.

Эл отмахнулся, стряхнув пепел с сигареты в появившуюся на столе пепельницу. За что спасибо, спрашивается? За разрешение делать свою работу? Глупость какая. Когда женщина уже взялась за ручку двери, он всё-таки задал вопрос, который вертелся в его голове уже несколько лет. Но работа и дела обычно требовали столько внимания и сил, что было попросту не до этого. А сейчас спросить почему-то показалось уместным.

- Джессика. Отдел тайн. Почему вы всё-таки ушли?

Миссис Голдштейн почему-то от этого вопроса светло улыбнулась, поудобнее перехватив пергамент подмышкой. Косметика так или иначе не скрывала ни кругов под глазами, ни уже начавших появляться морщин. Но это её нисколько не портило.

- Иногда тайн бывает слишком много, Эл.

- И не жалеете? – из чисто профессионального любопытства поинтересовался глава отдела. – Только честно.

- Нет. Случись мне начать заново, я бы не стала ничего менять. Да и не смогла бы – женщина задумчиво кивнула каким-то своим мыслям. – Прошлое упрямо, Эл. Хорошего дня.

- И вам того же – пожелал Джефферсон, некоторое время глядя на закрывшуюся дверь. На столе его дожидалась стопка запросов и отчетов от других агентов, но если подумать, это все могло подождать ещё несколько минут. Вынув из пачки последнюю сигарету, Эл чиркнул зажигалкой. Сама опустевшая пачка под действием простого Инсендио обратилась горсткой пепла, осевшего в пепельнице.

«Если будет ещё одна война, старик, не годится встречать её с голой задницей. Поэтому голову нужно из этого самого места вынуть, согласен?» - убеждал сам себя Эл, дописывая распоряжение заместителю и параллельно письмо своей давней знакомой. Эл Томпстон Джефферсон спустя 15 лет возвращался на родные берега туманного Альбиона.

***

- Гарри. Проснись. – кто-то немилосердно тряс меня за плечо. Скинув руку нахала, я открыл глаза. Возмутиться не успел. Слишком обеспокоенным было лицо Голдштейна. Гостиная была забита битком, но вокруг стояла показательно мертвая тишина. А ещё мне очень не понравились