Мифология греков и римлян - Лосев Алексей Федорович

Если подойти так к Аполлону, то, строго говоря, все его отцы и дети, любимцы и враги, все убитые им и вообще все те, с которыми он имеет в мифе те или иные отношения, все они когда–то были тождественны с ним, и все они были когда–то его ипостасями. Разумеется, этот период мифологии слишком давно прошел; и материалы, находящиеся в нашем распоряжении, почти уже потеряли всякую память об этой архаической «всеипос–тасности». Поэтому современные представители мифологической науки напрасно стараются разыскивать ипостаси Аполлона, прибегают к бесконечным домыслам, для которых большей частью нельзя привести ни одного доказательного текста. Из героев, которые чаще всего фигурируют в виде ипостасей Аполлона, можно привести Карна, Иона, Аристея, Кипариса, Гиацинта, Эака, Эсо–на, Атимния, Гектора, Филаммона, Филоктета. Доказывать при помощи точных филологических методов ипо–стасность этих героев для Аполлона является весьма тяжелой научной задачей, и мы предпочитаем от этого отказаться. Тем не менее совершенно ясно, что и эти герои, и многие другие в те или иные времена были прямыми ипостасями Аполлона.

4. Аполлон и гиперборейцы. [39]В связи с представлением о периодическом возвращении Аполлона и в связи с вытекающим из мифологии Аполлона пониманием устроения жизни развился довольно популярный в античности миф о гиперборейцах. Они настолько тесно связаны с Аполлоном и Артемидой, что без этих божеств и вне их никогда и не мыслились в античности. Огромная популярность этого мифа явствует из того, что античная литература буквально пестрит разного рода упоминаниями о гиперборейцах. Ими занималась еще древняя эпическая поэзия, потому что Геродот (IV 32) говорит о наличии этих тем и в киклических «Эпигонах», и у Гесиода. С другой стороны, однако, этот миф о гиперборейцах усиленно разрабатывается также и у самых поздних представителей античной литературы вроде Порфирия, Ямвлиха, Гимерия, Нонна и др.

а) Во–первых, гиперборейцы — народ, в котором наиболее ярко отражается сам Аполлон, народ, наиболее ему угодный («жрецы» Аполлона, «слуги» Аполлона), народ, среди которого он больше всего любит пребывать и в котором больше всего осуществляются все его предначертания. Об этой гиперборейской жизни Пиндар (Pyth. X 29—47) пишет так:

«В страну гиперборейцев ты не найдешь чудесного пути ни морем, ни сушей. У них некогда пировал владыка народов Персей, придя в их жилища и столкнувшись с ними, когда они приносили богу славные гекатомбы ослов. Больше всего радуется Аполлон их вечному веселью н благоговейным молитвам. Смеется он, видя животных, свирепо встающих на дыбы. Также и муза не чуждается нравов этих народов. Ведь всюду там хороводы дев, раздаются звуки лиры и пение флейты. Увенчавши кудри золотым лавром, радостно шествуют они. Ни болезни, ни губительная старость не имеют власти над священным народом. Живут они без трудов и сражений, избежавши справедливейшей Немезиды. Дыша отважным сердцем, пришел некогда сын Данаи (путь указала Афина) в сонм этих блаженных людей».

По Каллимаху (frg. 187), «у священных гиперборейцев Феб радуется ослам» и (frg. 188) «тучные ослиные жертвы радуют Феба». О том, что в стране гиперборейцев жертвам ослами придавалось особое значение, читаем у Антонина Либерала (20). Здесь Клиний, вавилонянин, любимец Аполлона и Артемиды, «часто ходил с этими богами к гиперборейцам к храму Аполлона и смотрел, как приносили в честь Аполлона в жертву ослов». Однажды он тоже захотел принести Аполлону подобную жертву, но бог «пригрозил ему смертью», так как «жертва из ослов приятна ему у одних гиперборейцев». Клиний покорился богу, но его сыновья настояли на такой жертве. Аполлон в гневе привел ослов в бешенство, и они съели Клиния и всех его близких. Из сострадания к самому Клинию Аполлон, Лето и Артемида превратили его и всех виновных в птиц. Ряд авторов сообщает о том, что гиперборейцы живут по тысяче лет. По Страбону (XV 1, 57), «о тысячелетних гипербореях Мегасфен рассказывает то же самое, что и Симонид, и Пиндар, и разные другие сочинители басен». Страбон к этому прибавляет: «Басни также и рассказ Тимагена, что там идет дождь медными каплями, которые и подметаются. Более правдоподобно известие Мегасфена, что тамошние реки несут золотой песок, из которого царю уплачивается дань». По Гелланику (FHG 96), гиперборейцы, живущие за Рипейскими горами, «осуществляют справедливость, не вкушая мяса, но питаясь твердыми плодами».

Схолиаст к Пиндару (01. III 28) сообщает, что, по иным сведениям, гиперборейцы «получили свое наименование от гиперборейца Пеласга, сына Форонея и Перимелы, дочери Эола. Если это так и если, по Павсанию (II 19, 5), аргосцы «отрицают, что огонь людям дал Прометей, но изобретение огня приписывают Форонею», то тут намечается связь гиперборейцев с культом огня, на что, возможно, намекает и указание Плиния (Nat. hist. IV 22), который среди разных названий острова Делоса, столь близко связанного с Аполлоном и, как увидим ниже, с гиперборейцами, упоминает также и Pyrpile «ввиду изобретения там огня». На архаический характер гиперборейцев указывает вышеприведенный схолиаст к Пиндару, приписывающий некоему Ференику мнение, что гиперборейцы происходят от Титанов.

Особенно подробно разрабатывался миф о быте гиперборейцев в период эллинизма, когда вообще появилась весьма благоприятная почва для разного рода сказок и утопий географического и этнографического характера. Наиболее ранним представителем такого рода утопического романа является Гекатей Абдерский, живший в эпоху Александра Македонского и первых Птолемеев. Этот Гекатей принадлежал к школе скептиков и был учеником Пиррона. Как известно, скептики, доказывая невозможность что бы то ни было познать, отнюдь не возражали против действительности как таковой и против той или иной практики. Вместе с тем скепсис не только не мешал разного рода утопиям, но вполне мог даже и культивировать их. Упомянутый Гекатей, по словам схолиаста к Аполлонию Родосскому (II 675), написал даже целый трактат «О гиперборейцах». Насколько можно судить, этот автор был источником для большинства эллинистических писателей, касавшихся мифа о гиперборейцах, — для Диодора, Мела, Плиния Старшего, Элиана. Так как наши представления о Гекатее Абдерском весьма отрывочны, то лучше привести здесь более пространные сообщения Диодора и Плиния.

У Диодора (II 47) мы читаем следующее:

«Среди тех, которые писали о древней мифологии, Гекатей и некоторые другие утверждают, что напротив земли кельтов на Океане есть остров не меньше Сицилии. Этот остров расположен на севере, и его населяют так называемые гиперборейцы, поскольку он лежит за преде–ами Борея.

Остров этот, по их словам, плодородный и плодоносный, отличающийся еще и хорошим воздухом; дважды в год приносит плоды. Рассказывают, что на нем родилась Лето. Поэтому больше всех богов у этих жителей почитается Аполлон. Они сами как бы являются некими жребцами Аполлона. Они ежедневно воспевают этого бога в бесконечных гимнах и почитают его особенным образом. На этом острове находится священный участок Аполлона и великолепный храм, достойный похвалы, украшенный многочисленными приношениями, шарообразный по своей форме. И священный город принадлежит этому богу, большинство жителей его — кифаристы, и они беспрерывно, играя на кифарах в храмах, возносят богу гимны и песни, прославляя в них его подвиги.

Гиперборейцы, говорят, имеют свой собственный язык, но к эллинам они очень близки, и особенно к афинянам и делосцам, с древних времен поддерживая это расположение. Некоторые же из эллинов, как рассказывают, приезжали к гиперборейцам и оставляли там богатые приношения с надписями эллинскими буквами. Точно так же гипербореец Абарис приезжал в Элладу, чтобы возобновить старинную дружбу и родство с делосцам и.

Утверждают, что луна на этом острове отстоит совсем на небольшом расстоянии от земли и на ней даже заметны некоторые выступы земли. Рассказывают, что бог каждые 19 лет приходит на этот остров, когда звезды в своем обращении достигают завершения. Именно поэтому время продолжительностью в 19 лет называется эллинами Великим годовым периодом. Во время этого своего появления бог играет на кифаре и танцует все ночи подряд от весеннего равноденствия до восхода Плеяд, радуясь своим собственным успехам.