Крылья - Кристина Старк

Он не выглядел взволнованным, и его спокойствие начало потихоньку передаваться и мне.

– Они… свои? – прошептала я.

– Да, все в порядке, – кивнул он. – Побудь пока здесь.

Он вышел и направился к главному из этих новоявленных «агентов ноль-ноль-семь» – здоровенному мужику скандинавской наружности и с арктическим холодом в глазах – и заговорил с ним так непринужденно, как будто знал всю жизнь.

Я невольно любовалась им: Крис держался так расслабленно, словно всю жизнь провел среди людей, обвешенных оружием. Я снова почувствовала, как мало знаю о нем и о его «семье». Впрочем, эти люди точно не были частью его семьи, возможно, служащие, охранники или что-то в этом роде. Я слегка опустила стекло окна и прислушалась. Снова латынь. Главный разговаривал на ней так же свободно, как и Крис.

Кажется, он объяснял им, что у нас произошло, и показывал рукой туда, где мы оставили тело его брата. Одна из машин резво укатила в указанном направлении. Остальные продолжали стоять возле своих машин, и напряженность их поз насторожила меня. Я начала вслушиваться в разговор Криса и Главного и поняла, что рано успокоилась. Повышенные тона. Главный явно говорил о чем-то, что Крису не нравилось. Я изучила физиономии остальных агентов и обнаружила, что почти все они смотрят на меня. О Господи, все они не сводили с меня глаз! Я вжалась в сиденье и зачем-то снова подняла стекло, пытаясь интуитивно отгородиться от этих недобрых, подозрительных взглядов.

– Lex! Lex! – повторял Главный, и я видела, что это слово действует на Криса как красная тряпка на быка. Крис держал телефон возле уха, по-видимому, пытаясь дозвониться до кого-то – но, судя по окаменевшей челюсти, так и не дозвонился. Потом раздраженно сунул телефон в карман, резко развернулся и пошел ко мне. Его руки были сжаты в кулаки, его глаза сверкали от ярости. Главный и его «свита» не сдвинулись с места.

Крис нырнул в салон, и я снова ощутила это грозовое электричество, которым он был пропитан, когда чуть не кинулся с Кором в драку.

– Что им нужно? – заикаясь спросила я.

Он не сразу ответил, он сжал мою ладонь, провел костяшками пальцев по моей щеке и заговорил как можно спокойней, хотя я видела, какой ценой ему дается спокойствие.

– Они хотят сделать тебе инъекцию силентиума.

– Инъекцию чего?

– Препарата, который стирает память последних нескольких часов. Тот самый, что я предлагал тебе десять минут назад.

– Зачем им это?

– Они опасаются, что ты можешь навести полицию на заведение, из которого тебя похитили. Очень боятся. У десульторов сейчас не лучшие времена. И мои заверения, что ты на нашей стороне, их не сильно успокаивают. Они как-то узнали о попытке похищения, и им не нравится, что ты замешана во всем этом деле. И, ко всему прочему, ты стала свидетелем странной смерти одного из нас, а для таких случаев тоже есть «лекс» – закон.

У меня вспотели ладони: теперь я сообразила, откуда здесь взялись эти люди. О нет, я сама привела их сюда, когда рассказала обо всем управляющему ресторана и пригрозила полицией! Это все я!

– Я не побегу в полицию, – всхлипнула я.

– Я знаю, Лика, я знаю! Но это те люди, которые способны на все ради благополучия тех, кому служат. И они просто не понимают, какая такая ценность может быть у часа воспоминаний. А единственный человек, который смог бы приказать им остановиться…

– Где он?

– Закончила прыжок сегодня ночью. Сейчас лежит в клинике с атрофией и не сможет принимать звонки ближайшие месяца два. Ох, Ники, как же не вовремя…

– Но ее же кто-то заменит?

– Да, кто-то из… – Крис на секунду замялся, – ее родственников, но быстро этот вопрос не решится. А мне нужно спасти тебя сейчас. Тебя и наши воспоминания.

На словах «спасать тебя» мое горло скрутило.

– А что если я сама поговорю с ними? Я скажу им, что не пойду ни в какую полицию, никогда.

Крис легонько сжал мои предплечья.

– Я не позволю тебе приблизиться к ним ни на шаг. Послушай внимательно. Сейчас они ждут, что я «подготовлю» тебя морально и выведу к ним. Этого не будет. У меня есть восьмизарядная пушка с транквилизатором, который мы обычно используем, когда нужно быстро разрешить… э-э… сложную ситуацию, при этом никого не убив и не ранив. Я сумею усыпить половину из них, прежде чем они поймут, что происходит. Потом, – Крис перевел дух, внимательно изучая мое лицо, – потом, скорей всего, меня обезвредят.

Я сжала челюсти и вцепилась в него, едва не падая в обморок от ужаса.

– Обезвредят – значит просто заберут оружие. В любом случае, они не смогут причинить мне серьезный вред, но я должен предупредить тебя обо всем, что сейчас произойдет. Они не убийцы, они просто исполнители. Ты не должна бояться, окей? Нам с тобой нужно просто потянуть время до тех пор, пока твои воспоминания не окажутся в безопасности. Через час уже ничто не сможет стереть их из твоей памяти. Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Слышишь?

Он прижался к моим губам в ласковом поцелуе, я ответила ему, изо всех сил пытаясь сдержать слезы. Хотя, по правде говоря, плакать уже просто было нечем.

– Ты точно не собираешься никого… убивать? – охрипла я.

– Нет.

– А они?

– Пусть только попробуют, – усмехнулся он.

В этой усмешке было столько веселой злости и мальчишеского азарта, как будто он собирался просто поиграть в снежки с оравой приятелей – причем умыть снегом каждого из них.

– Как только я выйду, заблокируй двери, нужно нажать сюда, запомнила?

– Да.

– Эту машину не так-то просто вскрыть снаружи. Боже, благослови птиц, здесь противоударное стекло. Так что пока ты внутри – ты в безопасности. Что бы со мной ни случилось, не выходи, прошу тебя.

– Крис! Тогда почему бы тебе просто не остаться здесь со мной, в машине?! – всхлипнула я.

– Проблемы лучше решать, а не прятаться от них, – подмигнул мне он и, глядя в самую душу, добавил: – Я люблю тебя. Я уже говорил тебе об этом?

На этих словах я больше не смогла сохранять самообладание, я поцеловала его со всем жаром, на какой только была способна, и выпустила из объятий.

Крис вышел из машины, прижимая к бедру пистолет. Дверь захлопнулась, я нажала кнопку блокировки дверей, и моя судьба вскинула руку с оружием.

4. LEX

Здесь, в салоне машины, время словно текло иначе, чем снаружи: гораздо медленней. Я едва успела сделать вдох-выдох, а рука Криса уже вовсю раздавала угощение. Я не слышала звука выстрелов, не было ни дыма, ни огня – боюсь, я бы даже не поняла, что происходит, если бы люди в черном не начали один за другим валиться с ног. Первым потерял равновесие и рухнул на землю Главный, потом те, кто находился рядом с ним. Крис не стоял на месте, пока стрелял: в тот момент, когда кто-то из его противников поднял свое оружие, он уже добрался до ближайшего из подстреленных агентов, подхватил падающее тело и прикрылся им, как щитом. Крис двигался со скоростью молнии, со скоростью хищной птицы, я не представляла, что человеческое тело может быть таким быстрым, таким сильным и неумолимым. Эти руки, которые всего минуту назад скользили по моим плечам, такие щедрые на ласку, – оказывается, могли сделать честь любому силовому подразделению. Я пересчитала тела, лежащие на земле – их было семь. Крис сказал «восьмизарядная пушка с транквилизатором» – значит, он промахнулся всего один раз. У меня зуб на зуб не попадал от страха, но рот начал сам собой расползаться в гордой ухмылке. Впрочем, я недооценила его противников. Крис бросил свой пистолет на землю и выхватил из кобуры оружие того, чьим телом прикрывался, но… Эта секунда промедления дорого обошлась ему: в него с размаху влетели два мужика и повалили вместе с телом, которое он держал перед собой. Я пыталась дышать, но воздуха в салоне машины вдруг стало так мало – всего на один вздох. Я должна что-то делать! Невозможно просто сидеть и смотреть на то, как его мелют в щепки…