Буря над Колдуном. Испытание в Иноземье. Добыча Предтечи - Андрэ Нортон

«Помоги мне», — закричал чужак сбитой с толку девушке; но ведь это он пришёл на её зов… почему же тогда…

«Мертва! Мертвец!»

Пришедшее из темноты ответное послание переполнял ужас.

«Я не мертва!» — решительно возразила Зианта. Она не принимала эту мысль, иначе ей никогда не найти путь к спасению: она останется захваченной разумом Винтры.

«Мёртв!» — в этот раз прозвучало слабее. Тот, другой, уходит, оставляя её здесь! Нет!

Наверное, она закричала вслух. Казалось, крик бесконечно звенел в ушах.

— Нет!

А затем воцарилась тишина, и она услышала своё тяжёлое дыхание.

— Что это за помещение?

Слова — не мысленное послание, нет, слова, которые улавливались слухом.

— Гробница Турана, — ответила она, зная это от Винтры.

— А я… я и есть Туран… — проскрипел голос. — Но я не Туран!

Так быстро последовали эти слова, что девушка поняла: его охватил тот же самый страх, что и её, когда она осознала в себе две личности.

Во мраке кто–то двигался. А затем прозвучал быстрый и требующий немедленного исполнения приказ:

— Свет!

И возникло сияние, становившееся всё сильнее и сильнее. Почему она сама не додумалась до этого? Девушка послала свою собственную энергию на помощь ему, чтобы добиться ещё большей яркости.

— Здесь нет воздуха, мы задохнёмся, — предупредила она его.

— Переходи в новую плоскость — и быстро!

Приказ вернул её за стену защитных барьеров, что она давно должна была сама сделать. Девушка сделала несколько шагов, выйдя из тела, что всегда неохотно делала. А потом, находясь некоторое время в безопасности, огляделась.

Рядом на цепях повисло её тело, которое она покинула. А слева — возвышение, на котором покоился Туран, укрытый плащом Верховного Владыки, усыпанный грудами увядших пожелтевших листьев. Едва она увидела его, пламя свечей у изголовья и подножия ложа задрожало.

«Выход для души! — раздался голос в её разуме. — Вон там!»

Зианта не знала о нём, пока он не сказал: об этом помнила не она, а Винтра. Над ложем Турана в стене действительно виднелась щель.

«Отодвинь ту глыбу».

Единственная их надежда: если это дёргавшееся в судорогах тело умрёт, то и она вслед за ним. Зианта вернулась в тело, зная, что жизненные силы быстро покидают его, и добавила последнюю оставшуюся у неё энергию к его, мысленно вцепившись в брусок: они вместе пытались сдвинуть его с места. Её охватил страх — они не могут…

И тут брусок слегка поддался их усилиям, скрытый от глаз в наступившей снова темноте: для поддержания света сил уже не хватало.

— Моя рука… правая рука… — простонал голос.

Она продолжала передавать ему свою энергию. А потом снова провалилась в черноту, не успев даже подумать, не смерть ли это явилась за ней.

— Винтра! — выкрикнула она от боли, которую причиняли руки, снова и снова сдавливавшие её грудь, делая искусственное дыхание.

— Я жива… буду… жить!

Снова горел свет. Свечи горели ровным пламенем, показывая открывшийся проход. Из него шёл воздух, холодный, но благословенно свежий. Туран опустился на колени рядом с ней, исследуя оковы.

— Странный обычай, — заметил он. — Человеческая жертва, приносимая в честь героя войны.

— Ты… Туран… — девушка попыталась отодвинуться от него. Туран мёртв. Даже теперь она видела, что всё его тело покрыто ранами, и тщетными оказались все попытки жрецов Вута излечить его, и ему пришлось отправиться в Нижний Мир. Однако эти раны казались уже полностью залеченными, словно были обычными, от которых со временем остаются лишь рубцы и шрамы.

— Не Туран, — он покачал головой, — хотя, похоже, я время от времени становлюсь им, так же, как и ты — Винтрой. Видимо, это будет происходить с нами, пока мы не отыщем путь назад.

— Ты, ты тот, кто был вместе с Харатом! — догадалась Зианта. — Тот, кто прибыл сюда, когда меня заставили взять хрустальный шар.

— Да, — но он не назвал своего имени. — Поговорим об этом камне. По всей видимости, по какой–то причуде психометрии нас забросило сюда, и чем больше я буду знать, каким образом это произошло, тем лучше. Расскажи мне! — это был приказ, но она с радостью подчинилась ему.

Тем временем он отыскал секретный замок на оковах, и те упали с девушки, а затем он пинком отшвырнул их в угол. Зианта начала свой рассказ с того момента, когда впервые увидела артефакт, ставший причиной всего, что случилось с ней, как она оказалась во власти каких–то чар, которые притягивали её к этому безобразному комку глины.

— А сейчас у тебя на лбу не такой ли самоцвет?

Вздрогнув, Зианта поднесла руки ко лбу. На голове было какой–то странное украшение, стягивающее волосы, гораздо более длинные, чем её собственные, выполненное в виде обруча, с которого свешивался самоцвет прямо над самыми её глазами. Девушка сняла с головы обруч, чтобы осмотреть камень.

Да, это хрустальный шар! Или очень похожий на него. Стоит только коснуться — и она скажет наверняка, однако девушка не могла себя заставить сделать это. Кто знает, что произойдёт, если она ещё раз попытается.

— Так? — переспросил тот, кто теперь был Тураном.

Зианта с печальным видом смотрела на корону. Она полностью изгнала Винтру из своего разума, однако, глядя на этот камень, личность той снова собиралась с силами. Возможно, ей и удалось бы овладеть энергией этого камня, но при этом она также может потерять и личность Винтры, которой предназначено было умереть здесь, в гробнице Турана.

— Винтра… возможно, Винтра знает… — с большой неохотой произнесла Зианта, она не могла утаить правду.

— Если камень оказался способен забросить тебя в Винтру, а меня — в Турана, значит, может проделать и обратный процесс. Мы должны это узнать. Послушай, ты ведь не одна: моя воля поддержит тебя. И обещаю: ты не останешься навсегда пленницей в сознании Винтры.

Но он — Туран, её враг, которому нельзя доверять (в ней снова набирала силу Винтра). Нет… Кроме него, никто и ничто не поможет ей снова вернуться и стать настоящей Зиантой.

— Я попытаюсь, — просто ответила девушка, невзирая на то, что решила отказаться от подобного рода изучения тайн, что скрывались в глубинах ужасного самоцвета.

Зианта обнаружила, что украшавший корону камень можно легко отделить от обруча. Отцепив подвеску, девушка поднесла её ко лбу, и…

Руки Турана обхватили её плечи: он звал её, не словами, но мощными мысленными потоками.

— Я не в состоянии понять… — печально начала она, однако мужчина перебил её:

— Норнох–Над–Волнами, Норнох из Трёх Зелёных Стен… Лурлы должны повиноваться… — он напевно и медленно произносил незнакомые имена и названия, словно слова песни.