Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв - Анатолий Тарас

Первый вариант был менее вероятен: уже произошла осечка с Владиславом, да и вообще шведы не так, чтобы пользовались большой популярностью на Руси. Если же выбирать из своих, то кого? Шуйские в польской тюрьме, самые знатные московские бояре (Воротынские, Голицыны, Лыковы, Мстиславские, Романовы, Шереметевы и другие) тоже в руках поляков да литвинов, те их на собор просто не пустят. За тушинского боярина князя Трубецкого выступали лишь казаки. Таким образом, решение собора, если бы он собрался в то время, легко просматривалось: царем стал бы Дмитрий Михайлович Пожарский.

Это прекрасно понимали и в Первом ополчении. Трубецкой и Заруцкий срочно послали к Суздалю казачьи отряды атаманов Андрея и Ивана Просовецких. Литовцы отступили без боя, казаки вошли в Суздаль.

Конечно, Второе ополчение без особого труда могло выбить казаков, но начинать войну с Первым ополчением было нецелесообразно в политическом отношении.

Тем временем Трубецкой и Заруцкий решили захватить еще и Ярославль, чтобы тем самым преградить Пожарскому путь по Волге и отрезать Второе ополчение от северных областей страны. К Ярославлю двинулся из Суздаля большой отряд «воровских» казаков во главе с Андреи Просовецким.

Но князь Дмитрий опередил их. Он направил в Ярославль в конце января (или в первые дни февраля) конный отряд князя Д. П. Лопаты-Пожарского. Воеводой в городе был престарелый боярин Андрей Куракин, гражданские власти возглавлял дьяк Михаил Данилов. К ним присоединился приехавший из Москвы стольник Василий Бутурлин. Однако сообщение о присяге казаков Первого ополчения «Псковскому вору» и прибытие отряда Лопаты произвели удручающее впечатление на всех трех, они сочли за благо присоединиться к Пожарскому. Таким образом, Ярославль без боя перешел в руки Второго ополчения.

Основные же силы ополчения торжественно вышли из Нижнего Новгорода лишь в день Великого поста 23 февраля 1612 года. В Балахне, первом городе на пути ополчения (на родине Кузьмы Минина), жители хлебом-солью встретили Пожарского, а местный воевода Матвей Плещеев присоединился к ополченцам. Так же встречали ополчение жители Городца, Кинешмы и других городов. Лишь в Костроме воевода Иван Шереметев, сторонник «царя Владислава», не пожелал впустить войска в город. Но жители ударили в набат и связали воеводу. Вошедшему в Кострому Пожарскому пришлось Спасать Шереметева, которого горожане хотели казнить.

По просьбе костромичей Пожарский оставил им новым воеводой князя Романа Ивановича Гагарина. Ранее Гагарин отличился в войне с Болотниковым, потом переметнулся к Лже-Дмитрию II в Тушино. Однако «воровские» порядки его не устроили, и Гагарин вернулся к Шуйскому, которому приходилось прощать всех перебежчиков. Зато Гагарин одним из первых по призыву Минина вступил в земское войско.

В первых числах апреля 1612 года основные силы Пожарского под колокольный звон вошли в Ярославль. Занятие Ярославля произвело большое впечатление на города Поволжья. Даже казанский воевода Шульгин признал власть Минина и Пожарского и отправил к ним большой отряд. Ну, а казакам Просовецкого пришлось с половины пути повернуть назад в Суздаль.

Созыв Земского собора в обстановке всеобщего хаоса являлся делом долгих месяцев. Поэтому в Ярославле, не дожидаясь собора, Минин и Пожарский создали Временное земское правительство, управлявшее большей частью Московской Руси. Оно называлось «Совет всея земли», в него вошли представители уездов («из всяких чинов по два человека») и представители ополчения.

В Ярославле появились Поместный приказ, Монастырский приказ, Разрядный приказ, Казанский дворец, Новгородская четверть и другие, то есть все учреждения, существовавшие при Иване IV и Борисе Годунова. Был даже устроен Денежный двор, чеканивший монету с изображением царя Федора Ивановича — последнего московского государя, чья легитимность была вне подозрений.

Ведущую роль в этом правительстве играл Кузьма Минин. Нижегородский мещанин получил необычный, но внушительный титул — «Выборный всею землей человек». Фактически, он являлся премьер-министром. Минин даже завел собственную печать, на которой была изображена фигура античного героя, сидящего в кресле и держащего в правой руке чашу. Рядом с креслом стояла амфора. Все это символизировало смысл его деятельности — собирание и хранение государственной казны.

Пожарский и Минин понимали, что идти из Ярославля прямо к Москве — это значило погубить войско в противоборстве с казаками Трубецкого и Заруцкого (если не физически, так морально), а им самим, быть может, повторить судьбу Ляпунова.

Напротив, оставаясь в Ярославле почти четыре месяца, они посылали в разные стороны отряды, которые, действуя совместно с населением, установили во многих городах власть земского правительства. Но главное, пребывание в Ярославле позволило им удвоить численность Второго ополчения за счет дворян, служилых, земских и посадских людей северо-западных районов страны, хорошо обеспечить их продовольствием, оружием, порохом, деньгами. Даже отдаленные области Поморья, Урала и Сибири слали деньги и своих представителей в Ярославль.

Тем временем шведы, создавшие в Новгородских землях марионеточное «Новгородское королевство», стали настойчиво требовать признания московским царем шведского королевича Карла-Филиппа, ранее приглашенного на царство. Формально его кандидатуру выдвинуло новгородское боярство и купечество.

Чтобы «избежать крупномасштабной войны со Швецией, Пожарский, Минин и «Совет всея земли» дали согласие, однако с двумя обязательными условиями: принц должен приехать в Новгород и принять православие, а затем жениться на девушке из русской знатной семьи. Как известно, пока шведский претендент долго думал и столь же долго собирался в путь, в Москве в январе 1613 года успели избрать Михаила Романова.

Разумеется, кроме светской власти в государстве должна быть еще и власть духовная. Для созыва Большого церковного собора тоже требовалось время, поэтому в Ярославле появился Духовный совет, который возглавил Кирилл, бывший митрополит Ростова Великого. Это тот самый Кирилл, которого без всяких оснований сместил с митрополии Григорий Отрепьев, дабы поставить вместо него своего благодетеля Филарета Романова. С лета 1606 года Кирилл жил в Троице-Сергиевом монастыре.

Выбор Кирилла не был случаен. В январе 1612 года в кремлевском Чудовом монастыре умер патриарх Гермоген. Филарета Романова, находившегося под арестом в далеком Мариенбурге, патриархом в Ярославле тогда не считали. Согласно церковному обычаю, следующим по старшинству после патриарха был новгородский митрополит, однако новгородский митрополит Исидор оставался в русско-шведском Новгородском королевстве. За ним следовал казанский митрополит Ефрем, чье присутствие крайне требовалось в Казани, где имела место сложная политическая обстановка, обусловленная действиями здешнего воеводы Н. М. Шульгина. За ним по очереди шел ростовский митрополит. Вот так в Ярославле появилась своя церковная власть, а под рукой у Минина и Пожарского оказался почти неоспоримый кандидат в патриархи.

Ярославское правительство учредило новый государственный герб с изображением льва. На большой дворцовой печати были изображены даже два льва, стоящих на задних лапах. С одной стороны, появление нового герба объяснялось тем фактом, что все три самозванца использовали двуглавого орла, герб Московского государства с времен Ивана III. Но с другой стороны, новый герб чрезвычайно напоминал герб князя Пожарского с двумя львами. Его самого теперь именовали «воевода и князь Дмитрий Михайлович Пожарково-Стародубский».

В отношении Первого ополчения Минин и Пожарский вели гибкую политику, благодаря которой им удалось избежать не только войны, но даже официального разрыва между ополчениями. Несколько упрощая, ситуацию весны и лета 1612 года можно представить так: Минин, Пожарский и Временное земское правительство признавали власть руководителей Первого ополчения только в Москве и вокруг нее. Во все иные города, находившиеся под контролем Трубецкого и Заруцкого, они посылали отряды дворян, которые вытесняли оттуда казаков, а кое-где выбивали силой.

Так, в апреле к Суздалю подошел отряд князя Романа Петровича Пожарского, и атаманам братьям Просовецким пришлось уносить ноги. В мае воевода Иван Наумов прибыл к Переяславлю-Залесскому, и казаки снова бежали без выстрела. В Пошехонье отправился отряд Лопаты-Пожарского. Он выбил оттуда «воровских» казаков. Их атаман Василий Толстой бежал в Кашин, где сидел воевода от Первого ополчения Дмитрий Черкасский. Недолго поразмыслив, Черкасский перешел на сторону Пожарского. Торжок и Владимир тоже подчинились «Совету всея земли». В мае тот же Дмитрий Черкасский выбил казаков из Углича. Четыре атамана сразу перешли на его сторону, к остальным пришлось применить силу.