Адамант Хенны - Ник Перумов

Ничем не примечательная война, каких хватало в любую эпоху Средиземья.

Фолко, Торин и Малыш сражались, как всегда. Голова оставалась холодной.

Хоббит не чувствовал к своим противникам ничего, кроме жалости. И всегда, при любой возможности избегал убийств.

Медленно, куда медленнее, чем осенью, крошечное войско под командованием Фарнака, Вингетора и принца Форве продвигалось на восток.

Шли через разоренные, опустошенные земли; ели только то, что несли на собственных плечах. Хорошо еще, что «драконы» могли беспрепятственно перебрасывать припасы из Гондора…

Прошли январь и февраль. Случайная стрела взяла жизнь пылкого Хьярриди.

Гибли эльдринги, гибли их противники… Жернова войны крутились, перемалывая десятки и сотни жизней; и тут — как гром среди ясного неба! — пришла весть о победе Олмера под Умбаром…

…И защитники крепости, и тхеремцы, и тареги с перьерукими, и орки — все были крайне измотаны. Бесконечные штурмы, ночные схватки, атаки и контратаки — Олмер не давал осаждавшим вздохнуть спокойно. И наконец…

Очевидно, Божественному Хенне надоело топтание его ратей возле ненавистного Умбара. И строгий приказ, подкрепленный гневом Адаманта, вновь погнал бойцов на умбарские стены. Сильный отряд блокировал прижавшееся к берегу войско Олмера.

Слишком мало оставалось в Умбаре способных носить оружие: многие ушли на юг с флотом Скиллудра, многих унесла война. И все же Умбар держался… пока тхеремский военачальник, что распоряжался здесь, не рискнул бросить в бой оставленные заслоном против Олмера тысячи. Замысел был прост; возьмем крепость — ничего он нам не сделает.

Атакующие уже вскарабкались на гребень стены, когда с дикими воплями орки Вождя Эарнила сами пошли в наступление.

Это был тот самый момент боя, когда эльдринги, уже почти уступив стену, еще отчаянно продолжали цепляться кое-где за башни и отдельные участки. И взлетевшее над рядами орков и кхандцев черно-бело-черное знамя Короля-без-Королевства заставило защитников Умбара вцепиться в оставшееся у них так, что никакие усилия уже не могли их оттуда выбить.

Разметав немногих остававшихся под стенами, войско Олмера ворвалось следом. В Умбаре началась кровавая резня, и мало кому из перьеруких, тарегов или тхеремцев удалось вырваться из этой бойни…

Не медля, Олмер метнулся на юго-восток, вслед отступающим разрозненным отрядам Божественного Хенны…

Они встретились на широкой равнине, что у самой границы леса и степи.

Немилосердно палило солнце, и это мешало пешему войску орков; кхандцы же, напротив, были все, как один, бодры, веселы и заявляли, что достаточно намерзлись у берегов этого самого Моря, будь оно трижды неладно, и что перед боем хорошо как следует прогреть косточки.

Запасные полки Божественного вдвое превосходили числом всю армию Злого Стрелка.

Эодрейд Роханский, прямой потомок Эомера Эорлинга, стоял в первом ряду воинства Короля-без-Королевства. Как бы ни был потрясен вестью о возвращении Олмера Великого былой владыка Эдораса, с этим он уже давно справился. Вернулся и вернулся. «Значит, у меня появился, кроме Брего, еще один кровник. Вот и хорошо. Дождемся удобного случая». А пока он просто сражался — смело сражался, отважно сражался под заставляющим душу корчиться знаменем, где в белом кругу на черном поле виднелась черная же трехзубчатая корона.

Он не скрывал ни своего имени, ни происхождения. Среди Морского Народа многие знали его в лицо, и не спасла бы никакая скрытность. Дошли ли эти вести до Короля-без-Королевства, Эодрейд не задумывался. Ему было все равно. Он помогал тем, кто пришел на помощь ему в трудную минуту, — и этого ему было достаточно. Если же Олмер решит свести счеты с ним, Эодрейдом… что ж, это было бы лучше всего. Эодрейд мечтал о поединке с Королем-без-Королевства едва ли не сильнее, чем с Брего. Третий Маршал всего-навсего приказал казнить его жену и детей — а Олмер залил кровью весь Рохан.

Вот и сегодня. Войско Олмера выстроилось для боя; казалось, Вождь Эарнил надумал, не мудрствуя лукаво, решить дело схваткой грудь на грудь.

В середине замерли орки и пешие эльдринги, бока прикрывала конница кхандцев. Небольшой отряд лучников выслан вперед. Все.

Перед ними растянулась армия Хенны — кто это такой, Эодрейда не слишком занимало. Враждует с давшими ему приют — и этого достаточно. Былой хозяин Эдораса видел полки тхеремцев, конные и пешие, занявшие левое крыло; тареги обосновались справа. Все верно — сильные крылья и слабый центр.

Эодрейд прищурился. Да, пожалуй, так бы начал и он сам. Атака перьеруких… ложное отступление… и потом удары далеко оттянувшихся крыльев. А что сделает Вождь Эарнил?

А Вождь Эарнил, похоже, как раз и собирался угодить в эту ловушку. Он явно намерен был атаковать — именно там и именно так, как хотели тхеремские командиры.

Начали орки-лучники, под градом их стрел (конечно, не чета хазгским, но тоже кое-чего стоят) перьерукие смешались. Так… пошли, повалили… схватились со стрелками… те рассыпались и отходят…

По рядам пеших воинов пролетела команда «Готовьсь!».

Странно, но, оказавшись в одном строю с орками, король Рохана не находил в себе прежней ненависти к ним. Не их ятаганами сокрушен был Рохан, но дунландскими мечами и ангмарскими арбалетами. А орки… что орки? Такие же, как и все, не хуже и не лучше.

Перьерукие почти добежали до первых шеренг войска Олмера. Почти добежали — и повернули назад. Немногочисленные лучники, что стояли в рядах пешего войска, послали им вслед стрелы. Так, все правильно… стоять на месте, и пусть ломают зубы… но вместо этого внезапно раздалось:

«Вперед!»

«Они что, лишились рассудка? — успел подумать Эодрейд. — Сами лезут в пасть зверю!..»

Поток воинов подхватил его и понес вперед, следом за поспешно отступающими перьерукими…

И тут тронулись крылья. Тареги и тхеремцы склонили копья, готовые к сокрушительному удару накоротке.

Эодрейд не запомнил момента, когда над полем внезапно повис оглушительный рев: «Эарнил, Эарнил!»

Черно-бело-черное знамя трепетало над шлемом знаменосца. Впереди отборного отряда, привстав в стременах, летел Вождь. Следом за Королем-без-Королевства валом валила кхандская конница.

«Ничего странного, — отрешенно подумал Эодрейд. — Все, что мог сделать ты, Олмер, — это бросить в бой свою конницу. Только едва ли теперь это поможет».

Олмер вырвался вперед, заметно опережая своих соратников. Во взнесенной руке Олмера король увидел длинный меч со странным черным клинком, от которого, казалось, катились волны сухого, злого жара.