Московские легенды. По заветной дороге российской истории - Владимир Муравьев

Многие исследователи полагают, что роль Брюса в создании календаря ограничивалась лишь тем, что он осуществлял «надзрение», то есть используя современный термин, был ответственным редактором календаря, а его настоящим автором-составителем является библиотекарь Василий Куприянов.

Василий Ануфриевич Киприянов — замечательная личность. Он оставил яркий след в истории развития просвещения в Москве. Посадский человек Кадашевский слободы, имея большую тягу к науке, он, оставаясь податным тяглецом, приобрел основательные познания в математических науках, рисовании карт, искусстве гравирования. Каким-то образом он стал известен Петру I, и в 1701 году царь назначил его помогать Магницкому в издании «Арифметики» и других пособий для Навигацкой школы, с чем тот великолепно справился. Затем Петр I привлек Киприянова к созданию гражданского шрифта (так что нынешний русский гражданский шрифт, которым печатают все книги, создан Василием Киприяновым и лишь поправлен Петром) и назначил начальником созданной тогда же типографии гражданских изданий, выстроенной на Красной площади возле Спасского моста, и повелел именоваться почетным званием «библиотекариус». «Надзирать» за изданиями, выпускаемыми гражданской типографией, было поручено Брюсу.

Киприянов при типографии открыл первую в Москве публичную библиотеку. Киприянов составил и издал ряд математических руководств, несколько переводных книг.

Не отрицая того, что работа по составлению и изданию календаря, вероятно, в основной своей части была выполнена Киприяновым, просто невозможно представить, что Брюс, обладая собственной глубокой и обширной базой астрономических знаний и вычислений, не принял в этом издании более значительного участия, чем «надзрение».

На втором листе «Брюсова календаря» был напечатан календарь с церковными праздниками и святцами.

Славу же «Календарю» создал третий лист, содержащий предсказания астрологические или, как гласит его название, «Предзнаменования времени на всякий год по планетам» — на 112 лет — от 1710 до 1821 года, «…по которым осмотря лето желаемое и круг Солнца, по оному обретати имаши господствующую планету и действы через весь год, яже изъявлены под каждой планетой». Этот лист, как указано в заглавии, является переводом «с латинского диалекта из книги Иоанна Заган», и вышел он также «под надзрением» Брюса.

Четвертый лист — тоже астрологический, но его предсказания сделаны «по течению Луны в зодии».

Пятый лист представляет собой «календарь неисходный», то есть вечный, являющийся «изобретением от библиотекаря В. К.». Шестой, заключительный, лист содержал в себе краткое изложение предыдущих листов и пояснения к ним.

Предсказания, или предзнаменования, Брюсова календаря не касаются политических и общественных событий, они сообщают лишь о характере природных явлений определенного года, находящегося под покровительством одной из астрологических планет. В астрологии планетами считаются Сатурн, Юпитер, Марс, Солнце, Венера, Меркурий, Луна.

Тексту самих «предзнаменований» предшествуют стихи, ориентирующие читателя в том, какие именно предзнаменования он в нем найдет.

Семь планет действиянам показывают,Всякого лета качество сказывают.Разных вещей изменения,в четырех временах применения,как в весне, так и в лете,еще же в осени и самой зиме.Наконец все скорби объявляются,какие с человеком мучаются.

Брюсов календарь предупреждает о климатических, погодных явлениях, урожае хлеба и садовых плодов — «овоща древесного», о распространении «гадов» и рыбы и в заключение о «болезнях и скорбях» человека. По Брюсову календарю, все эти явления земной жизни подвержены космическому влиянию, повторяющемуся в виде определенных циклов. Кстати, в нем можно проследить определенное присутствие одиннадцатилетнего цикла солнечной активности.

Мало кто из наших современников заглядывал в Брюсов календарь, поэтому, чтобы можно было составить представление о нем, приводим главку о влиянии на нашу жизнь одной из планет.

«2. Юпитер.

Год: „Мокрый больше, чем сухой, еще обильный и плодоносный“.

Весна: „Студеная, мокрая, до мая, потом же ясная, приятная и мерная. Еще в марте, апреле или мае затмение солнца было, опасайтесь дорогой покупки хлеба“.

Лето: „Сначала студеное, мокрое, в середине — теплое, знойное с сильными громами, в конце очень теплое и сухое“.

Осень: „Мокрая, водная и дождливая средне“.

Зима: „Сначала через несколько дней холодная и снежная. Потом же ветренная, но тихая и без снега мерная“.

Сев весенний: „Ячмень добрый, еще лето меньше было бы теплое, сильный горох, овес. Пшено сорочинское мерно росту, лен и конопля добры, но недолги. Сена много. Огородных овощей и репы довольно“.

Сев осенний: „Овец отсеянных хлеб подержать надо. Яровой хлеб и пшеница солом померно, так же сеяния, особенно пшеницы не откладывать до последних дней“.

Овощ древесный: „Мало обильный, яблок и груш, слив; орехов лесных, желудей, погибель или недород. Хмеля много“.

Лозы и вино: „Вино померное, часто очень хорошее, ветки виноградные поздно могут накрываться“.

Ветры и непогоды: „Ветер западный прямой, часто дует, часто же и полуденный ветер, редко южный и восточный. Громы сильные, однако не вредительные, разлив воды от таяния снега“.

Гады: „Все в малом количестве, однако мыши многие, но не везде“.

Рыбы: „Мерно“.

Болезни и скорби: „Редкие, только на конце зимы, но будут боковые болезни, вреды и чирьи, лихорадки острые и жестокие, сердца трепетание, зажжение утробы и которые от тяжкого смрада и гнилости начала имеют“.

Юпитеру соответствует вруцелето — 7, на все годы.

Попадают же под эту планету на 23 круге Солнечном — 1711, 1739, 1767, 1795;

на 6 круге Солнечном — 1722, 1750, 1778, 1806;

на 17 круге Солнечном — 1733, 1761, 1789, 1817;

на 28 круге Солнечном — 1716, 1744, 1772, 1800 гг.».

В течение XVIII — начала XX века Брюсов календарь многократно переиздавался в виде книги. Новые издатели, сохраняя название, дополняли, исправляли, перерабатывали текст, используя сочинения разных астрологов и прорицателей и продлевая даты предсказаний на следующие десятилетия, так что уже к концу XVIII века его текст не имел ничего общего с первоначальным.

Вот, например, предсказание на 1989 год, напечатанное в «Брюсовом календаре» второй половины XIX века. Каждый читатель может припомнить этот год и сопоставить его действительные события с предсказанием.

«Предсказания общие: Весна холодная и вредная земным плодам. Лето ветроносное и чрезмерные дожди. Осень сырая с переменным ветром. Зима чрезвычайно жестокая и великие при конце морозы. Во весь год везде на хлеб дороговизна, почему и жалкое состояние черного народа, в июле и августе спадет несколько цена в хлебе; овес во весь год дорог.

Предсказания частные: Открыто будет важное злоумышление в великом Государстве. Рождение великого Принца. Перемена в Министерстве при знаменитом некогда Дворце».

Сам факт возникновения легенд о Сухаревой башне был обусловлен тем, что в ее стенах шла жизнь и происходили события по большей части тайные, обывательской любознательности недоступные.

Но легенды возникали не только во времена Петра I, но и после, возникают и сейчас. Их порождал и сам вид Сухаревой башни, так тонко почувствованный Лермонтовым. О чем же, глядя на Сухареву башню, думал москвич — современник петровского царствования?

Уже при Петре в народе Сретенские ворота Земляного города стали называть Сухаревой башней, потому что находилась она в Сухаревой слободе, а не на Сретенке. И даже царское ее наименование Навигацкой и Цифирной школой не смогло вытеснить народного. Письменным свидетельством того является строка из сатиры Антиоха Кантемира, в которой он башню называет Сухаревой, говоря об одном из персонажей своей сатиры, написанной в 1720-е годы: «Хоть числил он лучше всей Сухаревой башни».

А название Сухарево напоминало о стрелецкой слободе, о стрельцах и их судьбе. Помнили москвичи и толковали потихоньку меж собою про Стрелецкий бунт 1682 года, про то, как расправились тогда стрельцы со своими злодеями и мучителями. Вспоминали столп на Красной площади, на котором были написаны справедливые слова о ратных трудах стрельцов, о том, что гнев их был справедлив, и записана клятва начальников и бояр, что впредь они не станут чинить неправды, а будут поступать по правде.

Говорили и о том, что всего пять месяцев простоял тот столп на Красной площади, а потом убрали его, и тут закончилась царская милость к стрельцам, хотя была она в свое время закреплена государевым крестным целованием. Год спустя после крестного целования, в 1683 году, государь выдал Указ, в котором было сказано, что на Москве и в разных иных городах и областях «…тамошние жители и прохожие люди про бывшее смутное время говорят похвальные речи и другие многие непристойные слова на смуту, страхованье и соблазн людям». Вследствие чего под страхом смертной казни было «запрещено хвалить прошлое смутное время». Коротко было время стрелецкой воли, а запомнилось крепко.