Циклы 'Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Стой. Где-то эти глаза мне уже встречались. Только где и когда? Вот память стала – как решето. Ну-ка, милая, оглянись еще разок – чего тебе стоит?»
Но никакого продолжения не последовало, парочка удалялась, и еще через несколько шагов Ястреб тоже повернулся, не прекращая движения, и дальше шагал уже нормально, выдерживая темп до самого крыльца.
Лениво поворачиваясь под душем, он проиграл в памяти этот эпизодик – просто так, по привычке, ничего интересного ведь в нем не было. Или все же?
Знакомые глаза? Да, в тот миг так показалось. Но сейчас уже возникли сомнения. При таком освещении… А может быть, пресловутое deja vu?
Женщина обладала по меньшей мере двумя достоинствами: молодостью и красотой. Но в этом не усматривалось ни опасности, ни даже враждебного замысла.
Хотя, безусловно, такая случайная встреча может нарушить настроенность на решение профессиональной задачи. Способствует появлению некоей зависти: почему это не я рядом с нею, а какой-то неприятный тип – за какие такие заслуги ему это дано? Вслед за этим может нахлынуть жалость к самому себе: а ты вот уже сколько времени один, и не видно даже никого, с кем хотелось бы встретиться более одного раза, – никого, кто сказал хотя бы: «Милый, и как ты можешь существовать в таком ералаше, или, если точнее, бардаке?» Подобные эмоции расслабляют и влияют на качество работы. Мешают спокойно и аналитически думать. И тем не менее – никто не станет всерьез предполагать, что подобные встречи организуются именно с целью повлиять на ясность мышления известного розыскника. Куда проще – пристукнуть его. Если он, конечно, позволит.
Нет, с девушкой все в порядке. А вот в отношении ее спутника у Ястреба такой уверенности вовсе не было. Скорее наоборот: возникла какая-то более глубокая заноза. И она-то грозила отвлечь от нужных деловых рассуждений куда больше, чем милое личико в уличной полумгле.
Ястреб не очень четко разглядел лицо мужчины: слишком мало было и времени, и, главное, света. Но тем не менее откуда-то из подсознания выплыла уверенность: этого человека Ястреб видел раньше. Встречал. И не раз. Хотя со спины он выглядел совершенно незнакомым (узнавание при взгляде в спину уходящему было полезной способностью Ястреба; спины он различал так же отчетливо, как лица). Зато лицо определенно было видено и раньше.
А вот где и когда – совершенно не пропечатывалось. Не приходило на память никакой конкретной обстановки. Времени. Содержания встреч. Получалась бессмыслица: встречал часто – но как бы нигде и никогда.
Это и было занозой.
И действительно, помешало ему перед сном спокойно и неспешно поразмышлять о предстоящих делах. Что основательно испортило Ястребу настроение.
Однако желания уснуть все же не подавило. Слишком уж хотелось выспаться – и все меньше оставалось для этого времени. А день предстоял напряженный. Все-таки с Президентом Федерации встречаешься не каждый день. И не каждый год. И не каждую жизнь.
Ранним утром Ястреб проснулся посвежевшим – за несколько минут до будильника. После гимнастики и душа занялся бритьем: сегодня следовало выглядеть наилучшим образом.
Бритье требует от человека максимальной концентрации. И, возможно, именно это обстоятельство привело к тому, что, орудуя ласково жужжащей бритвой, ему удалось проклятую щепку – занозу – если и не совсем вытащить, то хотя бы ухватить ногтями. И без особого напряжения. Вчера вечером он слишком устал и в сон клонило – иначе уже тогда ему все стало бы ясно не хуже, чем сейчас. Ясно – но совершенно невероятно.
И это еще больше озадачило.
М-да. Забавно, забавно… Придется разбираться и с этим. Хотя и не в первую очередь.
Впрочем, все это не помешало Ястребу вовремя выйти из дому и без осложнений добраться до «Прозрачного мира».Никто за ним не охотился. Наверное, не прознали еще, что он вернулся.
Прекрасное утро – когда тебя не будят ни свет ни заря.
Глава 5
– Ну ладно, – сказал Ястреб начальнику, когда разговор на вчерашнюю тему продолжился: надо было выработать единую линию поведения, когда не кто-нибудь, а сам президент будет задавать вопросы и высказывать пожелания. Главное тут – не зарваться, не наобещать сгоряча чего-нибудь такого, что вообще выполнить невозможно. Пытаясь отделить возможное от желаемого, Ястреб спросил: – Ну ладно, но, в конце концов, есть же оперативная работа! Смоляр существует не в космической пустоте, он не отшельник, его окружают люди – и помощники, и сотрудники, и, в конце концов, наверняка же имеются и женщины!
Быть может, именно некстати возникшее воспоминание о ночной встрече с девушкой и заставило его обратиться к этому предположению.
– Женщины, – повторил Ястреб с такой интонацией, что слово это воспринималось, как напечатанное жирным шрифтом. – Разве не были они всегда лучшими информаторами? Даже если Смоляр не допускает их к своим делам. Но ведь самая крутая компра идет, как правило, из личной жизни. А нам главное сейчас – зацепиться хоть за что-нибудь. Уверен, что Смоляру не нужна дурная огласка чего угодно, что не сочетается с образом безупречного правителя, каким он собирается стать. И если возникнет такая угроза – он может занервничать.
Младой печально усмехнулся:
– Нет пророка в своем отечестве, и тебе им, похоже, тоже не стать. Думаешь, тебе первому светлые мысли приходят в голову? Да мы с этого начинали! Когда еще думали, что обойдемся без тебя.
– Ну, и?
– Ноль целых ноль десятых. Нету вокруг него женщин, понимаешь? Холост. Любовниц не установлено, хотя мы затребовали все данные наблюдений за последние годы. Как-то он ухитряется жить без них. У его шестерок есть, конечно, а вот у него – пусто.
– Неужели и без секретарш? Хотя бы одной? Знаешь, бывают такие: юбочка выше пояса, ножки точеные, глаз не отвести – разве что на это вот… такое… – и Ястреб показал жестом, что имел в виду.
– Не захлебнись слюной, – посоветовал Младой. Впрочем, тон его был скорее сочувственным, чем ироническим. – Нет у него секретарш. Ни одной. Все сплошь секретари.
– Ага! А может, тут-то собака и зарыта? Как
