"Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Буторин Андрей Русланович

– Не посмеешь, мерзавец.

– Еще как посмею, климактеричка хренова. Только еще вякни.

Джордж хлопнул в ладоши.

– Хватит восхищаться! Хоть фиксировать цвета мы научились, однако…

– Погоди, дорогой! – перебила Люси. – Позволь мне доставить себе удовольствие.

Джордж пожал плечами.

– Если хочешь. – Он взял со стола скальпель, сделал на материи надрез и обратился к Куроедову: – Смотрите внимательно.

Люси капнула на холстину из третьей пробирки. За те же секунды материя изменила зеленый цвет на синий – великолепный колдовской индиго. Невзирая на опьянение, Куроедов был потрясен.

Джордж между тем указал на место, где был сделан разрез.

– Взгляните: все цело – ни стыка, ни шва.

Вскочив с кресла, Куроедов раскрыл объятья.

– Дядюшка! Позволь расцеловать твою плешь!

Джордж выставил скальпель.

– Стойте, где стоите. Рано пить шампанское. – Он кивнул жене. – Давай. Медленно и осторожно.

Люси взяла щипцы, вытащила из материи булавки и, размотав ее, щипцами сбросила на пол. Деревянная болванка под холстиной, словно побывав в печке, обуглилась до черноты.

– Оборотная сторона медали, – прокомментировал Джордж. – Еще работать и работать.

– Какого черта? – Глаза Куроедова азартно блестели. – Хватит ковыряться, запускаем.

Джордж и Люси обалдело переглянулись.

– Ты что, не понимаешь? – сказала Люси. – Тело под одеждой будет сожжено.

Куроедов направился к двери и, приоткрыв ее, оглянулся.

– О'кей, до конца недели. Потом запускаем: доводка – не моя проблема. – С этими словами он вышел.

Джордж воззрился на жену.

– Я думал он с прибабахом, а он… Детка, он от рождения такой?

Люси разрыдалась на плече у мужа.

Капли дождя застревали в короткостриженых волосах Василия, размахивающего рукой в такт своей речи.

– Этот урод попер на Папаню! Только подумай, Глеб Михайлович: при пацанах! Проблему он себе нашел, гадом быть! А ты говоришь: «Спасибо, можете оставить его в покое». Что-то я не въезжаю, Француз!

Глеб озадаченно тер переносицу.

– Кто ж знал, что все так обернется, – пробормотал он. – Я лишь хотел с вашей помощью его спровоцировать…

– Спровоцировал, – буркнул Василий, – без понтов.

Глеб прошелся по тротуару взад-вперед.

– Черт знает, на что я рассчитывал!.. Понимаешь, Вася, мне надо разыскать двух людей. Теперь я уверен, что они у этого хмыря. Чтоб они не пострадали, я должен без шума их вывезти. Поэтому даю отбой: отстаньте от Куроедова.

Даша помахала рукой из «жигуленка». Расплывшись в белозубой улыбке, Василий помахал в ответ.

– Опять не въезжаю, – пробормотал он. – Клеился этот пидор к твоей жене или нет?

– Клеился. И попыток своих, думаю, не оставит.

– О'кей, вот и разберемся. Папаня так к нему приклеится – маму родную забудет.

Глеб хмыкнул.

– Верю. Оно, может, и к лучшему, с другой стороны. Вы его отвлечете, а я подсуечусь. Согласен?

– Ну, – подмигнул Василий.

После рукопожатия они направились к своим автомобилям. У «Мицубиси» Василий обернулся.

– Слышь, Француз, этот урод дымился, без понтов. Будто резину жгли на нем. Что-нибудь знаешь об этом?

Глеб приоткрыл дверцу «жигуленка».

– У брата своего поинтересуйся. Он тебя просветит.

Они сели в машины и разъехались.

В «жигуленке» повисло молчание. Леня и Гуля съежились сзади. Даша положила руку Глебу на плечо, пытаясь успокоить. Но преуспела в этом не слишком: даже затылок Глеба излучал ярость. «Жигуленок» мчался в потоке транспорта, и «дворники» гоняли по стеклу дождевые струйки. Первой не выдержала Гуля:

– Вы сердитесь на нас, Глеб Михайлович?

– Не то слово, – ответил Глеб. – Угадай, за что?

– И гадать нечего, – подал голос Леня. – За то, что в историю влипли. Хотя должны быть начеку.

Даша обронила:

– Умный.

Леня тронул фингал под глазом.

– Можем позволить себе кусок торта? В конце изнуряющего трудового дня.

Выпустив руль, Глеб в гневе обернулся.

Гуля вскрикнула и закрыла лицо руками в ожидании катастрофы. Побелевший Леня стиснул портфель.

– Тортика им захотелось! – заорал Глеб. – Обещали ведь не болтаться по улицам! Врезать бы вам…

Поскольку катастрофы не произошло, Гуля посмотрела сквозь пальцы в окошко. «Жигуленок» без участия водителя уверенно мчался среди прочих машин. Более того, он самостоятельно перестроился в правый ряд и лихо повернул на стрелку.

– Ни фига себе! – выдохнул Леня.

– Глеб Михайлович, пожалуйста! – взмолилась перепуганная Гуля.

Обеими руками держась за спинку сиденья, Глеб нахмурил на нее брови.

– От тебя, Гулька, не ожидал. В твоем мизинце здравого смысла больше, чем у Рюмина в башке. И вот, поди ж ты!

Ребята притихли, точно в ступоре.

Даша произнесла по-английски:

– Любовь моя, ты нарушил вторую и третью заповеди. А четвертую вообще игнорируешь.

– Плевать, – по-русски буркнул Глеб. – Эти пожиратели тортов не растреплют, будь уверена.

– Разумеется, – перешла на русский Даша. – Но впереди пост ГАИ. Боюсь, нас поймут неправильно.

В досаде отвернувшись, Глеб взялся за руль.

– Могу я рассчитывать, – процедил он, – что вы осознали, раскаялись и впредь не повторите?

– Да! – заверила Гуля.

– Что было с машиной? – спросил Леня.

Глеб покосился на Дашу.

– О чем он?

Даша пожала плечами.

– Понятия не имею. Тему разговора пытается сменить.

Леня хмыкнул: он быстро приходил в себя.

– Ага, меняю тему. Куда вы нас везете?

– Сперва забросим тебя домой, – ответил Глеб, – поскольку ты у нас инвалид. Потом отвезем Гулю.

Леня мотнул чубчиком.

– Гуля ко мне поедет. Папа отвезет ее вечером.

– Да, – кивнула непривычно тихая Гуля, – Борис Викторович меня проводит.

Глеб и Даша переглянулись.

– Даже не знаю, – засомневался Глеб.

– Мы больше не вляпаемся, – пообещал Леня. – Вы же не можете опекать нас на каждом шагу.

– Очень надо, – буркнул Глеб. – Если Борис Викторович берет на себя, так тому и быть.

У дома Рюминых Гуля нерешительно приоткрыла дверцу.

– Мама как тебя увидит… – обратилась она к Лене и в изумлении приоткрыла рот.

– Что? – забеспокоился Леня.

Гуля простонала:

– Фингал под глазом. Его нет. Будто корова языком слизнула.

– Как это? – Ощупав лицо, Леня оторопело воззрился на Глеба. – Куда он делся?

Глеб раздраженно ответил:

– Не брал я твой фингал. Хоть обыщи.

Гуля продолжала таращиться на Леню.

– Куртка! – воскликнула она.

Леня тотчас осмотрел на себе куртку. И даже ощупал. Ни лоскутка, ни дырочки – куртка была как новая. После некоторого молчания Леня задиристо произнес:

– Глеб Михайлович…

– Все! Катитесь, нет времени!

– …почему вы преподаете именно французский?

– Потому что, – встряла Даша, – английский преподаю я.

Рассмеялись все четверо.

– Кажется, – заявил Леня, – я тоже буду преподавать французский.

Глеб включил зажигание.

– Не сегодня, надеюсь. Валите делать уроки.

Леня вышел.

Гуля чуть задержалась.

– Спасибо, – сказала она, – что напомнили об уроках. Мы уж затевали покурить кальян.

Даша улыбнулась.

– Ожила. Расчирикалась.

Хихикнув, Гуля вышла. Они с Леней, размахивая портфелями, зашагали к подъезду.

Глеб развернул машину.

– Не комментируй, ладно? – пробормотал он. – Застрелишь меня – скажу спасибо.

Даша взяла его за ухо.

– Дурак, дурак, дурак.

По дороге к дому Глеб пересказал Васино сообщение о «стрелке» с Куроедовым и подытожил:

– Воистину отморозок. Притом прогрессирует.

– Черт с ним, – отмахнулась Даша. – Отморозки все одинаковы.

– Ой ли? – усомнился Глеб. – Вспомни Хлыстана: какой выдающийся был мерзавец! А этот без размаха, но гораздо опасней.