Семилетка поиска - Мария Арбатова

– Я люблю встречаться в ресторанах, потому что домашняя обстановка обязывает. Ну, это как остаться после секса до утра. Уже повод для знакомства. Уже надо выучить имя партнера, – обиженно сказала она.

И он съел и мягко сказал:

– Удачное сравнение. Значит, я жду твоего звонка.

По домам разъезжались, бойко обсуждая праздник. Кирилл мирно спал; Ритка восхищалась мэтром, байки которого слушала до рассвета; Егор расспрашивал, как правильней узнать телефон блондинки, кормившей его тортом. Собственно, из-за выпитого никто не понял, что Елена зависла на одном из гостей. И слава богу… Рассказывать «кто да что, да как, да сколько» не было сил. Внутри было празднично, как будто там кто-то зажег лампочки. Осторожно, чтоб не расплескать это ощущение, она добралась до дома, отключила все телефоны и рухнула спать.

…Проснулась с ощущением праздника. За окнами было темно. Не поняла, утро, день, вечер… Часы показывали семь, судя по всему, вечера. По телевизору шли увеселительные передачи. Стало быть, вечер первого января… Подарки стояли, вытянувшись, как войска на параде.

Сделала кофе. Удивилась, что все это время никто не звонит, и испуганно вспомнила, что все телефоны выключены.

Скорее набрала Лиду:

– Поздравляю! Как дела?

– По-разному… – уныло ответила дочка. – У тебя что-то с телефоном, я тебе звонила…

– Выключала, хотела выспаться. Почему грустный голос?

– Так… Слушай, мать, если я через часик на тачке припрусь, оплатишь? – спросила Лида как бы небрежным голосом.

– Оплачу… А куда денусь? – удивленно ответила Елена с интонацией: «Я тебе вчера двести долларов дала, неужели все уже промотано?»

– Класс! Тогда я загляну помыться, побриться и поночевать немножко. Надеюсь, твой разнообразный досуг не нарушу?

– У меня он сегодня однообразный…

Интересно, как надо гулять, чтоб в ее возрасте укатать за ночь двести долларов? Ни стыда, ни совести! Голова болит! Дочка-раздолбайка! Все проспала! Надо скорее найти этого Зябликова. С другой стороны – с такой опухшей рожей? Ничего, потерпит. У него небось не лучше.

– Привет, Зяблик, – нежно сказала Елена в трубку.

– Здравствуй, шоколадная, – ответил он. – Куда ты спряталась? Я тебе раз пять звонил, а теперь уже все…

– Что все? – удивилась она.

– Сажусь в самолет, так и не повидавшись.

– А зачем ты садишься?

– Да там в Питере форс-мажор. Послезавтра приеду, жди. Мне тут кое с кем надо встретиться про будущее… А вечер свободный. Послезавтра вечер. Запомнила?

– Запомнила. Ну пока, – заторопилась она, чтобы первой закончить разговор.

– Пока, не скучай… целую, обнимаю, раздеваю, ласкаю, овладеваю…

«Очень надо по тебе скучать…» – раздраженно подумала Елена, но настроение испортилось. И еще появилось ощущение неизбежности, непоправимости, неотвратимости отношений при всех их минусах… Почувствовала, что просто пухнет от злости, надувается до потолка! Стала спрашивать себя: «Ты что, не видишь его проблем? Он же поколенчески унижен, и это сразу считывается! Он же легкомысленный, поверхностный потребитель! Он – инфантильный! Он – целиком придуманный!»

Но даже при этом настроение не улучшалось оттого, что она не встретится с Зябликовым целых два дня.

Включила компьютер. Там не было никого из любимых собеседников. Включила телевизор – почувствовала себя на работе. В программах с известными гостями – все были знакомы, проинтервьюированы. Везде было слышно, кто, что и зачем врет. В мармеладных кинухах было ясно, зачем канал это поставил и почем. Позвонила Кате:

– Привет, ты как?

– Здравствуй, моя коханая! Нагулялась? Приезжай ко мне, жратвы навалом, – пропела Катя.

– При слове жратва сразу становится плохо…

– Перебрала?

– Не столько перебрала, сколько перемешала… Кать, я влюбилась.

– Ну за тобой глаз да глаз… В Деда Мороза? – ахнула Катя.

– Практически да. Кинорежиссер из Питера. Зябликов. Слышала?

– Ни разу в жизни. В Интернете про него посмотри. А я у одной сценаристки спрошу, она всех знает. Сколько лет?

– Хрен его знает. Может, сорок два, может – пятьдесят пять.

– Женат?

– Вроде нет.

– Кобель?

– Вроде да.

– Пьет?

– Вроде да.

– Без денег?

– Скорей всего.

– Да… ровно твой поэтический размер… – резюмировала Катя. – Ну, приходи с ним.

– Да он уже в Питер свалил… – жалобно ответила Елена.

– Уже? Ну и на хрен тебе такой?

– Он – праздничный.

– Клоуна из цирка закажи, дешевле обойдется.

– Грущу…

– Брось, Лен, ты – женщина, мощностью в пять лошадиных сил, достойна лучшего. Ой, в дверь звонят, гости прутся. Короче, не грусти, а приезжай! Поняла?

Елена стала сумрачно бродить по квартире, переставлять что-то из угла в угол. Опять включила компьютер, влезла в Яндекс, нашла несколько рекламных простыней, связанных с зябликовскими фильмами, две ругательные рецензии и его фотографию в дурацкой меховой шапке на каком-то боевом корабле.

Перекачала фотографию в отдельный файл под названием «Зяблик». У нее все – любимые, мужья, родственники, герои интервью, политики, звезды, кулинарные рецепты, составы масок на лицо, списки нужных телефонов – были в отдельных файлах. При внешней разнузданности Елена была жуткой формалисткой в работе и ненавидела бардак в мозгах и информации.

Появилась Лида с серым грустным лицом, нагло сказала:

– С тебя стольник.

Елена протянула деньги, дочка побежала платить таксисту. Вроде бы привычная сцена, но у Елены внутри лопнула какая-то маленькая пружинка, и пригнанный механизм начал сбоить. Она попыталась притормозить себя, нашла в приемнике добрую музыку и заткнула себе рот шоколадной конфетой.

Но Лида, словно понимала, что воздух набит электрическими разрядами, и чем быстрей шарахнет током, тем быстрее начнутся восстановительные процессы. Она швырнула сапоги с узкими носами в коридоре ровно так, чтобы о них спотыкались; бросила куртку на пол, возле вешалки; свалила сумку и шарф на кухне; пробежалась по кастрюлям и холодильнику и презрительно спросила:

– А что, жратвы теперь у нас в доме не будет? Все, кроме Караванова, недостойны кормления?

Как всякая мать, Елена услышала это с точностью до наоборот, вместо «посмотри, как мне хреново, что провоцирую тебя на всю катушку!» в ее ушах прозвучало «тебя никогда не интересовало ничего, кроме твоих мужиков, даже собственная дочь!» – Это, конечно, было ударом ниже пояса. Добрая музыка в ушах и шоколадная конфета во рту запылали, как факелы. Елена встала напротив дочери, уперла руки в боки и, как во фламенко, пошла на нее, прищурив глаза:

– И как это ты угадала? Не будет! Или будет, но в новой логике! И Караванов тут ни при чем! Точнее, он только катализатор!