Магистр. Трилогия - Николай Степанов

– Говорила же тебе – ровно два часа спать будешь, – проскрипел знакомый голос.

– А мне показалось – пять минут прошло, – поднялся я и сразу почувствовал себя отдохнувшим.

– Там тебе Дербс кого-то из своих привел.

Как? Неужели все мои старания обхитрить Дербса ни к чему не привели и одноухий лерх нашел более достойную кандидатуру, чем он сам? «Так тебе и надо, будешь знать, как обманывать маленьких», – ругал я себя, подходя к двухметровому гиганту.

– Дербс не смог выполнить твоего поручения и найти достойного, – тяжело вздохнул одноухий. – Но я нашел парня, которому твое задание по силам. Это мой друг Ворх.

– Очень приятно, – не слишком дружелюбно сказал я и кивнул Ворху. – Но у меня больше нет времени ждать!

Мой голос чуть не сорвался на крик. Это сейчас придется второму лерху объяснять всю важность задания, а если он окажется таким же тугодумом, как и его друг, то…

– Но Ворх уже выполнил задание. Он нашел меня, – засиял от радости Дербс.

Один – ноль не в мою пользу. Я постарался быстро поднять упавшую челюсть и вернуть глаза и брови на их штатные места.

– Не знал, что у тебя есть такой умный друг. Лучшей кандидатуры, наверное, даже ты не подобрал бы.

Ворх гордо поднял голову и, снисходительно посмотрев на Дербса, произнес:

– В следующий раз услуги умного Ворха обойдутся тебе в два барана.

Слово «умного» было особо подчеркнуто в речи мохнатого парня, который, выполнив возложенную на него миссию, гордо удалился восвояси.

– А сколько стоили услуги неумного Ворха? – поинтересовался я.

– Одна овечка, – ответил лерх.

– Серж, Дербс, бегом сюда! У нас все готово, только вас ждем.

На земле уже была начерчена большая шестиугольная звезда, и основные действующие лица заняли исходные позиции. Нам с лерхом перекинули через плечо тяжелые сумки со съестными припасами, выдали последние инструкции и расставили в пустующие углы звездочки.

Когда с рекогносцировкой было покончено, Кузюрбан Миченгоский (в просторечии Кузьмич) начал произносить странные слова. Чуть погодя его поддержал второй маг. Они оба смотрели в тот угол своего треугольника, где расположилось кольцо Багета. Сначала в центре шестиугольной звезды появилась мерцающая фигура в виде пирамиды. Пирамида выросла до двух метров, и тоненький лучик из ее вершины ударил прямо в перстень бывшего ужастика. Магический жезл испарился моментально, однако на его месте возник столб зеленого света, а второй треугольник, по углам которого стояли трое путешественников, вдруг обрел материальное воплощение в виде небольшой площадки. Она медленно подняла нас на высоту мерцающей пирамиды, затем остановилась и начала поворачиваться. Первым в зеленом свете исчез Дербс, затем Гриф, и, наконец, подошла моя очередь. Не уверен, нужно ли было закрывать глаза, но на всякий случай я зажмурился.

Во всех этих перемещениях есть нечто общее: ощущение, будто проваливаешься в бездну. Только на этот раз темноты вокруг не было. Когда мне надоело жмуриться, взору предстал все тот же зеленый свет, который освещал дымку такой плотности, что, вытянув руки перед собой, ладоней я не видел. А на душе – спокойствие и умиротворение, словно попал не в мир злобных воителей, а чуть ли не прямиком в рай.

– Оставьте в покое бедную собачку. – Голос Дербса внезапно нарушил внутреннюю гармонию, а ноги ощутили твердую поверхность.

Пелена рассеялась, и передо мной оказались два моих шерстяных парня и небольшая стая каких-то… Затрудняюсь даже сказать, на кого они были похожи. Пожалуй, если взять волка и обрить его наголо, затем чуть вытянуть вперед челюсть и немного согнуть ее вниз, обрезать хвост и получившееся очаровательное создание выкрасить в синий цвет – это и будет первое существо, встреченное нами в неизведанном мире.

– Да отстаньте же наконец! – Лерх махнул свободной рукой, и одна из слишком приблизившихся собачек более темного, чем остальные животные, цвета пролетела метров десять.

Второй рукой Дербс прижимал к груди почти такого же звереныша, только рыжего и размером поменьше. Не знаю, насколько рыжей собачке досталось от сородичей, но от объятий нашего великана глаза у нее уже вылазили из орбит и язык не умещался в пасти.

Мое появление вызвало живой интерес во всей стае. Голые волки резко сменили направление и скорость движения. Давно я так не вытанцовывал с оружием в руках. Хорошо еще, что стая закончилась быстрее, чем мы с Грифом успели выбиться из сил. Лерху было не до наших мелких проблем, он абсолютно спокойно стоял в стороне вместе со своим новым приобретением.

– Странно, – обтирая трезубец, сказал Гриф, – а нас с Дербсом даже кусать не пытались. Видать, аппетит у них выборочный.

– Может, у здешних хищников шерсть в зубах застревает, вот они вами и побрезговали, – попытался вяло отшутиться я. – Дербс! А ты почему в разгоне демонстрации эксгибиционистов не участвовал?

– Тише вы, – шикнул на нас лерх. – Моя собачка только что уснула. Пусть отдохнет, ей вон как досталось.

Отдохнуть было неплохой мыслью, в особенности после столь активной разминки. С самым крупным участником нашей экспедиции я спорить не стал, как и упрекать его за бездействие. Сейчас весь мир лерха сузился до размеров рыжего существа, которого он своей опекой чуть не отправил к праотцам.

– Что тут произошло, пока я добирался?

– Я и сам толком ничего не понял, – ответил мне Гриф. – Когда зеленый туман рассеялся, вижу – стоит наш рыжий, держит в руках ихнего рыжего, а вокруг эти синие. Окружили со всех сторон, но нападать опасаются. Я попытался стать невидимым – не выходит. Кричу: «Отдай ты им животинку, а то сейчас из нас сотню таких сделают!» Знаешь, что он мне ответил?

Я лишь устало пожал плечами.

– Говорит: «Я всегда знал, что ты рыжих ненавидишь, а я своего в обиду не дам». Мне оставалось только прикусить язык. Представляешь, у меня полморды рыжего цвета – и я их ненавижу! Наконец ты появился, и стало ясно, что делать. А то стоишь и ждешь, накинутся на тебя или передумают.

– Да, но бросились-то они на меня. А возле вас стояли, поджав несуществующие хвосты. Подозрительно здесь все: одних боятся, на других кидаются как ошалелые. Да и степь эта мне не внушает доверия.

Местность вокруг действительно кардинально отличалась от привычных ландшафтов. Плоская, словно стол, поверхность стального цвета была покрыта бурой паутиной, которую образовывала низкорослая растительность. Складывалось впечатление, что бесконечный металлический лист покрылся сеткой ржавчины. И все это озарялось лучами ярко-синего цвета, придавая обычным краскам неестественные оттенки. Пожалуй, лишь шерсть Грифа при такой освещенности не претерпела изменений, но зато потеряла способность делать своего хозяина невидимым.