Рождение и гибель цивилизаций - Юрий Емельянов

Русские умели наступать и летом, используя свои навыки покорителей водных магистралей, которыми не обладали кочевники. Как указывал А. Тойнби, «казаки подавили вооруженную силу кочевников, овладев реками. А реки были единственными элементами степей, которые не находились под контролем кочевников и скорее «работали״ против них, чем за них. Для кочевников реки были грозными препятствиями и бесполезными как пути сообщения, в то время русские крестьяне и плотники были искусны в речном судоходстве. Казаки, научившись не хуже своих кочевых противников искусству езды на лошадях, не разучились быть покорителями вод».

К началу XVIII века русские владения на севере и востоке в основном вышли к материковой линии Евразии. Южная граница России стала проходить в основном по северному пути, то есть по верхнему рубежу внутреннего континента. Арктида оказалась разделенной на две части. Ее северная, самая большая и самая холостая часть оказалась в составе России. Стратегическая магистраль, вокруг которой консолидировались разрушители древних цивилизаций, оказалась в руках русских.

Вскоре русские вошли в непосредственное соприкосновение с древними странами мира. В конце XVII века русские казаки, заселявшие земли Приамурья, столкнулись с маньчжурскими войсками. По Нерчинскому договору, подписанному в 1689 году, Россия была вынуждена оставить занятые казаками земли Албазинского воеводства, но этот договор впервые урегулировал отношения России с Китаем. Таким образом через сто с лишним лет после разгрома Сибирского ханства Россия вышла к крайней северо-восточной окраине древнего цивилизованного пояса. А Тойнби так оценил значение этого события: «После того, как казаки, служившие Московии, и манчжурские хозяева Китая столкнулись друг с другом, уже не трудно было догадаться, чем на этот раз закончится драматический спектакль, который бесконечно повторяли кочевые народы». Однако это всемирно-историческое событие не было замечено в Западной Европе, еще переживавшей по поводу сражения австрийской армии с османами под стенами Вены 1683 года. Да и много позже, восхваляя победу Западной Европы над османскими наследниками кочевых народов Центральной Азии, мало кто задумался, куда вдруг делись кочевники и почему они перестали тревожить цивилизованный мир своими набегами.

Однако перечень событий, приведших к включению значительной части евразийской Арктиды в состав России, не позволяет достаточно ясно понять, каким образом было покончено с вечной угрозой кочевых народов. Усилия, которые потребовались русским для своей победы над кочевыми народами, можно оценить из замечания А. Тойнби, обратившего внимание на то, когда и при каких обстоятельствах западная цивилизация смогла, наконец, одолеть кочевников, живших на южной периферии древних цивилизованных государств: «Современные западные создатели империй одержали верх над своими первобытными противниками, бросив против них свою превосходящую индустриальную мощь… Западные военачальники подавили сопротивление кочевников с помощью таких средств, как железные дороги, автомашины и самолеты». Следует учесть, что все эти изделия прогресса были брошены против сравнительно небольших отрядов кочевников, которые оставались непокоренными к началу XX века. Каким же образом до изобретения паровозов, автомашин и самолетов русскими людьми был уничтожен главный заповедник кочевников? Какими средствами был разбит механизм ноосферы, в котором было предусмотрено регулярное разрушение цивилизованных стран силами кочевых народов?

Хотя русские казаки держали наготове кремневые ружья и сабли, основными-орудиями, с помощью которых они покорили Арктиду, были инструменты мирного труда. Игнорируя очевидное, Токвиль утверждал, что продвижение своей цивилизации с помощью плуга русским было не знакомо. Значительная часть земель, которые учитывались З. Бжезинским в его доказательствах людоедской природы России, была покорена без единого выстрела. По мнению директора Библиотеки Конгресса США Джеймса Биллингтона, главными орудиями русского крестьянина, с помощью которых он покорил земли от Днепра и Невы до Берингова пролива к Сахалина, были икона и топор. При этом Д. Биллингтон в своей книге «Икона и топор. Объяснение русской культуры», подчеркивал созидательное значение топора как главного инструмента в русском деревянном зодчестве. По мнению же Арнольда Тойнби, главным орудием, которым воспользовались для покорения Центральной Азии, была соха. Казаки смогли противопоставить кочевникам более передовой образа жизни и способ производства: оседлость и земледелие. «Казаки, — подчеркивал А. Тойнби, — одолели кочевников, завладев сельскохозяйственными ресурсами».

И все же покорение Аркткды с помощью иконы, топора и сохи не было религиозной и экономической экспансией цивилизованного народа, который загонял былых обитателей края в резервации. Освоение русскими Арктиды произошло быстро, потому что экспансия России имела принципиально иную природу, чем у древних сухопутных, морских и океанских цивилизаций. У России не было сплошной линии фронта цивилизации против остальной ноосферы в виде Великой китайской стены, цепей заморских колоний, как у финикийцев и греков, или приокеанских колоний, как в Америке, Африке и Азии. Имея свои опорные пункты в виде крепостей на ряде опасных направлений, русским не было нужды рассекать всю Евразию ка ״свою» и ״чужую». Не имея материальной границы, русские не воздвигали и непреодолимых социальных или этнокультурных барьеров, отделявших их от ״туземцев», подобных тем, что отделяли западных колонизаторов от ״туземцев» Америки, Африки, Азии, Австралии и островов Океании.

Не будучи привязанными к осям сухопутной цивилизации или к побережьям морей или океанов, русские люди свободно расселялись в Арктиде, чувствуя себя не пришельцами на чужих землях, а равноправными обитателями сурового края. Суровая природа не позволяла здесь выжить слишком многим людям, а поэтому места хватало всем. В то же время условия природы уравнивали русских с местными жителями. Природа Арктиды ставила сотрудничество с людьми других культур на первый план, а национальные барьеры теряли значение. Кроме того, оседая вблизи древних маршрутов, по которым десятками тысяч лет перемещались различные племена, восточные славяне освоили способность общаться с самыми разными племенами и находить с ними способы мирного сосуществования.

Восточные славяне, которые со времен Киевской Руси общались с самыми разными этническим группами, привыкли находить понимание с представителями самых разных культур: с греками Причерноморья, кочевыми народами, южными и западными славянами, эстами и другими народами Прибалтики, норманнами и племенами Крайнего Севера. Еще до создания Киевской Руси распространение восточных славян в Восточной Европе не вызывало кровопролитных конфликтов. Как подчеркивал Ф. Ф. Нестеров, «славяне расселяются по Восточно-Европейской равнине, мирно обтекая островки угро-финских племен… Между пришельцами и коренным населением не возникает отношений господства и подчинения; редко случаются вооруженные столкновения, ибо земли, основной предмет эксплуатации со стороны славянских поселенцев, обширны, заселены крайне редко и не представляют собой сельскохозяйственной ценности в глазах финнов, охотников и рыболовов. Славянская община постепенно включает в себя на равных основаниях угро-финские поселения».

Аналогичным образом русские растворили в своей среде различные тюркские племена Евразии. Ф. Ф. Нестеров подчеркивал, что во времена Киевской Руси «на юге и юго-востоке, в приграничной с «диким полем» полосе… тюркские племена берендеев, черных клобуков, торков, выброшенные из степей жестокой конкуренцией за пастбища со своими сородичами, оседают, с позволения киевских князей, среди славянского населения».

Даже интервенты не раз растворялись среди русских. Если в Западной Европе норманны оставались чужеродным элементом на протяжении многих веков, что служило причиной постоянного антагонизма между ними и саксами, вызвало восстание против их владычества в Сицилии, то на Руси варяжские дружины быстро растворились среди русского правящего слоя. В дальнейшем подобная интеграция в русское общество видных представителей стран, наступавших на Русь, привела к тому, что потомки ханов Золотой Орды и князей Литвы становились основателями ведущих дворянских родов.

Тем легче интегрировались в русское общество выходцы из дружественных народов. Помимо князя Багратиона многие сыны древней Грузии играли заметную роль в высшем русском обществе. В последний год правления Александра II армянский дворянин Лорис-Меликов стал фактическим диктатором России. Высшие посты в правительстве России занимали в XIX веке грек Каподистрия и еврей Нессельроде. В правительстве России немцы занимали не только заметное, но иногда ведущее положение.