Аромат невинности. Дар - Франциска Вудворт

Приказав принести воды и еды, оставила комнату малышке на растерзание. Дверь в его гардеробную я тоже предусмотрительно открыла и ушла. Мне ещё нужно было и самой подготовиться к возвращению дейгасса.

Охрана сообщила мне о подлёте высокородного. Я просила их об этом, сказав, что хочу сделать сюрприз. Ага, знали бы они. Зайдя проверить как дела у малышки, осталась довольна. Постель была сбита, и посередине комнаты валялся ботинок, в котором эта малышка решила сделать туалет, судя по запаху. Да и в гардеробной она порезвилась.

— Ненавидишь мужчин? — спросила её, когда она подошла ко мне и доверчиво ткнулась носом в протянутую ладонь. Как чувствовала, что ругать не буду. — Я тоже. Пойдём, я тебе украшение прикупила.

Подхватив собачку, отнесла её к себе и надела на шею ошейник, усыпанный бриллиантами. На моей шее сверкало такое же украшение. Волосы я тоже зачесала назад, начесав их на макушке. Теперь у нас у обеих были хохолки. Платье я надела светлое, под цвет окраса тела собаки. Намёк был более чем прозрачен. Как говорится, найдите десять отличий.

Когда высокородный узрел наш встречающий дуэт, он сбился с шага, а потом медленно приблизился.

— Милая, познакомься, это наш хозяин, — обратилась я к собачке.

— Милая? — вопросительно посмотрел он на меня.

— В этом доме есть лишь одна милая, и это — она! — взорвалась я и всучила ему в руки собаку. Та обиделась и цапнула его.

Дейгасс вспыхнул. Он прекрасно понял, что я хотела ему показать. Собака полетела в одну сторону, мой ошейник в другую, вот не знала, что он с такой лёгкостью украшения рвёт, я же в третью.

— Мила…

О, уже не "милая". Прогресс! Назови он меня "милой" и я бы в него не хуже собаки зубами вцепилась. Во всём этом был только один большой минус — он вжал меня в стену, и от его близости меня накрыло такой волной неприятия, что замутило.

— Не трогай меня! — сквозь стиснутые зубы выдавила я, зажмурившись. Не от страха. Видеть его не могла!

Дышать сразу стало легче, а его ох заставил меня открыть глаза. Маленькая собачка вцепилась ему в ногу, а он пытался её стряхнуть. Быстро опустившись, я схватила собаку, пока он её не покалечил, и оторвала её от его штанины.

Та его облаяла, но вырваться из моих рук не пыталась.

— Тише, малышка, — погладила её. Надо же, хоть и маленькая, но смелая. Запрокинув голову, посмотрела снизу вверх на мужчину. Моя поза на коленях у его ног живо напомнила произошедшее днём, и я не удержалась от реплики: — Наказываешь всех, кто других защищает?

У него дёрнулась щека, а я поднялась и, не обращая на него внимания, пошла к себе, воркуя над девочкой: — Пойдём маленькая, вернём тебя хозяйке. Ты уж потерпи её бойфренда, она его любит, если тебя ему доверила. Если же он гад и её не достоин, то наступит момент, и он покажет своё истинное лицо. Ей повезло, что у неё есть ты. Ты же её любишь и защищаешь… от всяких мерзавцев. Жаль, что у нас, у людей, нет твоего нюха на них.

Я не стала снимать драгоценный ошейник. Пусть будет подарок её хозяйке. Всё равно девать это украшение некуда. Немного поиграв с собакой, с сожалением упаковала её в переноску и передала охране. С их отъездом, оживление, которое владело мной, пока я готовила показательную акцию, покинуло меня, и навалилась апатия.

Пришла служанка получить распоряжения насчёт ужина, но я ответила, что сегодня у меня нет аппетита, и ужинать я не буду. Не переодеваясь, завалилась на кровать и, укутавшись в покрывало, уснула. Если высокородный и приходил высказать мне насчёт беспорядка в своей комнате, то я не слышала. Меня никто не тревожил.

Утром, открыв глаза, поняла, что не хочу никуда лететь. Впервые я столь откровенно забила на учёбу. Для меня всё это потеряло ценность. Зачем получать образование, когда оно мне не понадобится? Разве позволит мне высокородный работать по специальности? Да и вообще работать. О чём речь, если одно его слово, и я нахожусь под домашним арестом. Какой смысл в нашем с ним договоре? У меня пропало желание становиться достойной ему женой. Ничего не хотелось. Поэтому, я повернулась на другой бок и заснула.

Разбудил сорб. Охрана тактично напоминала, что если мы в ближайшее время не вылетим, то опоздаем. Я сообщила им, что на сегодня они свободны и отключилась, не став ничего объяснять. Подумала, что дейгасс подсылает ко мне своих людей. Раньше охрана такого рвения не проявляла. Не знаю, как он спал в своей комнате, но испытывала облегчение, что ко мне не заявился. Я решила, что он понимает, насколько мне неприятен, но видимо надеялась напрасно. Не успела я задремать, как он вошёл в мою комнату. Одетый с иголочки и собранный, он составлял полную противоположность моему помятому виду.

— Ты сегодня не летишь на занятия? — нейтральным тоном поинтересовался он.

— Нет, — не стала я ничего объяснять.

— Оливьер иль Хастос задержан до выяснения всех обстоятельств дела. Денис не желает признаваться, где находится Алианария. Всё равно мы найдём её, но на это понадобится время. Может, ты поговоришь с ним и объяснишь, что ей ничего не грозит?

Надо же, он даже предлагал мне встретиться с Денисом! Сейчас у меня это вызвало лишь иронию с примесью горечи.

— Нет. Пусть своей головой думает. Не хочу принимать на себя ответственность за его решение, — произнеся это, я закрыла глаза и натянула на себя одеяло, недвусмысленно намекая, что хочу спать. Чуть постояв, он вышел, больше ничего не сказав. Я же смогла заснуть.

Моя депрессия набирала обороты. Я приказала подключить мне земные каналы, и целый день валялась на кровати, пялясь в телевизор. Смотрела сериалы и ела мороженое. Наверное, за несколько дней я съела его тонну. Мне не хотелось никуда идти и никого видеть. Я потеряла жизненные ориентиры. Мне не к чему было стремиться, а всё, ради чего я двигалась вперёд, потеряло смысл.

Высокородный не напрягал меня своим присутствием, пропадая на работе. Я спала, когда он уходил, а вечерами, не дожидаясь его, ужинала одна. Я вообще избегала его, а если мы и сталкивались, отделывалась односложными ответами.

Охрана сообщила, что запрет на вылеты снят, вот только мне уже не хотелось никуда лететь. В интернете я заказала подвесные качели и распорядилась повесить их на террасе. Слуги долго объясняли, что нельзя сверлить дыры в потолке, так как это… труднопроизносимое название материала, пока я не психанула, воскликнув, что это их проблемы, как их повесить. Ничего, справились. Приклеили каким-то клеем к потолку, вместо шурупов.

Это стало моим любимым местом, если я всё же покидала свою комнату. Я превратила террасу в тенистую поляну, окружённую непроходимым лесом, и часто сидела, покачиваясь на цепных качелях в полумраке.