Грани (СИ) - Нелин Дмитрий

— Вставай. Нам нельзя здесь оставаться.

Я упёрся ногой в пивной котёл, служивший лохматому дядьке головой, вытащил меч, обтёр его об сшитый из нескольких неплохо выделанных шкур фартук. С виду ну чисто мясник с рынка. Подобрал браунинг, отряхнул его, сунул в кобуру.

Девушка продолжала сидеть возле ранца.

— Тебя как зовут?

Она молча дёрнула головой.

— Ну как хочешь.

Я взгромоздил на плечи ранец. Доспехи не поддались лапам чудища, хотя местами помялись. На ногах моей нечаянной спутницы были лёгкие домашние туфельки, на тонкой кожаной подошве. Не совсем подходящая для переходов обувь, но что имеем.

— Если ты останешься здесь, ты точно погибнешь. Или исчезнешь. Или тебя съедят. Во всяком случае, здесь не место, где можно рассиживаться, — я поставил её на ноги, бесцеремонно схватив за подмышки. — И в конце концов, если я тебя создал, как ты утверждаешь, то давай слушай уже.

Она слабо пошевелилась, оглядываясь на меня через плечо.

— Идём, — буркнул я, освобождая её. Девушка обречённо вздохнула и пошагала следом.

Через какое-то время, трудно было точно сказать, мы оказались на вымощенной гладким камнем площадке неподалёку от живописных развалин какого-то городка, похожего на средневековый европейский. Стоявшее почти в зените солнце безразлично смотрело на груды камней, толстых деревянных балок, тёмно-красной черепицы, мощёные булыжником улицы. Позади нас стояли два каменных столба, обозначавших вход на кладбище. Мне оставалось только подивиться оригинальному чёрному юмору такого решения.

Зона. Где-то в центре. Харальд.

Никаких следов жителей здесь не было. Только кое-где из-под развалин выглядывали куски мебели и обломки разной домашней утвари. Мы прошли разрушенный городок насквозь за десять минут. На западной окраине девушка остановила меня коротким, настойчивым жестом.

— Смотри. Что это? — она показала правее.

Я ещё не совсем пришёл в себя, поэтому с минуту пытался разглядеть что-то необычное. Ну да, вот оно. Неподалёку, возле низкого заборчика из выкрошившихся бетонных блоков из-под кучки неопределённого хлама что-то поблёскивало явными металлическими бликами.

— Сейчас посмотрим.

Моя спутница на всякий случай спряталась за спину. Ха. Спихнув ботинком несколько кусков дерева, покрытого цементной пылью, и охапку грязной ветоши, я увидел гладкие, будто из полированной нержавейки, грани пирамиды. Девятой по счёту и больше всех предыдущих размером. Я присел рядом.

— Не бойся. Это для меня. Посылочка, да…

— Что это?.. — со трепетом спросила девушка.

Я промолчал. Потом спросил сам:

— Так как мне тебя называть? Дед тебя как звал?

Она пожала плечами. Пугающе безразличным голосом сказала:

— Не помню. Ты можешь сам дать мне имя.

Вздохнув, я наклонился к сверкающему боку пирамиды, и сделал первое, что пришло в голову — постучал согнутым пальцем. Она приподнялась на полметра из кучи разнородного хлама. На её поверхности не осталось ни пылинки. Лепестки-грани уехали вниз. На этот раз презентован был богато украшенный светлым металлом узкий кожаный поясок с застёжкой в виде незнакомого цветка, отдалённо похожего на орхидею. Было очевидно, что на мне этот пояс можно затянуть всего два раза, первый и последний.

— Во как… Ну это значит тебе подарок.

Девушка пожала плечами. Девятая пирамида. Желание на девяносто процентов.

Блэк, ходи сюда. Посидим, о жизни поговорим… — и я снял поясок с играющего солнечными зайчиками листа. Грани пирамиды захлопнулись, она исчезла, выполнив свою задачу. Я повертел дорогую штучку в руках, разглядывая. Как бы не платина, оттенок бело-ледяной… Изнутри на пряжке было что-то искусно выгравировано — волосяные завитки короткой надписи. Всмотревшись, я прочёл имя. Марина. Ну пусть так и будет.

— Здесь написано, как тебя зовут. Давай-ка примеряем… Марина.

Девушка молча подошла. Я застегнул на ней поясок. Как по мерке.

— Точно для тебя. А теперь пошли дальше. Скоро мы кое с кем должны встретиться. Отойдём вон на ту горку и там подождём.

— А с кем мы должны встретиться?

— Я надеюсь что как раз с тем, кого я хочу видеть. У нас остались нерешённые вопросы. Мы с этим человеком начали одно дело, вот теперь надо бы его закончить.

Марина пожала плечиками. Мол, твоё дело, разбирайся с кем хочешь и как хочешь. Если верить часам, начало третьего. Надеюсь, Блэк не заставит себя ждать, — подумал я и не ошибся. Через двадцать минут вдалеке, на гребне холмистой гряды, показался джип. Он скрылся в лесистой лощине, наверное, там была мелкая речка, а потом рёв мотора послышался совсем рядом. Внедорожник пёр наверх не жалея себя. И вот он выскочил на просёлок. Запылённый, побитый жизнью "Гелендваген", подпрыгнув на кочке, скрипнул тормозами и замер.

Водительская дверка медленно открылась. Я поудобнее взял браунинг. Из машины вышел незнакомый мне парень чуть старше двадцати пяти. Стриженый, светлолицый, никаких особых примет. Таких двенадцать на дюжину в любом городе. Одет как и все здесь, в военно-полевом стиле. Незнакомый автомат за плечом, несколько магазинов в разгрузке.

— Ты Харальд, — совсем не вопросительным тоном сказал он. — Я от Блэка. Он знает, что ты хочешь его видеть, но сам приехать сейчас не может. Поэтому он отправил меня. Я один.

— Идём.

Марина медленно, как под водой, двинулась к машине. Я открыл ей заднюю дверь.

— Вещей никаких? — обернулся на меня рулевой. Я указал взглядом на ранец, притулившийся в ногах:

— Всё своё ношу с собой.

Парень понимающе кивнул.

— Здесь недалеко, я короткий путь знаю.

Взревев дизелем, германский "бобик" рванул с места. Присмотревшись, я вскоре понял, что пейзаж за окном меняется чересчур быстро. Только мы выбрались от брода в лощинке на холмы, как вокруг замелькали какие-то заброшенные посадки, развалины строений. Стоило мне на что-то отвлечься, а потом снова посмотреть в окно, а там уже стелились нетронутые волны ковыля.

— Напрямик срезаешь?

Водила довольно кивнул:

— Ага. За то и за руль посажен. Знаешь ежели, куда тебе надо — мигом доставлю. Ну не мигом, это я загнул, но самое большее час. А вот, почти приехали. Мы притормозили на краю леса, который проехали так же мимолётно, как и все остальные места. Опушка заканчивалась естественным эскарпом, сквозь который проходила дорога. Машина качнулась и по крутому спуску скользнула в долину.

Вернее, это было долиной. До вчерашнего вечера. В дальнем, восточном конце, ещё вился сизый дым над почерневшими развалинами. Земля по сторонам от дороги была сухой и сыпучей, пережжённой в пепел, лес, где он стоял близко к бывшей базе, полёг и выгорел. Наш водила не обращал на разгром ни малейшего внимания. Он кивнул куда-то вбок.

— Нам туда.

Джип перевалил невысокий бугорок.

— Финиш, — пожал плечами парень и покинул машину.

Мы вышли. Марина закрыла нос рукой.

— Ты наверное останься где-нибудь здесь. Вблизи зрелище не из приятных.

Передо мной расстилалось выжженное, похожее на кусок пустыни поле. В полукилометре дымились развалины базы. Повсюду на этом красно-кирпичном полотне виднелись тёмные мазки. Я знал, куда идти, и через несколько секунд вокруг моих ботинок завертелись крохотные столбики пережженного земляного праха. Здесь полёг весь отряд Блэка. Все давно уже не люди… больше чем люди и одновременно нелюди. Существа, в чьих жилах вместо крови биологический раствор нанороботов. Сейчас их тела зримо таяли, испуская тёмные вязкие капли. То, что поддерживало в них почти неуязвимую жизнь, уходило, не в силах больше её поддерживать. Удар термобарического заряда слишком силён, мощность там был в килотоннах. Но Чернов жив, и я это чувствовал. Шагая среди скорченных, изломанных тел, я вспоминал всех тех, кого потерял в Зоне. Вспомнил первую потерю, такую нелепую и неожиданную — Ирэт Исиль, погибшую от удара агонизирующей тёмной. Махтан-Миша, оставшийся, чтобы обеспечить одновременный подрыв всех зарядов. Десятки и сотни других… и Фрези. Мы всегда ощущали друг друга за тысячи километров, а с её уходом эта связь оборвалась, оставив в сердце огненную рану. Наверное, Сандра права, я такое же чудовище как и Блэк. Взгляд зацепился за странно знакомые очертания, уже почти расплывшиеся по обугленной земле. То, что это была Анастасия, я понял только по многочисленным кольцам и серьгам. Значит, где-то неподалёку и сам Чернов. Вот и он. Ещё жив, но вряд ли продержится дольше часа.