Габриель Конрой - Брет Гарт

— Да, он здесь!

— Человек, сидящий на скамье подсудимых?

— Да.

— Его зовут Гэбриель Конрой?

— Да.

— Когда вы виделись с ним в последний раз?

— Шесть лет тому назад.

— Где вы видели его и при каких обстоятельствах?

— В Голодном лагере, в горах Сьерры. Я ушла оттуда искать помощи, чтобы спасти его и сестру.

— С тех пор вы его больше не видели?

— Ни разу.

— Известно ли вам, что до сих пор вы считались погибшей в Голодном лагере?

— Да, известно.

— Что вы можете сказать по этому поводу?

— Когда я уходила, то переоделась в мужской костюм. Свое же платье отдала миссис Питер Дамфи, которая осталась в лагере. Когда ее нашли одетой в мое платье, ее приняли за меня.

— Как вы можете удостоверить это?

— Показаниями свидетелей. Спросите мистера Питера Дамфи, моего брата Гэбриеля Конроя и еще…

— Если суд не возражает (это был холодный, спокойный, чуть скучающий голос Артура Пуанзета), если суд не возражает, защита готова принять свидетельство сестры подсудимого во всем, что касается ее брата и ее самой, без дальнейшего обсуждения. Ваша честь, уважаемые присяжные! Заявление нашего клиента по поводу его имени и личности мы оба, я и мой коллега, считаем опрометчивым и неразумным; то была попытка — вынужденная попытка подсудимого — защитить репутацию своей горячо любимой жены от столь же неразумных и решительно ни на чем не основанных выпадов обвинения. Со своей стороны, мы хотели бы подчеркнуть, ваша честь, что все эти контроверзы не имеют ни малейшего отношения к существу рассматриваемого дела об убийстве Виктора Рамиреса. Добавлю еще, что, принимая показания Грейс Конрой, мы тем самым отказываемся и от перекрестного допроса свидетельницы.

Бледное сосредоточенное лицо свидетельницы вдруг заалело румянцем, когда она взглянула на Артура Пуанзета; но у этого превосходно владеющего собою бездельника не дрогнул ни один мускул. Судья Бумпойнтер, в обычных для него утонченных выражениях, сообщил Грейс Конрой, что допрос окончен и она может вернуться на место. Полковник Старботтл заявил, что удовлетворен показаниями свидетельницы.

— Я хочу заявить суду, — сказал Артур все тем же спокойным тоном, — что если мы приняли свидетельство сестры против собственного брата, которому угрожает смертный приговор, ничем не оспаривая ее показаний и не пользуясь принадлежащим нам правом перекрестного допроса, то лишь потому, что имеем на руках исчерпывающие юридические доказательства невиновности подсудимого. В настоящем судебном заседании речь идет не о том, проживал подсудимый под своим именем или под чужим, а о том, виновен он или не виновен в убийстве Виктора Рамиреса; об этом достаточно ясно сказано в обвинительном заключении. Потому, отметая в сторону все побочные вопросы, мы просим суд заслушать показания свидетеля, который покажет полную непричастность Конроя к убийству. Мы не вызвали свидетеля ранее по причинам, от нас не зависящим. Мы не упомянули о нем в нашей вступительной речи потому, что всего полчаса назад нам представилась первая возможность вручить ему судебное извещение. Защита вызывает свидетеля Генри Перкинса!

Среди зрителей, теснившихся у входа, произошло некоторое движение, и к свидетельскому столу прошествовал странного вида человек, одетый по какой-то давным-давно устаревшей моде. Лицо его было бледно и морщинисто. Седые волосы — как все это заметили без труда — недавно еще были окрашены в темный цвет.

Занятие: переводчик с испанского и архивариус в Земельной комиссии. Также выполняет специальные экспертизы. Видел подсудимого лишь однажды, за два дня до убийства, проходя по холму Конроя. Подсудимый сидел на пороге заброшенной хижины; с ним была девочка-подросток. Убитого видел дважды. Первый раз в доме дона Педро в Сан-Франциско. Рамирес заказывал там фальшивую дарственную грамоту на землю, чтобы обесценить подлинную грамоту, которой владела жена подсудимого. Второй раз видел Рамиреса на холме Конроя беседующим с женой подсудимого. Рамирес был в крайнем волнении; внезапно выхватил нож и бросился на жену подсудимого; свидетель вмешался, чтобы спасти беззащитную женщину; тогда Рамирес в умоисступлении бросился на него; свидетель оказал сопротивление, пытался отобрать у Рамиреса нож, стал звать на помощь; вскоре понял, что обезоружить Рамиреса ему не удастся; оборонялся, с трудом сдерживая противника; в разгар борьбы услышал приближающиеся шаги и снова принялся звать на помощь.

На призыв свидетеля кто-то ответил на ломаном английском языке; слов он не разобрал; кажется, то был китаец. Услышав приближающиеся шаги и голос, Рамирес вырвался из рук свидетеля, отступил на несколько шагов, вонзил себе нож в грудь, упал. Свидетель подбежал к нему, снова призывая на помощь. Рамирес поглядел на него с жуткой усмешкой, пригрозил: «Посмей позвать кого-нибудь, и я скажу, что ты меня зарезал!» Больше он ничего не сказал и впал в беспамятство. Свидетель стоял, напуганный угрозой Рамиреса. Колебался, бежать за помощью или нет. Пока он раздумывал, вернулась миссис Конрой, жена подсудимого. Свидетель рассказал ей обо всем, что случилось, сообщил об угрозе Рамиреса. Она посоветовала свидетелю немедленно бежать, сказала, что и сама уедет с ним. Свидетель пошел, нанял двуколку и в половине десятого подъехал к условленному месту близ дороги, где она его поджидала. Довез ее до Марклевилла, оставил под вымышленным именем, а сам отправился в Сан-Франциско и далее, в миссию Сан-Антонио. Там, от допрошенной только что свидетельницы, Грейс Конрой, сестры подсудимого, он узнал об аресте ее брата по обвинению в убийстве Рамиреса. Свидетель немедленно вернулся в Гнилую Лощину, но там уже бесчинствовали виджилянты. Понимая, что если он им откроется, то не поможет тем Гэбриелю и наверняка погибнет сам, свидетель спрятался в штольне на холме Конроя. По чистой случайности, после землетрясения и успешного побега Гэбриель Конрой со своим приятелем нашли убежище в той же штольне, что и он. Улучив момент, когда Гэбриель вышел, свидетель представился мистеру Джеку Гемлину и обещал ему, что в случае суда над Гэбриелем немедля прибудет на суд и даст все нужные показания Когда свидетелю стало известно, что Гэбриель вновь задержан и отпущен до суда под залог, он отправился в Сан-Франциско, чтобы собрать там сведения о фальшивой дарственной и о злых умыслах Рамиреса против миссис Конрой. Свидетель может представить суду нож, купленный Рамиресом у оружейника восемь месяцев тому назад, когда он впервые замыслил убийство миссис Конрой.

Обвинение протестует. Судья, весьма заинтересованный показаниями свидетеля и желающий услышать, что будет дальше, отклоняет протест.