Граф Сен-Жермен - Ольга Володарская

Я позволю себе привести строки из поэмы уже цитировавшегося мною автора — поэта Леонида Володарского, убежденного теософа и рериховца. Она посвящена Елене Рерих, а эти строки целиком связаны с интересующей нас темой:

Когда любимый Вагнер твой звучал,Ты видела слияние началВсего, что мир разъял на элементы.И превращались траурные ленты

В невянущие листья Иггдрасиля.И, расстояние легко осиля,Ты мыслями на Запад улетала.Но не было в Европе пьедесталаУчителя, который вел Европу.Так некогда и Хуняди и Добо,Мадьярских львов, не замечали там.Учитель Ракоци, сияет Твой АшрамИ, Вечный Свет Майтрейи отражая,Нам говорит, что Азия чужая —Родная наша старшая сестра.

Учитель Ракоци, близка Твоя пора,Когда сквозь толщу всех могильных плитТвой Желтый Луч Европу исцелит.

Все это вспоминала ты, Елена,Когда Европа глупо и надменноСмотрела на презренных «азиатцев»И не хотела о Восток «мараться»,Предпочитая сваливаться в хаос.И все сильней, все явственней смеркалось.Но, разрывая общий глум и тлен,Высвечивалось Имя «СЕН-ЖЕРМЕН».И вспоминала ты тогда, Елена,Про похороны графа Сен-Жермена.Акашные раскручивались свитки.И словно бы из домика улитки,Вся правда о забытом вылезала:«По ком сегодня колокол звонит?Парик монарха празднично завит —Нет дела королю до похорон.Ему бы пить вино, считать воронИ нового хотеть деликатеса.Зато жене монарха в сердце мессаБросает, как подкидыша, тоску.Ей кажется, что больше нет пескуВ часах песочных, что зовутся миром.Она не верит никаким порфирам.И шепчет, шепчет: «Умер странный граф,Страстей людских незваный костоправ.А вдруг он зван? И, может, избран даже?Его из гроба не прикажешь стражеПоднять и быстро во дворец вернуть».А колокол звонит. И долог путьТого, кто гроб в который раз пустымОставил маловерным и простым.Увы, он больше им не даст совета.И графский титул брошен в снег Тибета.

Все это вспоминаешь ты, Елена,Когда Европа, как и встарь, надменноНа Азию глядит, сходя с ума.Но видишь ты, как умирает тьма,Как воины Учителя крылаты.И Желтый Луч, ударясь о Карпаты,Становится Лучистым Океаном.И Новый Мир по европейским странамВслед за Учителем уже идет.И на поверхности лучистых водТы, Урусвати, видишь отраженьеНебесной аллегории одной:

«Над глыбами венгерских крепостейБог семена просыпал из горстей.И сделались те семена цветами.И вспыхнули в единой панорамеОгни неповторимого пожара,От Пожонило НандорфехервараЛовили свет мадьярские сердца.И около безмолвного ТворцаУчитель Ракоци стоял безмолвно тоже.И было все реальнее и строже,Чем в летописях, созданных людьми».

И ты, Елена, молвила: «Прими,О, Господи, моления мадьярЗа всю Европу.Чуден этот дар!»

И желтый блеск на озере ХристовомБлеснул своим сиянием суровым,И Лотос Желтый лепестки раскрыл.И древний бык по озеру поплыл,И на спине его была Европа,И вся тянулась к лотосу она.

Пусть не удивляет читателей, что здесь шла речь и о Ференце II Ракоци, и о его сыне как о Сен-Жермене. Венгерские теософы знают, что Сен-Жермен — это Ференц II Ракоци, который не умирал. Есть и слова самого Сен-Жермена о том, что он сын князя Ракоци. Правда, неясно, которого из князей Ракоци?

Да и само сочетание «граф Сен-Жермен»: не странно ли, что никто, нигде и никогда не упоминал, как звали по имени этого человека (ведь «Сен-Жермен» — это название поместья или родовая фамилия)? Странности не будет, если допустить, что наименование «граф Сен-Жермен» не просто один из псевдонимов, а условное обозначение миссии, выполняемой его носителем. Подобные условные обозначения, составленные из латинских или греческих корней, типа Филалет, Филотом, Космополит и т. д., приняты среди авторов оккультных трактатов. В переводе с латыни comes Sanctus Germanus может означать «товарищ Святой Брат». Это толкование подсказала нам работа П. Шакорнака, который также приводит дополнительное значение «правдивый» для слова germanus, и чтобы проверить латинское написание имени «граф Сен-Жермен», мы воспользовались не известным латинско-русским словарем Дворецкого, а латинско-венгерским словарем (Gyérkésy Alajos. Latin-magyar szétar. — Akademiai Kiadé, Budapest, 1982). И тут нас ждало несколько любопытных открытий: оказывается, во-первых, что слово germanus в качестве имени прилагательного имеет второе значение «истинный, настоящий, подлинный», а вовсе не «правдивый»; во-вторых, слово comes имеет 5 значений, а именно:

1) компаньон, сопровождающий, участник, спутник, (дорожный) товарищ;

2) вождь, ведущий, воспитатель, наставник, руководитель, учитель;

3) мн. ч. свита, кортеж, сопровождающие лица;

4) Hung, ишпан (правитель, властитель)… (далее перечисляются наиболее часто употреблявшиеся прилагательные, которые в сочетании с данным словом образовывали латинские эквиваленты сугубо венгерских должностей и титулов);

5) граф.

Как видно, именно во всей совокупности своих значений многозначное (и многозначительное!) наименование comes Sanctus Germanus (которое мы привычно переводим «граф Сен-Жермен») самым недвусмысленным образом раскрывает природу носящего его: ведь оно указывает, что тот, кому принадлежит это имя, а лучше сказать, звание, может быть иначе назван истинным Учителем и наставником, ведущим и руководящим на пути Святой Истины, сопровождающим в поисках Священного Знания — то есть налицо все то многообразие смысловых оттенков, которое вкладывается в понятие «Великий Учитель».

Хотя мнение, что Сен-Жермен — сын Ференца II Ракоци, прочно устоялось среди теософов, это традиция, которая тоже может иметь право на существование. Тогда получается, что и сын, и отец — одно лицо?

Если же принять теософскую точку зрения, то нет ничего удивительного в том, что Махатма, или Сущность, достигшая высочайшей ступени в духовной Иерархии, может свободно менять — сбрасывать или принимать — тело (плотную физическую оболочку), то есть его бессмертная «часть» (Высшие Принципы) переходит из одного тела в другое. Для внешнего наблюдателя создается эффект «смерти». «Рождение» же возможно, но необязательно, прежде всего потому, что воплощение в тело по такой схеме, как это обычно происходит: зачатие, рождение младенца, постепенное взросление ребенка — непременно сопровождается, даже для самых Высоких Духов, периодом «адаптации», во время чего постепенно восстанавливается память о прежних знаниях и самоосознание, неизбежно «помутняющееся» при нисхождении в плоть. В подтверждение наших соображений приведем цитату из письма Махатмы: «Чан-чуп (адепт, который силою своего знания и озарения души освобождается от проклятия БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО перевоплощения), вместо того чтобы воплотиться после телесной смерти, может по своей воле и желанию совершить это, и неоднократно, в течение своей жизни, если сочтет это нужным».[598]