Цена нелюбви - Лайонел Шрайвер

— Он там, наверху! — показал Денни.

— Дети, вон отсюда! Бегом! — приказала Рокко, хотя и запоздало: кто еще не был ранен, бросились к главному выходу, но тот оказался запертым. А еще через пару мгновений жертвы поймут, что во всем спортзале нет ни единого квадратного фута, где можно спрятаться от стрел перегнувшегося через перила арбалетчика.

— О черт, как я не догадался! — воскликнул Джошуа, поднимая глаза и одновременно дергая дверь раздевалки, в которую только что ломился Маус. — Качадурян!

Шшш-тсс. Джефф Ривз колотил по главным дверям и звал на помощь. Стрела, торчавшая из его спины, дрожала, и тут сзади в его шею вонзилась еще одна стрела. Маус метнулся к выходу из мужской раздевалки, двери чуть-чуть разошлись, но цепь выдержала его напор. С вонзившейся в ягодицу стрелой он заковылял к последнему выходу, начиная понимать, что эта стрела не смертельная, но он вполне успеет получить ту, последнюю.

Дана Рокко добралась до женской раздевалки, сгибаясь под тяжестью тела Лоры — бесплодная, но отважная попытка, которую потом особо выделят в поминальной службе. Маус встретился с ней взглядом и отрицательно покачал головой. От двери к двери, по кругу, как тесто в миксере, метались крики его одноклассников. Перекрывая их, Маус крикнул:

— Двери заперты! Все двери заперты! Ищите укрытие!

Укрытие? Зал был пуст.

Работник кафетерия, менее учащихся осведомленный о массовых школьных убийствах, уже разобрался в ситуации и крался вдоль стен, словно нащупывая один из тех тайных выходов, без которых не обходятся в детективных фильмах. Он двигался медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, и в конце концов свернулся в комочек, держа баскетбольный мяч между стрелком и своей головой. Кевин, несомненно разозленный даже малейшей преградой, пусть и неэффективной, выстрелил. Шшш-тсс! Стрела отскочила от мяча.

— Кевин! — крикнула учительница, заталкивая Мауса в самый дальний от алькова угол и прикрывая его своим телом. — Пожалуйста, прекрати! Пожалуйста, пожалуйста, прекрати!

— Эфебофобия, — отчетливо прошипел Кевин. Джошуа потом удивлялся, с какой странной отчетливостью прозвучало относительно тихо произнесенное слово среди криков и грохота. За все время только это и произнес Кевин, а потом прицелился в свою самую стойкую союзницу в Гладстон-Хай и пустил стрелу ей прямо между глаз.

Когда она упала, Маус лишился единственной защиты, и, хотя пытался пригнуться за ее телом, следующая стрела пронзила его легкое. Будет знать, как делиться компьютерными вирусами с дилетантами, на самом деле более увлеченными стрельбой из арбалета. Однако Джошуа по достоинству оценил идею Мауса. Он успел собрать все тонкие маты и пытался соорудить из них нечто вроде щита, но получалось хуже, чем в кинофильмах: уже две стрелы просвистели в паре дюймов от его головы. Пока Кевин целился в крепкие бедра Совито Вашингтона, Джошуа метнулся в угол к Маусу, соорудил там укрытие из матов, тел Даны Рокко и Лоры Вулфорд и стонущего, теряющего сознание Мауса Фергюсона и оттуда, из-под руки Лоры, наблюдал за развязкой. Ему было страшно, он задыхался и от жары, и от тошнотворного запаха свежей крови.

Презрев опасность, Грир Уланова прошагала прямо к стене под поручнями алькова и остановилась. По вертикали ее отделяли от злобного купидона всего двадцать футов. Наконец она нашла человека ненавистнее Кеннета Старра.

— Я тебя ненавижу, глупый подонок! — завизжала она. — Надеюсь, тебя поджарят! Надеюсь, тебя накачают ядом и я увижу, как ты подохнешь!

Быстрая перемена убеждений. Всего месяц назад она написала страстное эссе, осуждающее смертную казнь.

Перегнувшись через перила, Кевин прострелил ей ступню. Стрела вонзилась в дерево и пригвоздила Грир к полу. Грир побледнела и попыталась выдернуть стрелу. Кевин прострелил ей вторую ступню. Он мог позволить себе позабавиться. У него оставалось еще пятьдесят или шестьдесят стрел.

К этому времени еще один раненый подполз к дальней стене, где оба и плюхнулись на пол, как куклы вуду, проткнутые булавками, стараясь свернуться так, чтобы представлять минимальную цель. Но Зигги Рандолф, еще невредимый, расправив плечи, вышел в самый центр зала и остановился в балетной позиции, пятки вместе, носки врозь. Темноволосый, с тонкими чертами лица, он был очень красивым мальчиком, правда несколько женственным. Я часто размышляла, является ли женственность гомосексуалистов врожденной или благоприобретенной.

— Качадурян! — Голос Зигги прозвенел над стонами и рыданиями. — Послушай меня! Ты не должен это делать! Просто положи арбалет на пол, и поговорим. Если мы сейчас вызовем медиков, многие выкрутятся.

Здесь стоит напомнить, что после того, как Майкл Карнел расстрелял молящихся в Падьюке, Кентукки, в 1997 году, религиозного старшеклассника школы Хит-Хай, сына священника с литературным именем Бен Стронг, прославляли по всей Америке за то, что он сумел уговорить преступника сложить оружие, подвергнув себя при этом смертельной опасности. Согласно легенде, Карнел выронил пистолет и упал. Благодаря общенациональному голоду по героям в событиях, которые иначе стали бы несмываемым национальным позором, эта история была общеизвестна. Стронг попал в «Таймс», его интервьюировал Ларри Кинг. Вероятно, отвагу Зигги подстегнуло знакомство с этой притчей, а недавний опыт успешного «выступления» перед большой аудиторий укрепил в нем веру в свое ораторское мастерство.

— Я понимаю, тебя что-то гложет, так? — Большинство жертв Кевина еще были живы и, наверное, жалели Зигги. — Я уверен, у тебя болит душа! Но это не выход...

К несчастью для Зигги, достоверность гипнотизирующей тирады Бена Стронга — «Майкл? Брось оружие!» — была опровергнута лишь весной 2000 года, когда иск родителей жертв против более полусотни людей — родителей, учителей, школьных администраторов, других подростков, соседей, производителей видеоигр «Судный день» и «Землетрясение» и продюсеров фильма «Дневники баскетболиста» — рассматривался в окружном суде. Под присягой Стронг признался, что первоначальное, сбивчивое изложение событий было приукрашено средствами массовой информации и начало жить собственной жизнью. Запутавшись во лжи, он с тех пор мучился угрызениями совести. Выяснилось, что Майкл Карнел перестал стрелять и свалился еще до выступления нашего героя. Его капитуляция не имела никакого отношения ни к какому красноречивому мужественному воззванию.

«Он просто выдохся и выронил пистолет».

Шшш-тсс. Зигги отшатнулся.

Надеюсь, мое хладнокровное изложение событий не говорит о моем бессердечии. Просто факты гораздо страшнее и ярче любой скорби. Я всего лишь передаю последовательность событий, восстановленную «Ньюсуик».